— Хорошо, спасибо, — Беклемешев поднялся, улыбнулся натянуто. — Кстати, отрицательный результат — это ведь тоже результат.
— М-да, я знаю эту поговорку, но она, согласитесь, малоутешительна. М-да, — химик вдруг улыбнулся. — В любом случае, когда вам удастся выяснить, что же это было, сообщите мне. Договорились?
— Сообщу, — пообещал Беклемешев, выходя в коридор. — Всего доброго, Денис Сергеевич.
— Да-да. Удачи вам, — откликнулся тот.
14:08. Новомосковская улица
Первыми подъехали три патрульные машины. Два «козлика» и знавший куда лучшие времена «жигуленок». Они остановились у ворот. Еще через несколько минут появились два автобуса. Первый припарковался на углу Новомосковской и проезда Дубовой Рощи, второй встал на Королева.
Омоновцы в бронежилетах, тяжелых касках, с автоматами перекрывали прилегающие улицы. Они были похожи на пластмассовых солдатиков. Снайперы занимали позиции для стрельбы, укрываясь от возможного ответного огня за деревьями и машинами. Поднимали «СВД», заранее выцеливая невидимые пока мишени.
Седоватый, добродушно-плотный полковник, наблюдавший за башней от желто-синего «уазика», покосился на толпящихся неподалеку работников экскурсионного бюро, на бывших экскурсантов, а теперь просто зевак, на администратора, с потерянным видом топчущегося чуть в стороне от остальных, и неожиданно жестко позвал:
— Товарищ. Да-да, вы. Подойдите, пожалуйста.
— Чем могу? — Администратор, утопая по щиколотки в талом снегу, приблизился, встал за спиной милиционера.
— Сколько человек находилось в башне на момент захвата?
— М-м-м... Видите ли, трудно сказать с абсолютной точностью...
— Мне абсолютная точность не требуется. Назовите хотя бы приблизительное количество.
— Обслуга. Это сто двадцать человек. И еще экскурсионные группы. Тут вот какое дело... М-м-м... Неизвестно, успела ли какая-нибудь из групп покинуть башню, прежде чем... прежде чем случилась эта трагедия. Видите ли, некоторые задерживаются...
— Вы можете отвечать по существу? — раздраженно оборвал вялую речь милиционер.
— Да, конечно. В лучшем случае, четыре группы, плюс сопровождающие, плюс экскурсоводы... Никак не меньше восьмидесяти человек.
— Итого, около двухсот, — подвел итог полковник.
— Нет, еще посетители ресторана. Там, по-моему, было человек двадцать... — Администратор повернулся к стоящей поодаль перепуганной девушке: — Машенька, сколько билетов у нас было продано в ресторан?
— Двадцать два, — быстро, почти не задумываясь, откликнулась та.
— Видите, двадцать два, — развел руками администратор, словно именно он и был виноват в том, что народу в башне оказалось слишком много. И, непонятно к чему, добавил: — Утро.
— Какое, к чертям, утро, — тяжело откликнулся полковник. — День уже. Во сколько была захвачена башня?
— Не знаю точного времени, но мы обнаружили... э-э-э... час назад. Обратили внимание, что группы не могут попасть в башню, отправились посмотреть, в чем дело, а эти люди, захватчики, стреляли в нас.
— Из какого оружия? — насторожился стоящий тут же капитан-омоновец.
— Э-э-э... Видите ли, я не очень хорошо разбираюсь...
— Выстрелы были одиночные? Или очередями? Звук высокий или низкий? Сухой или звонкий? — настаивал капитан.
— Э-э-э... По-моему, длинная очередь. Тихая. Совсем тихая. Почти неслышная. Насчет остального... я, честно говоря, как-то не обратил внимания. Такая ситуация, сами понимаете.
— Кого-нибудь задели?
— Нет. К счастью, обошлось.
— Почему не сообщили о нападении немедленно? — нахмурился полковник.
— Видите ли, э-э-э... Мы сначала растерялись... стали проверять, нет ли раненых. А потом уже сразу позвонили «ноль-два».
— Люди из экскурсионного бюро выведены?
— Да. Мы сразу же, не дожидаясь вашего приезда, вывели всех за ворота.
— Хорошо. Не уходите пока. Вы можете понадобиться.
— Да, конечно, — закивал администратор. — Я понимаю.
Полковник, разом потерявший к нему всякий интерес, посмотрел на капитана-омоновца.
— Ну, какие будут предложения?
Тот огляделся, сплюнул под ноги:
— Сначала, понятное дело, надо эвакуировать жителей из соседних домов. Если начнется пальба, жертв может быть много. Затем посадим в одну из квартир наблюдателя с монокуляром, фотографа с телевиком, пусть поснимают, посмотрят, что к чему. Информацию хоть какую-нибудь получим, тогда и решать будем. Одно ясно: террористов не меньше десятка. Иначе бы им башню не захватить.
— Две с половиной сотни заложников. Ё-мое, — вздохнул полковник. — Не дай бог, кто-нибудь погибнет, с меня начальство три шкуры снимет. Вот еще что, пошли кого-нибудь из своих бойцов проверить второй КПП. Что там с охраной.
— Хорошо, — кивнул капитан.
— Я пока свяжусь с Центральной диспетчерской, пусть пришлют свободных людей для эвакуации и в оцепление. Нам своими силами, пожалуй, не справиться.
— Надо бы сообщить в Антитеррористическую комиссию и в Антитеррористический центр, — предложил омоновец.
— Не один хрен? И те и другие под ФСБ работают, — пробурчал полковник. — Ох и скандал будет, ох и скандал. Тут же вокруг что ни здание — то недоразумение. Телецентр — раз. Ославят, значит. На всю страну раззвонят. Им теперь рот-то не заткнешь. Не те времена. Управление междугородной связью — два. Ты, кстати, пошли туда пару снайперов. Здание высокое, с крыши весь парк просматривается. И еще скомандуй своим орлам, чтобы газетчиков, если появятся, гнали взашей. Ни к чему нам шум лишний.
— Сделаем.
— Вот и давай, делай пока. А я оргвопросами займусь. — Полковник полез в кабину «уазика», бормоча: — И за что мне под пенсию такое наказание? Не могли они осенью эту башню чертову захватить. Или где-нибудь на другом участке. Послужной список теперь псу под хвост. Сволочи. — Он снял трубку встроенного телефона и набрал номер: — Алло, Центральная? Север на связи.
14:12. Смотровая площадка
— Ну что там? — Сержант подошел к окну, посмотрел вниз, в сторону центрального входа.
— Ничего стоящего, — ответил капитан. За прошедший час он немного успокоился и теперь выглядел куда более энергичным и бодрым. — Скомандуй всем, чтобы надели маски.
— Думаете, они станут следить за нами, командир?
— Не сомневаюсь, — капитан повернулся. — Из какого-нибудь жилого дома. С верхнего этажа. И скажи еще, чтобы не подходили без нужды близко к окнам. На улице снайперов, как муравьев.
— Хорошо.
— Как заложники?
