— АХ ТЫ КУРВА! — воскликнул я. Я расстегнул ремень, выдернул его из брюк и, сложив вдвое, вышел из-за стола.
— Ну, курва, — сказал я, СЕЙЧАС Я ТЕБЕ ПРОПИШУ! Я бросился к ней. То, что оставалось у меня от души, дрожало от радостного предвкушения. Ее волшебный зад горел перед моим мысленным взором. Небо опрокинулось вверх тормашками и дрожало.
— Брось ремень, онанист, — сказала она и щелкнула пальцами. Ремень выпал из моей руки. Я оцепенел. Она повернулась к Гроверсу.
— Пойдем, глупыш, встань с коленок. Пошли из этого дурацкого места.
— Да, дорогая.
Гроверс поднялся и поплелся за ней к выходу; дверь открылась, закрылась, и их не стало. Я все еще не мог пошевелиться. Стерва, она, наверно, обработала меня из лучевого ружья. Оцепенение не проходило. Может, я неправильно выбрал профессию? Минут через двадцать я стал ощущать покалывание во всем теле. Потом оказалось, что я могу шевелить бровями. Потом — губами.
— Черт побери, — сказал я.
Потом начали постепенно оживать другие части. Наконец я сделал шаг. Два шага. Потом еще несколько — к столу. Обошел его. Открыл ящик. Нашел пол-литра водки. Отвернул пробку. И как следует врезал. Решил, что на сегодня — шабаш, а завтра все снова.
1
19
На другой день у себя в кабинете я понял, что нахожусь в тупике. Я уже не мог понять, кто мои клиенты и что вообще за чертовщина. Надо что-то делать, решил я. У меня был рабочий телефон Джека Басса. Я позвонил ему.
— Алло, — сказал он.
— Басс, это Билейн.
— Сукин сын.
— Полегче, Басс, у меня черный пояс.
— Он тебе пригодится, если еще раз помешаешь моим любовным занятиям.
— Джек, я только видел, как зад подпрыгивает. Я не знал, что это ты, пока ты не повернул голову.
— А кто же это мог быть, по-твоему? Чужой, что ли, будет шпарить ее в моем собственном доме?
— Так уже не раз бывало.
— Что?
— Я не говорю, что в твоем доме, Джек.
— А где же?
— Не имеет значения.
— Что не имеет значения?
— В смысле — к твоему делу это не относится. Давай поговори о деле.
— Что?
— Ты хочешь, чтобы я им занимался?
— Ты ничего не раскрыл, только снял на видео мой бампер.
— Твое дело двигается, Джек.
— Это как же?
— Я выяснил связи.
— Что?
— У меня есть ниточка.
— Связи? Ниточка? О чем ты говоришь?
— Я могу установить ее связь с этим мужиком. Я его знаю. Темный тип. Они затевают что-то скверное.
— Ты застиг их вместе?
— Пока нет.
— Почему нет?
— Я действую осмотрительно. Они должны попасться сами.
— А сейчас ты не можешь их накрыть?
— Я должен ждать, пока он не засветится. — Что?
— Должен поймать его с поличным.
— Ты хорошо все продумал, Билейн?
— Я хорошо продумал. Как только он засветится, я его зачалю.
— Ты как-то странно выражаешься.
— Басс, мир — это не детский сад. Подожди, я на них насяду.
— Насядешь?
— Я возьму ее за жопу. Ты же хочешь, чтобы я взял ее за жопу?
— Ты просто добудь мне улики.
— Не поймавши, курицы не щиплют, Басс.
— Так что-то начинает проясняться, Билейн?
— Я уже носом чую. Я напал на след. Я знаю, кто он. Он француз. Ты же знаешь, каковы французы, верно?
— Нет. А что французы?
— Если ты не знаешь, Басс, я тебе не могу объяснить. У меня нет на это лишнего дня. Так ты хочешь или нет, чтобы я распутывал это чертово дело?
— Ты сказал, что близок к разгадке?
— Я их практически оседлал.
— Что?
— Так продолжать или нет, Басс? Считаю до пяти. Раз, два, три…
— Хорошо, хорошо, продолжай.
— Отлично, Джек. Тут только одна мелочь…
— Какая?
— Мне нужен аванс на месяц.
— На месяц? Я думал, ты уже у цели.
— Я должен устроить западню. Поставить ловушку. Все учесть. И когда он засветится…
— Хорошо, хорошо, высылаю чек!
Он бросил трубку. Ведет себя как влюбленный. Ну и лопух…
Затем я позвонил Гроверсу. Он дал мне рабочий телефон. После третьего гудка он взял трубку.
— Алло, — сказал он. — Похоронное бюро «Серебряная пристань» слушает.
— Мать моя, — сказал я.
— Что? — спросил он.
— Гроверс, вы со жмурами возитесь?
— Что?
— Со жмурами. Со жмурами! Это Ник Билейн.
— Что вам угодно, мистер Билейн?
— Я разрабатываю вашу инопланетянку, мистер Гроверс.
— Да, я помню.
— Скажите мне, Хал, зачем вы этим занимаетесь?
— Что вы имеете в виду?
— Возитесь с мертвецами. Зачем? Зачем?
— Это моя профессия. Человек должен зарабатывать на жизнь.
— Но колупаться со жмурами? Жуткое дело. Прямо извращение. Вы кровь спускаете? Что вы делаете с ней, когда спустите?
— Этим занимается мой служащий, Билли Френч.
— Дайте его сюда, я хочу с ним поговорить.
— Он обедает.
— Вы хотите сказать, он ест?
— Да.
Я помолчал. Я вдохнул, выдохнул. Потом заговорил:
— Слушайте, Гроверс, вы хотите, чтобы я занимался вашим делом?
— Вы о Джинни Нитро?
— Ну конечно. У вас в бюро есть другие космические крошки?
— Нет.
— Ну так вы хотите свалить ее с плеч?
— Конечно. И думаете, вам удастся? Во время вашей встречи вы, кажется, как-то застряли.
— Гроверс, даже трактор застревает. Я эту шлюху оформлю так, что вы ее больше не увидите.
