— Давай лучше удостоверимся.
— Давай, — легко согласился молодой, переступая через змеящиеся по упавшей решетке бурунчики. — Да это я так сказал, для образности.
— Я понял.
Они прошли еще пару сотен метров и наткнулись на вторую решетку, выломанную так же аккуратно и просто, как и первая.
— Ага, — крякнул Дед, разглядывая обломки ржавых болтов. — Ты прав, все-таки здесь. А я-то, честно говоря, надеялся, что это ошибка.
В темноте журчала бегущая к свету артезианская вода. В ярко-желтых электрических лучах фонарей проползали маслянисто-осклизлые стенки трубы, покрытые толстым, в палец, шероховато-песочным налетом ржавчины.
Третья решетка. И тоже выломана.
Четвертая.
И наконец…
— Вот он, — серьезно произнес молодой.
— Вижу. — Дед шагнул вперед, чуть присел и задрал голову, подсвечивая себе фонариком. — Да, дело тухлое. Тухлое дельце-то, говорю.
— Я слышу.
Фугас был приварен к зачищенной стенке трубы на высоте около полутора метров. Матовый, внушительных размеров стальной цилиндр с голубоватым следом окалины на бочкообразном боку. Молодой протянул руку и коснулся кончиками пальцев холодной стали.
— Не трогай, — сказал старший. — Не бери греха на душу.
— Боишься, Дед? — Собеседник криво усмехнулся. — Не бойся, просто так он не рванет. Ладно, мы свою работу сделали. Пошли. Надо вызывать экспертов и выставлять вторую линию оцепления.
Дед в последний раз внимательно осмотрел безмолвный фугас, вздохнул и отвел луч фонарика в сторону.
— Пошли, — согласился он.
* * *
— Боевики действуют группой из пятнадцати человек. Мы установили их прозвища и имена. — Котов протянул командующему список. — Личность главаря пока не установлена.
Командующий пробежал глазами список.
— Айсберг, Ватикан… А вот эти двое: Близнец и Бегемот?
— На них еще нет информации. Скорее всего это гражданские лица. Мы заканчиваем проверку. Надеемся скоро представить результаты.
— Хорошая работа, — похвалил командующий.
Котов воспринял похвалу как нечто само собой разумеющееся. Даже не улыбнулся.
— Мы нашли три бомбы.
— А остальные?
— Пока нет. — Майор поджал губы. — Вот заключение экспертов о возможных последствиях взрывов.
Командующий взял заключение, начал читать. По мере того, как факты укладывались в его голове, он мрачнел все больше и больше.
— Это точно? — спросил наконец, потрясая листами.
— Абсолютно, — кивнул Котов. — Дозиметристы подтвердили. Радиационный фон фугасов идентичен фону мин. Кроме того, наличествует электромагнитное поле. Фугасы взведены. Для наглядности мы подготовили карту зон абсолютных и сильных разрушений. — Майор развернул схему, положил на стол.
Командующий вперился в нее взглядом. Густые «брежневские» брови его сдвинулись к переносью. Ему явно не нравилось то, что он видел. Члены штаба тоже сгрудились вокруг стола, изучая, прикидывая, тяжело покачивая головами, словно говоря: «Ну и ну! Как же это мы докатились до жизни такой, братцы, а?»
Командующий хмыкнул, помял пальцами подбородок, посмотрел на Котова, коротко поинтересовался:
— Можно их обезвредить?
— По имеющейся у нас информации — нет.
— Что значит — по имеющейся у вас информации? Вы что, не привлекали экспертов?
В голосе командующего прозвучало неприкрытое раздражение. Котов понимал его. На плечах этого человека лежал такой груз ответственности, от которого сломалось бы подавляющее большинство известных Котову людей. Поэтому он старался отвечать коротко и по существу.
— Привлекали. Однако информация о конструкции взрывного устройства еще не поступила. Бомба, установленная на вокзале, видимо, была собрана по той же схеме, что и фугасы. Ребята из группы разминирования попробовали в нее заглянуть. Чем это закончилось, вам известно. Думаю, здесь будет тот же результат. Только последствия взрыва окажутся куда более страшными. Пока мы можем только ждать, надеясь на счастливый случай. Хуже другое: никто не в состоянии сказать, застрахованы ли мы от несчастного случая. Обнадеживает то, что эти люди — профессионалы, но… Достаточно самопроизвольного подрыва одного из фугасов, и необратимо сработает система защиты другого. Ничего нельзя гарантировать.
— Вы абсолютно уверены в том, что фугасы не могут быть обезврежены? Подумайте хорошенько, майор.
— Я не взял бы на себя такой ответственности.
— Ясно.
Стоящие вокруг стола члены штаба зашевелились, задвигались, забормотали что-то друг другу. Совсем как старые могучие дубы под осенними порывами ветра.
Котов наклонился и указал на тревожные красные круги, скрывающие самую середину карты.
— Здесь отмечены границы зоны полных разрушений. Зоны сильных разрушений в два раза обширнее. Если фугасы будут взорваны, Кремль и прилегающие к нему строения подвергнутся воздействию ударной волны по крайней мере дважды, но эксперты утверждают, что и одного раза окажется вполне достаточно для полного разрушения абсолютно всех построек. Кроме того, динамический удар разрушит подавляющую часть подземных коммуникаций, включая многочисленные старые ходы, технические тоннели и хранилища. Как следствие, прорыв грунтовых вод и больших масс воды из Москвы-реки. Кремль будет затоплен. Обычные средства безопасности — шлюзы, отсекающие перегородки, и прочее — спасти положение не смогут. По оценкам специалистов, большая часть их выйдет из строя под действием динамического удара и электромагнитного импульса, которые неизбежно возникнут в момент срабатывания ядерных фугасов. Практически не пострадают спецтоннели. В них достаточно прочные стены.
— Допросите задержанного, вытрясите из него душу, используйте спецсредства, в конце концов! Узнайте о фугасах все! Тогда мы сможем обезвредить их.
Он посмотрел на Котова, и тот отметил, что глаза у командующего совсем стариковские. Красные и слезящиеся.
— Это ничего не даст. Задержанный и так уже рассказал все, что знал, — доложил майор. — Фугасы закладывались шестью автономными группами. Полная схема установки всех двадцати фугасов известна только одному человеку.
— Главарю, — утвердительно заметил генерал.
— Его кличка Хорь.
— Составили список возможных кандидатур?
— Нет. Невозможно составить подробный список, если неизвестна хотя бы приблизительная сфера деятельности человека. Мы проверяем бывших офицеров спецназа и разведки, но, боюсь, это ничего не даст.
— Почему?
— Главарь — носитель слишком специфичных знаний. В частности, ему известно о курчатовском водосбросе. — Котов поморщился. — Не хочу ничего утверждать голословно, но… Возможно, Хорь — офицер МВД, МО или ФСБ. И не из самого низшего звена.
