— Нет. Я так не могу.
— Ну, — он осуждающе шевельнул бровями, — если совсем никак не можешь — позвони. Но только из „берлоги“. И долго не разговаривай. Две-три минуты максимум.
— Почему?
— Она, если не ошибаюсь, бывшая подруга Петра. Её „взломщики“ станут пасти в первую очередь. Это, кстати, тоже шанс. Только надо, чтобы они решили, будто мы прячемся.
— А мы не прячемся, можно подумать.
— Прячемся, конечно, но не от них.
— Хорошо, — покладисто согласился я. — Дольше трёх минут разговаривать не стану.
— Молодец.
Олег кивнул и прибавил газу».
Глава 17
Незаметно для самого себя Андрей задремал. Произошло это в кабинете, прямо за столом. День был тоскливо-нудным, точнее, никаким. Иван в своей квартире так и не объявился. На обрезке водопроводной трубы сохранились не только следы крови, но и фрагменты тканей и волосяного покрова, принадлежавшие убитому Дмитрию Луцику. Последние сомнения относительно орудия убийства развеялись. Приметы Ивана Владимировича Диденко передали в розыск, на этом все и застопорилось. Тупик. Они уперлись носом в стену.
Утром Андрей обзвонил сотрудников фирмы «Холодок» и не застал никого, кроме скучающей секретарши, объяснившей, что в связи с разгромом офиса все сотрудники распущены в оплачиваемый отпуск. Девица оказалась словоохотливой, однако толку от этого было чуть. Ничего стоящего от неё добиться не удалось.
Пётр Алексеевич Колесов до сих пор пребывал в Склифосовского и ничего нового рассказать не мог. Правда, завтра его обещали выписать для амбулаторного лечения, но у Андрея сей факт не вызвал приступа безудержного оптимизма. В больнице Колесов был в безопасности. Особенно если учесть, что у дверей палаты несли круглосуточную вахту два бугая тяжелоатлетической наружности. На вопрос Андрея относительно взаимоотношений между сотрудниками фирмы Пётр Алексеевич выразился кратко: «Отличные». Вот так. Отличные — и все тут. А убивают они друг друга исключительно из чувства безграничной симпатии, думал Андрей, засыпая. Кстати, может быть, и остальных сотрудников уже нет в живых. Отпуск — хороший повод для исчезновения. Кто знает, возможно, убийство Луцика совершено вовсе не из корыстных побуждений. Просто у Диденко «крыша» ушла в отпуск вместе с хозяином.
На самой грани сна и бодрствования Андрей вдруг увидел Ивана. Тот, покрытый с ног до головы кровью и грязью, висел в воздухе посреди кабинета, поджав ноги и скалясь веселой улыбкой безумца. В руке Диденко держал обрезок водопроводной трубы, покрытый бурой коростой. Маньяк-убийца из дешевого американского «ужастика».
Зазвонил телефон. Андрей вздрогнул, подбородок его соскользнул с ладони, и он едва не влепился физиономией в стол. Открыл глаза, сорвал трубку.
— Строев! Слушаю!
— Андрей, — послышался в трубке возбуждённый голос. — Это Павел!
— Я узнал. — Андрей широко зевнул, прикрыв рот ладонью, и посмотрел на часы. Черт, почти одиннадцать. Что он здесь делает? Надо идти домой, на боковую. — Ты чего такой радостный? На скачках выиграл?
— Почему на скачках? — озадачился Павел.
— Да так, к слову пришлось.
— Слушай, ты про взрыв уже знаешь?
— Про какой взрыв?
— На Маяковке. Человек двадцать разнесло в клочья.
— Нет, не слышал еще. Только не говори мне, что это тоже работа Диденко.
— Выходит, что так.
— Да брось! — Андрей недоверчиво усмехнулся. — Взрыв-то ему на кой ляд устраивать?
— Ты послушай. Один парень из РУОПа мне сказал, что среди погибших — некий Сергей Борисович Тучков. Знакомая фамилия?
— Знакомая. Сергей Борисович Тучков по прозвищу Туча. Ну и что? При чем здесь наш подопечный? Диденко — мелочь, шелупонь. Таких Туча на километр к себе не подпускает.
Андрей снова зевнул, пробормотал торопливое «извини», которое Павел пропустил мимо ушей.
— Ты слушай дальше. Наши ребята, снимавшие показания с жильцов дома, где располагался «Холодок», говорят, что Туча дважды посетил офис фирмы. Позавчера и позапозавчера. То есть первый раз он там был в тот самый день, когда стреляли в Колесова. Второй — в день убийства Луцика. Так вот, на лестничной площадке у дверей взорванной квартиры сапёры нашли пистолет. «Макаров». Мы сразу же отправили его на экспертизу. Знаешь, чьи «пальчики» на рукоятке?
— Диденко, — ответил Андрей, начиная скучать.
— Верно.
— И что дальше?
— Вот я и подумал: а что, если «холодки» работали на Тучу? — скороговоркой зачастил Павел. — Когда работа была сделана, Тучков решил устранить свидетелей и нанял дня этих целей Диденко.
— Говоришь, как бредишь. На кой ляд ему Диденко? У него дата подобной работы «профи» имеются. И потом, Паш, тебе все это не кажется странным? Диденко, получается, какой-то совсем уж безмозглый. Ну, сам посуди. В машине подельник его отпечатки стер, а Диденко почему-то забыл. На веревке тоже. Кровь в квартире даже не попытался замыть. Луцику на голову пакет набросили, чтобы машину не запачкать, а квартиру изгваздали до самого потолка. Словно там кабана резали.
— Снова ты за своё. Не успели они квартиру отмыть.
— Что, за сутки даже тряпку не удосужились в руки взять? Брось, это смешно.
— Может быть, поняли, что не смогут отмыть всё, — предположил Павел.
— Зачем тогда устроили спектакль с офисом? Если они также умные, что сумели завалить Тучу, то должны были понимать: к компаньону, тем более после неудачкого покушения на Колесова, придут в первую очередь. Им бы спрятать труп Луцика понадёжнее, так нет, они его, как нарочно, выставляют напоказ. Орудие убийства зачем-то закатили под диван. Пистолет Диденко опять же посеял. Ну прямо супермен-придурок какой-то, ей-Богу!
— Ладно, даю другой расклад. Со всеми своими микрофончиками-наушничками Диденко и его шатия-братия нарыли какую-то «компру» на Тучкова. Потребовали деньги. Тот приехал разбираться. Втолковал им, чего они стоят. И тогда Диденко решил его убрать. Луцик участвовать отказался. Диденко инсценировал налет на офис, — мол. Тучи работа, — затем порешил строптивого сотрудника и взорвал Тучкова. Как тебе такой вариант?
— Не слишком гладко.
— Почему это? А по-моему, как раз наоборот.
— Если бы «холодки» следили за Тучей и собирали на него компромат, то они знали бы, с кем имеют дело, и поостереглись бы даже близко к «клиенту» подходить. Понял?
— Ну, парень, на тебя не угодишь.
— Угодишь, угодишь. Можно осмотреть место происшествия?
— Завтра, наверное, можно будет. Сейчас там куча разного народа ошивается. Пожарные, взрывники, эмвэдисты. Мэр приехал, ещё какие-то шишки.
— Ладно, — согласился Андрей. — Завтра так завтра. Тем более что очень спать хочется.
