Сначала Эбби подумала, что все кончено. Но вдруг до нее донесся какой-то грохот, она почувствовала, как дернулся Майк, его пальцы конвульсивно сжались. Воздуха больше не осталось, чернота заполнила все. Она падала... падала...
– Эбби... Эбби! Милая, открой глаза. Посмотри на меня, Эбби!
Голос Мэтта.
Она попыталась сглотнуть и обнаружила, что горло у нее ужасно болит. Глаза никак не желали открываться, веки словно налились свинцом. Он укачивал ее на руках, а лицо у него было до того свирепое, что, будь на его месте кто угодно другой, она бы испугалась. Но это ведь был Мэтт! Эбби попыталась улыбнуться, но губы не слушались ее.
– Привет, – прошептала она едва слышно.
Он застонал и еще крепче прижал ее к себе. За его плечом Эбби увидела распростертого на полу Майка: один из помощников Мэтта как раз надевал на него наручники. Майк беспрерывно изрыгал проклятия. Лицо его было перепачкано кровью, Мэтт разбил ему нос.
Агент Бишоп стоял у стола, задумчиво рассматривая музыкальную шкатулку, которая больше не играла, мясницкий нож, до которого Майк уже не смог бы дотянуться. В руках у агента была мощная винтовка, и Эбби догадалась, что они воспользовались тяжелым ружьем, чтобы высадить дверь... и отвлечь внимание Майка, пока вламывались в подвал.
А еще говорят, что, когда ищешь полицейского, его вечно нет на месте.
Эбби ухитрилась обнять Мэтта за шею и прошептала:
– Ну надо же... На этот раз все-таки успел.
* * *
1 марта 1999 г.
– Самое удивительное, – сказал ей Бен на следующий день, положив трубку после телефонного разговора, – состоит в том, что Ханна Пэйн, судя по всему, спасла жизнь не только Эбби, но и себе тоже. Мэтт говорил, что они нашли множество моментальных снимков в доме Майка Шоу: там были все его жертвы до и после того, как они попали к нему в лапы. Среди прочих обнаружились снимки Эбби и Ханны. Она должна была стать следующей. Она рассказала Мэтту, что у нее тоже был позавчера странный телефонный звонок – в точности как у Эбби. Эбби думала, что это звонил Гэри, но он поклялся, что это не он.
– Когда он поклялся? До того, как Мэтт его стукнул, или после?
Бен засмеялся:
– Думаю, после. Я бы сказал, что с этих пор Гэри Монтгомери будет кроток, как ягненок. Мэтт очень доходчиво растолковал ему, что, если в ближайшие тридцать-сорок лет Эбби пожалуется хотя бы на сломанный ноготь, Гэри может считать себя покойником. А так как Мэтт едва ли был полностью вменяем после того, как она побывала в руках маньяка и он чуть было ее не потерял, я не сомневаюсь, что Гэри поверил каждому его слову.
– Я тоже в этом не сомневаюсь.
Бен присел на диван рядом с ней и покачал головой.
– Я все еще не могу в это поверить. Майк Шоу – серийный убийца! Господи, да он помогал мне во время избирательной кампании!
– Он что-нибудь говорит? – поинтересовалась Кэсси.
– Не слишком много. И поскольку государственный защитник, назначаемый судом, уже заявил, что скорее подаст в отставку, чем возьмется его защищать, а отец Майка отказывается нанимать ему другого адвоката, мы и допросить-то его толком не можем.
– Как же решить эту проблему?
– Поищем в другом округе кого-то, кому не придется здесь жить после процесса. Судья Хэйес уже связался по телефону с парой опытных адвокатов; один из них скорее всего согласится – хотя бы ради рекламы. А когда новости выплеснутся на страницы центральных газет, бьюсь об заклад – от желающих отбою не будет. Адвокаты обожают шумиху. На таких делах они делают себе имя.
– Но ты будешь прокурором на процессе?
– Безусловно. Его адвокат, конечно, будет настаивать на переносе слушания дела в другой округ, но, где бы ни состоялся суд, обвинение буду представлять я.
– Понятно. Но ты мне ничего не сказал о Бишопе.
– Мэтт говорит, что он еще какое-то время побудет здесь. Поделится опытом по сбору и систематизации доказательств. Они много чего обнаружили в доме Майка. – После небольшой паузы Бен осторожно добавил: – Это ведь не имеет никакого отношения к тебе? Я имею в виду его отъезд.
– Ни малейшего, – ответила Кэсси, глядя на него с легкой улыбкой.
Он подозрительно посмотрел на нее.
– Что-то я тебе не верю.
– Разве тебе не нужно быть сегодня в суде? Я, конечно, понимаю, что окружные прокуроры имеют довольно свободный график работы, но мне казалось, что по понедельникам им обычно полагается быть на рабочем месте.
– Я взял несколько вполне заслуженных выходных, чтобы отдохнуть перед самым крупным процессом, когда-либо проходившим в этом округе. Колесо правосудия не остановится, если я устранюсь на несколько дней.
Кэсси задумчиво кивнула:
– Понятно. И это, разумеется, не имеет никакого отношения ко мне.
– Конечно, нет! Все дело в Максе. Мысль о расставании с ним для меня невыносима.
Она бросила взгляд на пса, мирно дремавшего на своем коврике у камина, и улыбнулась.
– Да, верно. Он такой привязчивый.
– В отличие от некоторых, – усмехнулся Бен. – Ну ладно, ладно, шучу. И я знаю, что тебе больше не угрожает опасность – даже от телефонных хулиганов, поскольку мэр готов вручить тебе ключи от города. Мэтт расписал ему, как ты спасла жизнь Эбби и помогла задержать убийцу.
– Надеюсь, ты объяснишь уважаемому мэру, что ключи от города мне не нужны. – Кэсси стало явно не по себе при мысли о чествовании, к тому же она все больше убеждалась, что у Бена что-то на уме. – Я рада, что все-таки сумела помочь, но ведь в конечном счете ничего не изменилось, Бен.
– Неужели?
Его тон тоже стал другим: серьезным и настороженным.
– Нет, не изменилось. Я не стала своей в этом городе. Я просто переехала сюда в поисках мира и покоя, в точности как моя тетя. – Кэсси пожала плечами. – Она сумела прожить здесь двадцать лет, оставаясь в стороне и ни во что не вмешиваясь. Смею надеяться, что у меня тоже получится.
– Уже не получилось, Кэсси. Ты сделала то, чего Александра не делала никогда: ты рисковала своей жизнью ради местных жителей.
– Но у меня же не было выбора! Уж тебе ли не знать!
– У тебя был выбор. Ты могла бы уехать, чтобы избежать осложнений, переложить поимку Майка на нас. Вместо этого ты осталась и помогла нам.
Она беспомощно развела руками:
– Ты же знаешь, это был... исключительный случай, ничего подобного в этом городе никогда раньше не было и, надо надеяться, не будет.
– Значит, ты собираешься похоронить себя в этом старом доме? Заглядывать в город только по необходимости? Занять место Александры в роли городской сумасшедшей?
