– Да-да, естественно, – ответила Стефания. Говорить управительнице, что предложение следить за сотрудницами исходит не от нее, а от самой миссис Кинкейд, она не стала.
Явно довольная, управительница покинула кабинет, мягко прикрыв за собой дверь.
Стефания вздохнула, допила кофе и встала, намереваясь отправиться на конюшню поинтересоваться, как идут поиски возможных улик.
Она понимала, что ей необходимо пойти туда.
Ее подталкивали нехорошие предчувствия.
Нат наотрез отказался разрешить Квентину лезть вниз.
– Пока не приедут мои ребята, никто на лестницу не ступит, – категорически заявил он. – И я тоже не полезу вниз, мне моя голова еще дорога. Подождем.
Дайана не без оснований предполагала, что Квентин хотя и согласился с Натом, но неожиданным приостановлением работ сильно недоволен. В оценке его отношения она полагалась на собственную интуицию.
Сама она лезть вниз не хотела.
Правда, ни Нат, ни Квентин ее об этом не просили. Да она и знала, что не попросят. В то же время девушка понимала, что, как и Квентин, должна увидеть находящееся внизу. Иначе говоря, независимо от желания лезть по страшной лестнице в жуткую темноту ей все-таки придется.
Дайану передернуло от страха и холода. Она еще сильнее засунула руки в карманы куртки. «Что же это за проклятый озноб такой?»
Нат посмотрел на часы.
– Мои люди будут здесь не раньше чем через полчаса – время есть. Отправляйтесь завтракать, а я останусь здесь.
– Ты тоже не завтракал, – сказал Квентин.
– Точно. – Нат усмехнулся. – Скажите кому-нибудь, пусть принесут мне сюда пару бутербродов и горячего кофе побольше.
В дверях показалась Стефания.
– Я пришлю сюда одну из горничных, – сказала она и немного помолчав, спросила с ноткой сомнения в голосе: – Ну как? Нашли что-нибудь?
Квентин взял Дайану за руку и вывел в проход, пропуская Стефанию в тесную комнатушку.
– Нашли даже больше того, что предполагали, – бросил он, проходя мимо директрисы. – Нат, – он обернулся, – учти: если ты попытаешься полезть туда один...
– Не волнуйся, я еще не совсем спятил, – усмехнулся лейтенант. – Идите завтракать, не тяните время.
– Лестница? – Брови Стефании взлетели вверх. – Откуда она здесь?
Дайана застенчиво улыбнулась.
– Пойдем, пойдем, – поторопил Квентин, и они зашагали по проходу между стойлами. Отойдя на порядочное расстояние от комнаты, Дайана вдруг сказала:
– Странно. Мне почему-то кажется, что она может туда полезть.
– Ты серьезно? – тихо спросил Квентин.
– Не знаю. – Дайана пожала плечами.
– Значит, ты что-то чувствуешь? – Квентин насторожился.
Дайана громко вздохнула, медленно высвободила руку из его ладони, чуть отстранилась.
– Квентин, эта черная дыра в земле выглядит очень непривлекательно. Моя интуиция никогда меня не обманывает.
Он не стал говорить, что именно благодаря Дайане и обнаружили потайной ход, заметил только:
– Не беспокойся. Ты бы чувствовала себя много хуже, если бы мы ничего не нашли.
Эти слова явно удивили Дайану, и она бросила на Квентина быстрый взгляд.
– Так что можешь продолжать обманывать себя бессмысленными уверениями, что все это – лишь твое воображение, – не удержался Квентин.
Дайана не нашла что ему возразить, поэтому предпочла сменить тему:
– Подумаешь, яма и яма. Мало ли кто ее выкопал и зачем. Мы еще не знаем, какое отношение она имеет к убийству детей. И имеет ли вообще.
– Не знаем, – согласился Квентин.
– Ты говорил, что годами исследовал это место. Как же ты мог пропустить эту комнату?
– К сожалению, Дайана, я не обследовал Пансион. Я знаком с его территорией, потому что отдыхал здесь ребенком. Двадцать пять лет назад, если ты еще помнишь. И в подсобку к Руппе я никогда не заходил. И знаешь, моя интуиция мне подсказывает, что мы нашли кое-что подревнее конюшни.
– Ты говоришь о потайной двери? Или о яме?
– Обо всем. Зданию, думаю, лет сто или около того. Его можно увидеть на почтовых открытках с видами Пансиона, которые продаются в Лежэ на каждом шагу. Начало всех здешних построек датируется тысяча девятьсот вторым годом.
– Ты хочешь сказать, что тогда же была выкопана и эта яма?
– Вероятно, при постройке конюшен. Позже, уже с возведенным зданием, выкопать такую крайне сложно. Здесь же ужасная почва – повсюду торчат куски гранита. Хотя не исключено, что и какое-то естественное отверстие было. Потом его расширили – копали, взрывали, где нельзя было взять землю лопатой. Когда-то на этом месте мог быть, например, колодец, который потом либо высох, либо из него ушла вода. По размеру, кстати, очень подходит.
– Ну а лестница там зачем?
– Да, мне ни разу не доводилось видеть лестниц в колодцах, даже в очень старых. Похоже, яма использовалась для каких-то других целей.
– Иначе говоря, мы найдем внизу не только воду.
– Скорее всего, так.
Дайана замедлила шаг.
– Ты обратил внимание, что петли на двери не скрипят?
– Совершенно верно. Они явно старые, но ржавчины на них нет. Значит, кто-то их смазывает.
– Потайная дверь... хорошо замаскированная...
– Но при желании в нее легко войти. Нужно только отодвинуть полку, – продолжил ее мысль Квентин.
– Но зачем? – спросила Дайана. Она сама не заметила, как повысила голос.
– Я не могу даже предположить, что там.
– А вы ничего о ней не знали? Ну, когда детьми играли в Пансионе? – Она бросила на Квентина хмурый взгляд.
– Нет. Я бы не забыл.
Дайана немного помолчала. Они шли по тропинке к центральному корпусу Пансиона. Было еще очень рано, на территории суетились только самые ранние пташки: садовники, уборщики, в бассейне плескались заядлые купальщики. С теннисного корта доносились удары мяча о тренировочную стенку. Мимо пробежал трусцой какой-то отдыхающий, погруженный в заботу о здоровье. Квентин поднял глаза и увидел на ближайшей горе фигурки альпинистов. К ним по тоненькой как нитка тропе шли еще несколько человек – неугомонных любителей гор.
Для большинства постояльцев это было очередным утром отдыха, расписанным и подчиненным давно привычному нормальному ритуалу.
Дайана задумалась о нормальности, о том, как она выглядит и что собой представляет.
Они взошли на веранду, поискали глазами свой излюбленный столик. Занятых было всего два. За одним сидела молодая пара, за другим – маленькая девочка, которую Дайана сразу же узнала, поскольку видела ее... «Когда? Сегодня? Или вчера утром?»
