— Он тебя бросил? — уточнила Жанна.
— Ну… можно и так сказать… — Снова Лолин голос
очень удачно дрогнул.
Опять в крошечной гримуборной установилось долгое молчание.
Жанна сосредоточенно занималась своим лицом, а Лола уставилась на облезлое
страусовое боа, валявшееся на стуле, и прикидывала, как будет выглядеть Жанка,
если она, Лола, заставит ее съесть пыльные перья. Разумеется, это будет только
в том случае, если Жанка сейчас отправит ее вон, отказавшись помочь с работой.
— Жанночка, помоги, пожалуйста! — жалобно
попросила Лола. — Мне сейчас так плохо!
Лола заглянула в зеркало и увидела в Жанкиных глазах такое
откровенное злорадство, что невольно поежилась. Это же надо быть такой
злопамятной! И главное, Лола не припомнит никаких особенных издевательств со
стороны однокурсников, ну, конечно, посмеивались тихонько, подкалывали Жанку,
так на то и студенты, чтобы острить! И она тогда вроде не обижалась, а может,
просто виду не показывала? Но за себя саму Лола могла ручаться, никогда она Жанке
гадостей не говорила и не делала.
Она вздохнула и решила, если Жанка сейчас откажет, просто
придушить ее этим боа, так быстрее будет.
И тут в дверь постучали.
— Жанночка, к вам можно? — всунулся
режиссер. — Я вот тут хотел…
— Познакомьтесь, Виталий Сергеевич, это моя бывшая
сокурсница Ольга Чижова. Она вполне могла бы взять роли Никитиной, хотя бы пока
та не оправится от перелома.
— Но, — режиссер отступил и едва не скрылся за
дверью, — вы же знаете, что уже утвердили Торопову и Семенчук, больше
вакансий нет!
— Но, Виталий Сергеевич, вы же сами говорили, что
Торопова и Семенчук полнейшие бездарности, топают на сцене как слоны и ни одну
реплику правильно подать не в состоянии!
«Клюнуло! — приободрилась Лола. — Жанка решила
настоять на своем и заставить этого типа меня взять! Хочет и дальше
злорадствовать, нравится ей это…»
Она постеснялась улыбнуться режиссеру и только посмотрела на
него очень выразительно и проникновенно.
Что-что, а понравиться с первого взгляда Лола умела. Во
всяком случае, мужчине. А скорее всего директорские племянницы и впрямь как
актрисы никуда не годились.
— Хорошо, — сказал режиссер, — идите на
репетицию. Посмотрю вас на сцене, а потом решу.
— Дорогая! — сказала Лола, почти не кривя
душой. — Я так тебе благодарна!
Сегодня репетировали «Пир во время чумы». Лола уже знала,
что к пушкинской дате театр готовит большой спектакль «Маленькие трагедии»,
куда войдут и «Каменный гость», и «Моцарт и Сальери», и «Сцены из рыцарских
времен», и еще много всего из отрывков и ранних произведений Пушкина.
«Пир во время чумы» — небольшой отрывок, там две женские
роли и текста совсем немного. Репетировали пока без костюмов, и тетя Глаша
выдала Лоле узкие черные джинсы из своих запасов. Она если и удивилась,
встретив Лолу в театре, то ничем этого не показала, помня, должно быть, о
ценном подарке, что сделала ей Лола, или просто по доброте душевной.
Ни на минуту не забывая о главном своем задании, Лола искала
глазами осветителя Николая. Судя по откликам, он находился наверху, у
прожекторов. Режиссер пришел из дирекции злой, видно, поругался из-за Лолы, он
рявкнул на актеров, и репетиция началась.
Жанка капризничала, но, по наблюдению Лолы, капризы и
хамство были обычными, что называется, плановыми, так что никто не обращал на
них особенного внимания. Даже замотанная Лена Потехина не реагировала на крики
и оскорбления. В театре она работала за троих — была и реквизитором, и
подправляла грим, и даже двигала мебель и перемещала декорации. И все это
быстро и расторопно, не тратя лишнего времени и не вступая в пререкания. Лола
всегда уважала людей, которые умеют хорошо выполнять свое дело.
Очутившись на сцене, Лола ненадолго дала себе волю. Уж очень
приятно было снова окунуться в театральную жизнь, она так долго была этого
лишена. Ей поручили роль Луизы — всего шестнадцать строк текста, да надо еще
упасть в обморок, а потом очнуться и слабым голосом сказать два слова. У Жанны
в роли Мери текста было ненамного больше, зато была песня. И она пела — унылую
шотландскую песню, нарочно утрируя и растягивая слова.
— Не пойдет, — сказал режиссер, — типичное не
то…
И Лола не могла с ним не согласиться. Даже на репетиции
Жанна была сильно загримирована. Лола видела, что грим наложен искусно, глаза у
Жанны кажутся больше и ярче, подбородок не выдается. Но к песне робкой северной
девушки такой грим никак не подходил.
— Ольга, вы поете? — спросил режиссер.
— Да, немного, — скромно ответила Лола, — я
знаю текст.
И она запела — негромко, голосом чистым и нежным, как горный
ручеек, иногда голос прерывался — из-за того, что исполнительнице по роли не
хватало сил и дыхания: пир-то был во время чумы, все герои на грани истощения и
нервного срыва. И во власти страха смерти.
Если ранняя могила
Суждена моей весне…
Ты, кого я так любила,
Чья любовь отрада мне…
— пела Лола, и все замолчали — и в зале, и на сцене.
— Отлично! — с чувством вскричал режиссер. —
Девочки, меняетесь ролями!
Ух, как Жанка посмотрела на Лолу! У Мери-то роль была
гораздо больше! Почуяла Жанночка соперницу, ох почуяла, у актеров на такие дела
нюх как у охотничьей собаки!
«Еще зарежет, — в испуге подумала Лола, — или
отравит…»
К счастью, объявили перерыв, и Лола вспомнила о своем
задании.
— Тут кофе пьют? — спросила она Лену Потехину, и
та провела ее в уголок, где стояли кофейный автомат и два столика. Столики были
уставлены чашками, за ними сидели по двое на стульях. Актеры пили кофе, что-то
жевали, разговаривали, только курильщиков выгоняли на лестницу. Лола наклеила
на лицо дежурную улыбку, и тут же к ней подскочил актер, который вчера играл в
«Каменном госте» Дона Карлоса. Парень что-то говорил и тянул ее к ближайшему
столику. В жизни он выглядел не хуже, чем на сцене, — здоровый, волосы
пышные, улыбка хорошая. В другое время Лола с удовольствием бы с ним пообщалась
в неформальной обстановке, но сейчас у нее было задание.
И очень кстати в кофейный уголок заглянул какой-то лохматый
тип и заорал:
— Николай! Где Николай? Его на месте нету!
— Да тут он я! — Николай высунулся с лестницы и
метким броском бросил в урну недокуренную сигарету.
По экономным движениям и пластике Лола узнала осветителя,
хоть и не видела раньше его лицо. Тип крикнул что-то про плохо закрепленную
стойку и исчез.
— Сейчас иду! — сказал Николай и подошел к
кофейному автомату.
Лола кинулась туда же. Ей обязательно нужно было посмотреть
правое запястье осветителя, именно там у Скорпиона была татуировка.
