Морг, конечно, не самое приятное место, но он придавал Кэрол решимости. Когда она оказывалась лицом к лицу с покойниками, внутри у нее ярче вспыхивало желание сделать так, чтобы преступники предстали перед судом. И уважение Гриши к жертвам находило в ней отклик, служа мостиком между ними.
Сегодня она явилась сюда ради Робби Бишопа. Вскрытие следовало бы провести накануне, но Гриша был на конференции в Рейкьявике, а Кэрол не хотелось, чтобы трупом занимался кто-то другой. Гриша приступил к работе еще ранним утром, и к тому времени, как приехала Кэрол, он почти закончил. Он поднял на нее глаза, когда она вошла, и сдержанно кивнул, показывая, что заметил ее присутствие:
— Еще десять минут, и мы все завершим, старший детектив-инспектор Джордан.
Он говорил официально, поскольку велась цифровая запись, которую когда-нибудь, возможно, представят на судебном процессе. Обычно он обращался к ней просто «Кэрол».
Она прислонилась к стене. В душу закрадывалась грусть, когда она начинала думать о том, каким Робби был когда-то. Любовник, сын, друг, спортсмен. Человек, чей талант радовал людей. Все это теперь ушло из-за какого-то мерзавца. И ее работа состояла в том, чтобы вычислить, кто этот мерзавец, и сделать так, чтобы он никогда не мог бы совершить что-либо подобное. Сегодня она как никогда ценила свою работу.
Наконец Гриша все закончил. Тело снова обрело относительную цельность; образцы взяли, все, что нужно, взвесили, разрез зашили. Гриша стянул перчатки и маску, сорвал фартук и снял лабораторные сапоги. Мягко шлепая по полу в одних носках, он направился по коридору в свой кабинет. Кэрол следовала за ним.
Кабинет являл собой, так сказать, демонстративный протест против «электронного документооборота». Разбухшими папками, кипами бумаг было завалено все, кроме разве что кресла за столом и лабораторного табурета у стены. Кэрол забралась на свой обычный насест и спросила:
— Ну, что ты для меня нарыл?
Гриша плюхнулся в кресло. Его лицо посерело от недосыпания и нехватки естественного света — из-за работы и Гришиного младенца. Он походил скорее на заключенного, чем на патологоанатома. Он поскреб заросшую щетиной щеку и объявил:
— В основном ты все и так уже знаешь. Причина смерти — отказ жизненно важных органов в результате отравления рицином. — Он поднял палец. — Следует уточнить, что мои выводы основаны на информации врачей, которые его лечили непосредственно перед смертью. Придется подождать нашего собственного токсикологического анализа, прежде чем мы сможем дать официальное подтверждение, имей в виду, хорошо?
— И ты больше ничего не выяснил?
Гриша улыбнулся:
— О его физическом состоянии я тебе могу рассказать все, но не думаю, чтобы тебе это что-то дало. Но есть одна штука, которая может иметь отношение к его смерти, а может и не иметь. Какая-то анально-ректальная травма — ничего особенного, просто небольшая гематома в области заднего прохода. И слегка раздражена ткань над сфинктером.
— Чем это вызвано? — спросила Кэрол.
— Такие легкие повреждения бывают при половом акте. Я бы сказал, что он проходил по взаимному согласию, но был жестким. Не изнасилование — в том смысле, что его не прижимали к полу и не проникали в него против воли. Но определенную силу применили. Следов спермы нет, так что я не рискнул бы дать заключение, чем в него проникали. Дилдо, бутылка, морковка — это могло быть что угодно. Но приличных размеров. — Он улыбнулся. — Как мы знаем, для таких дел применяют все на свете.
— Это выглядит так, словно он регулярно совершал такие половые акты?
Гриша погладил подбородок.
— Не думаю. Нет никаких свидетельств того, чтобы Робби регулярно занимался пассивным анальным сексом. Возможно, иногда он применял маленькую и аккуратненькую анальную затычку, но не штуковину размером с пенис.
— А раздражение ткани? О чем оно говорит?
Гриша пожал плечами:
— Трудно сказать. Раздражение в таком месте, что определить, из-за чего оно возникло, уже нельзя. Что-то в таком роде может появиться, если в анус вводить инородное вещество.
— Например, рицин? От него была бы такая реакция?
Гриша откинулся на спинку кресла и стал смотреть в потолок.
— Думаю, да. Теоретически. — Он резко выпрямился. — А я-то думал, считается, что он его вдохнул?
Кэрол покачала головой:
— Мы просто предположили, что яд подмешали в питье или в еду.
— Исключено. Если только доктор Блессинг точно описала процесс его умирания. Понимаешь, Кэрол… Дело в том, что, когда рицин попадает в организм через пищевод, симптомы иные, чем когда ты его вдыхаешь. Но если он абсорбируется через чувствительную слизистую оболочку прямой кишки или чего-то подобного, тогда симптомы скорее напоминают ситуацию, когда яд проникает через дыхательные пути, а не через пищевод. До вскрытия я склонялся к версии о вдыхании.
Кэрол покачала головой:
— Все, с кем мы беседовали, твердо заявляют, что он не принимал наркотики. Не думаю, чтобы они пытались скрыть это и защитить его светлую память. Мне кажется, они говорят правду. И потом, в больнице сделали анализы и не нашли никаких следов.
Гриша несколько скептически поднял брови:
— К тому времени, как они взяли пробы, могло уже и не остаться никаких следов: зависит от того, что он принимал и когда. Но если он не нюхал, я думаю, что рицин попал в его организм с помощью какого-то носителя — свечи из жирных кислот, гелевой капсулы или чего-то в этом роде. Но, опять-таки, следов мы никаких не найдем, после самого события прошло слишком много времени. Пробы я, конечно, взял. Возможно, нам повезет, но лучше не надейся.
Кэрол вздохнула:
— Просто отлично. Вырисовывается дико запутанное дело. Начальство и стервятники из прессы наседают на меня, требуют быстрой разгадки. Но быстрая разгадка их вряд ли ждет. Скажем уж прямо: вероятность примерно такая же, как то, что «Виктория» возьмет меня на место Робби.
Наклонившись вперед, Гриша щелкнул компьютерной мышью:
— Сделаю что могу, хотя ты права, дело непростое. — Он одарил ее сочувственной улыбкой. — Но раз уж ты здесь… Ты ведь давно у нас не ужинала. Айрис будет очень рада тебя видеть, я знаю. — Он глянул на экран. — Как насчет субботы?
Кэрол на мгновение задумалась:
— По-моему, вполне.
— В семь?
— Давай в восемь. Мне сначала надо будет навестить кое-кого в больнице.
— В больнице?
— Тони.
— А, ну да, конечно, я слышал. Как он там?
Не успела Кэрол ответить, как в дверь постучали.
— Войдите, — отозвался Гриша.
Пола просунула голову в дверь:
— Привет, док. Я искала…
— И вы ее нашли, — заметил Гриша.
