Книга Человек из тени, страница 95. Автор книги Коди Макфейден

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Человек из тени»

Cтраница 95

— Найди фотографию Хиллстеда и сравни это фото со снимками с сексуальных вечеринок.

— Понял.

— Прекрасно. Пусть все знают, что происходит. Я сейчас позвоню Джонсу. Мы прибудем примерно через час.

— До встречи, босс.

Я отключаюсь и набираю номер приемной Джонса. Меня соединяют с Ширли.

— Мне необходимо поговорить с ним, Ширли. Немедленно. Где бы он ни был, чем бы ни был занят. Это очень важно. — Она беспрекословно соединяет меня с заместителем директора.

— Что происходит? — спрашивает Джонс.

Я рассказываю ему о том, что мы узнали в Конкорде. Про подвал и его начинку. Заканчиваю я сообщением насчет Питера.

Следует потрясенное молчание. Затем мне приходится на некоторое время отодвинуть телефон подальше от уха, так Джонс орет и матерится.

— Выходит, последние десять лет главным психотерапевтом моих агентов в Лос-Анджелесе был серийный убийца? Ты это хочешь сказать?

— Да, сэр. Именно это я и хочу сказать.

Небольшая пауза, затем он говорит:

— Познакомь меня с планом.

Все вопли позади, теперь только дело.

— Техники-криминалисты обрабатывают подвал и дом в Конкорде. Мы надеемся найти там отпечатки пальцев Питера. Лучше бы в подвале.

— Отпечатки? Спустя тридцать лет?

— Разумеется. Был случай, когда отпечатки сняли с пористой бумаги через сорок лет. Я также попросила Джеймса получить ордер на обыск в его доме и офисе. Как только мы получим ордер, я объявлю на него охоту, как в лучших блокбастерах.

— Что ты собираешься сделать с Хиллстедом?

Я понимаю, о чем он спрашивает. У нас нет улик, достаточных для его ареста. О приговоре даже и говорить нечего.

— Я его посажу за решетку, пока мы проводим обыски. Это и результаты, полученные в Сан-Франциско, должны дать нам основания для ареста.

— Принеси мне ордер, когда сюда приедешь, я сам завершу все формальности.

— Слушаюсь, сэр.

Он отключается. Я смотрю на Джеймса и Алана:

— Все на мази. Теперь надо заставить этот чертов самолет лететь быстрее.


Едва самолет приземляется, мы выскакиваем из него и бежим. Через десять минут мы уже мчимся по шоссе 405. Я снова звоню Лео.

— Мы в машине. Ты оформил ордер?

— Осталось вписать некоторые детали и распечатать его.

— Хорошо.


Мой сотовый звонит, когда мы подъезжаем к зданию ФБР.

— Говорит агент Барретт.

— Приветствую вас, агент Барретт. — Голос чистый, неискаженный.

Я жестом приказываю всем замолчать.

— Привет, доктор Хиллстед.

— Браво, Смоуки. Браво. Должен признаться, я всегда опасался, что призрак Реней Паркер будет преследовать меня. Тогда я нарушил одну из заповедей: не нашел достойного противника и все-таки решил показать, как умею работать. Не смог себе отказать в удовольствии. Я думал, что через двадцать пять лет… А, ладно. Сколько ни планируй… И еще одну ошибку я совершил: дал Стриту медальон и тетрадь. Он так умолял меня подарить ему что-нибудь. Он и в самом деле заслужил сувенир. Он был очень прилежным учеником. Настоящим энтузиастом. — Хиллстед хихикает. — Разумеется, я подумывал над тем, чтобы взвалить это убийство на него, но сами видите, что вышло. А, да ладно.

У него тот же голос, но тон и манера другие. Он говорит со своеобразной болезненной фривольностью, какой я никогда не слышала в его кабинете.

— Вы знаете? — спрашиваю я.

— Разумеется, знаю. Я ведь только что сказал, что думал о Реней, так? Было бы глупо, если бы я об этом думал и не подготовился к такой возможности. Разумеется, это меняет всю игру.

— В смысле?

— Так ведь вы теперь знаете, кто я такой. А это означает, что мне конец. Я и подобные мне всегда существовали в тени, агент Барретт. Мы не стремимся к свету, он нам противопоказан. Стыд и позор. Знаете ли вы, сколько лет я вынужден был сидеть и слушать нытье людишек, пока искал своего Абберлайна? Бесконечные часы я должен был притворяться, что мне небезразлично, хуже того, порой мне приходилось действительно помогать этим слабым и сломанным червякам, чтобы иметь возможность продолжать свой поиск. — Он вздыхает. — И все-таки я нашел вас. Возможно, я слегка перестарался. — Он хмыкает. — Но я должен вам кое в чем признаться. Вы ведь помните ту ночь с Джозефом Сэндсом, дорогуша?

Я спокойна. Его слова не злят меня.

— Вы знаете, что да, Питер.

— Вы когда-нибудь читали досье? Я имею в виду полностью? Включая заметки о том, как он попал в ваш дом?

— Я читала досье. Все, кроме отчета о результатах баллистической экспертизы, который вы сами и спрятали. А что?

Молчание. Мне кажется, что я слышу, как он улыбается.

— Вы не припомните, там были какие-нибудь следы взлома?

Я чуть не говорю ему, что мне все надоело. Что я хочу знать, где он. Но что-то меня останавливает. Я думаю над его вопросом и вспоминаю, что узнала из досье.

— Признаков взлома не было.

— Правильно. Хотите знать почему?

Я молчу.

Я думаю о Ронни Барнесе, о совпадении дат. Ронни умер девятнадцатого, и Сэндс убил мою семью девятнадцатого.

— По очень основательной причине, Смоуки. У него был ключ. Зачем ломать замок, когда можно открыть дверь и войти? — Он смеется. — Догадайтесь с одного раза, где он взял ключ. — Пауза. — Конечно, я его ему дал, дорогая Смоуки. Я.

Я вижу свою реакцию в глазах Алана и Джеймса. Алан делает шаг назад и настораживается. Меня это не удивляет. Меня лишило дара речи желание убить, это желание затмило мне мозги, заменило кровь в венах.

Мою голову наполняет грохот выстрелов. Глаза жжет. Моя ярость сродни той, что терзала меня, когда Джозеф Сэндс терзал моего Мэтта.

Мой Мэтт и моя Алекса, любовь моей жизни. Шрамы, которые уродуют мое лицо и тело, которые мучают меня и которые едва не изуродовали мою душу. Месяцы ночных кошмаров, пробуждений от собственного крика, океаны слез. Похороны и надгробные камни, запах кладбищенской земли. Беспрерывное курение, отчаяние и доброта незнакомых людей.

Этот монстр по имени Питер Хиллстед оставил за собой сплошные руины. Дон Роулингс. Я. Бонни. Он раскрошил наши надежды, как кусок хлеба, и скормил эти крошки скользким тварям, ползающим в темноте. Он насытился нашей болью подобно вурдалаку.

Он не олицетворяет все зло мира, я понимаю. Но сейчас он для меня — источник зла. Он — мои страдания, крики Мэтта, удивленный взгляд Алексы перед смертью от пули, посланной мной. Он — погибшие ребятишки, которых Дон Роулингс видит во сне, он — смерть моей подруги детства, он — реанимационная палата, где лежит Келли, и он — унылое существование женщины, родившей его.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация