Сергей Борисович размышлял. Гость говорил истинную правду. Сделка абсолютна законна.
— Вы полагаете, что удастся за час найти покупателя и провести сделку?
— Разумеется, нет. Покупателя или, что вероятнее, покупателей я найду заранее.
— Ну допустим, нам удалось заполучить эти акции и даже продать их. А что потом? Не думаю, что у ваших коллег не возникнет желание наказать тех, кто обвёл их вокруг пальца. Убить, может быть, и не убьют, а накажут обязательно. Такие деньги мимо рта проплыли.
— Верно. Они попытаются взять за жабры моего приятеля, но он к тому времени будет за рубежом. И тогда станут искать «владельца» фирмы.
— Да. Это займет время, но рано или поздно его найдут. Для ФСБ это не слишком большая проблема. С вашей «бандой» мы тягаться не сможем.
— Правильно. Они попытаются отыскать этого человека и выйдут… на вашего нового «босса». Его возьмут и потихоньку придавят в Лефортове. А спишут на само убийство. Вот и всё.
— Каким образом вы планируете подставить моего «босса»?
— Для начала опергруппа, осматривая найденный где-нибудь в лесу труп, «случайно» обнаружит в кармане убитого фальшивый паспорт. Тот самый, по которому была зарегистрирована фирма, продавшая акции. Убитый окажется одной из «шестёрок» вашего «преемника», Тимофея Лукашкина. Далее организуем анонимный телефонный звонок «боссу». Смотри, мол, верный «оруженосец» провернул крупное дело, убрал исполнителя, а делиться не собирается. В твой же карман залезает, прикинь. «Босс», конечно, поумнее этого сопляка. Он сначала все проверит. Но факт останется фактом. «Шестёрка» сработал на фондовом рынке, а затем был убит. «Босс» теряет лицо. Он не может уследить за своим «огородом», а значит, ему не место в кресле «босса». Что произойдет потом, надеюсь, объяснять не надо? И даже если официальные власти не сумеют накрыть его на «мокром», папашка покойного Лукашкина достанет бывшего кореша из-под земли. Всё. Шах и мат.
Сергей Борисович закурил, уставившись в какую-то точку на стене. Он думал. Лихорадочно просчитывал варианты. Все сходилось одно к одному. План казался блестящим.
— «Шестёрку» придется «сработать» нам?
— Вам или кому-то из ваших людей, не имеет значения. Главное, чтобы это был надёжный человек.
— В чем будет заключаться моя дальнейшая роль?
— Первое: вам придется убедить крупных держателей акций, что сделка абсолютно законна. Я представлю вам полный список со всеми атрибутами. Предварительная договоренность о продаже уже существует, нужно просто убедить их в выгодности нового покупателя. Второе и самое важное. Необходимо сделать так, чтобы ваши подопечные исчезли на две последние недели перед подписанием контракта. Можно организовать круиз или ещё что-нибудь. Важно, чтобы они оказались не пределов досягаемости моих коллег и членов правления завода. Оформление сделки, в частности подготовка документов, отнимает немало времени. Вы начнете заниматься этим уже в круизе, но подписи свои продавцы поставят здесь, в Москве, когда проверят поступление средств на счета в банке. Отсюда четвертое: необходимо подобрать квартиру, в которой состоится подписание бумаг. Гостиницы и прочие официальные организации не годятся. Их проверят в первую очередь. Если продавцов отыщут раньше, чем мы успеем закончить свои дела, нам не поздоровится. Частная квартира — оптимальное решение проблемы. Естественно, мы должны гарантировать стопроцентную безопасность нашим гостям. И этим тоже придется заниматься вам. Мне нельзя сейчас слишком суетиться, чтобы не насторожить коллег. Ни в какие поездки я тоже отправиться не могу. Это сразу бросится в глаза. У меня эти два месяца будут загружены предельно. Именно поэтому мне и приходится настаивать на подписании бумаг здесь.
— А если продавцы озаботятся, почему мы выбрали частную квартиру?
— Вы скажете им, что избегаете внимания прессы. Для этого у вас есть серьезные основания. Если информация о сделке просочится в прессу, у меня, члена правительства, и у вас, моего внештатного помощника, возникнут серьезные неприятности по службе. Не волнуйтесь. Продавцы в любой момент смогут связаться со мной, а я подтвержу ваши полномочия.
Мафиозо, давно уже не получавший удовольствия от работы, почувствовал нечто очень похожее на азарт. Он любил такие вот многоходовые комбинации в первую очередь потому, что ему нравилась игра ума. Тот, у кого больше выдержки, быстрее реакция, острее ум, в конце концов получает «банк». Но деньги — вторичны. Они награда за верные ходы в тщательно продуманной и просчитанной партии. Почти как игра в преферанс. Только тут азартнее, интереснее, острее.
— Это всё? — спросил серьезно Сергей Борисович.
— Вам мало?
— Напротив. Это стоит куда больше тридцати процентов. Мои деньги, прикрытие, люди, охрана, квартира. Пятьдесят процентов. Это минимум.
— Тридцать пять. Ваши деньги будут возвращены, охрана практически ничем не рискует, а вы получаете за это двести двадцать семь миллионов долларов. Почти двести тридцать.
— Сорок пять процентов.
— Сорок. Помните, что сделку — через правительство и Антимонопольный комитет! — оформляю я, а значит, и рискую не меньше вашего. Покупатель на акции тоже мой. Плюс к этому вам наверняка не обойтись без моей помощи при переговорах с продавцами. К ним на голом криминале не подъедешь. Это очень богатые люди.
— Вы нас с кем-то путаете, — улыбнулся Сергей Борисович. — Мы не имеем отношения к криминалу. Тем не менее хорошо, пусть будет сорок два процента.
— Договорились.
— Мне понадобится ещё день, чтобы всё обдумать, взвесить и принять окончательное решение. Завтра я вам позвоню.
— Отлично. И последняя просьба. Независимо от того, какое решение вы примете, постарайтесь, чтобы о нашем разговоре знали как можно меньше людей.
— Договорились.
Константин Георгиевич поднялся, протянул руку. Сергей Борисович пожал её, хотя и несколько суховато. Позвал:
— Володя! — В дверь заглянул давешний молодой человек. — Проводи нашего гостя до машины.
Мафиозо уже знал, что согласится, но он всегда следовал старому правилу: никогда не говори «да» сразу, каким бы заманчивым тебе ни казалось предложение.
У дверей Константин Борисович остановился и улыбнулся:
— До завтра. Приятно было с вами поговорить.
— До завтра, — ответил мафиозо.
Глава 1
— Вы же все знаете, все видели своими глазами. Зачем ещё раз копаться в… Нет, мне несложно. Только очень тяжело говорить. И вспоминать, конечно, тоже тяжело. Это всегда трудно: вспоминать о том, чего никогда не сможешь вернуть…
* * *
«Говорят, что, когда в твоё тело входит девятимиллиметровый кусочек железа — пуля, перед глазами проносится вся жизнь. Я всегда подозревал, что это вранье. Кто может рассказать о смерти правдиво? Только тот, кто пережил ее сам. Но умершие молчат. А насчёт всей жизни — точно враньё. Теперь-то я знаю это доподлинно. Перед смертью вспоминается лишь то, о чем вы жалеете больше всего. И ещё возникает ощущение легкости и отстраненности.
