Тони весь извелся, ожидая ее прихода, но все-таки не объявил о своем открытии сразу же, едва Кэрол вошла. Ему хотелось понаслаждаться предвкушением. Кроме того, он вынужден был признаться самому себе, что ее забота ему приятна. Все страдания покидали эту маленькую комнату, уступая место самой простой вещи — просто вот такому сидению рядом. Он знал, что она когда-то испытывала то же самое — да и, судя по всему, продолжает испытывать — со своими родными, но сам он никогда такого не знал. В его семье доброту всегда считали проявлением слабости. И хотя он толком не понимал, что ему с этой добротой делать, не собирался жертвовать мгновениями их близости ради работы. Все равно они скоро к этому перейдут.
Он осознавал, что его приоритеты изменились. Какая-то часть его «я», как бы со стороны наблюдавшая постоянно за его реакциями, с интересом следила, долго ли это протянется и что это может означать. Но, к его большому удивлению, в душе у него нашлась и другая часть, которой просто нравилось плыть по течению и ни о чем не задумываться.
Кэрол спросила, как он провел день; он ответил. Они завели разговор, какие, подумалось ему, обычные друзья и даже любовники ведут постоянно и привычно. Он спросил, как провела день она. Она рассказала. Потом облокотилась на ручку кресла и запустила пальцы в свои густые волосы.
— Никогда еще не занималась таким делом. Просто ни на что не похоже. Когда происходит убийство, два человека или больше сталкиваются лицом к лицу. Совершается преступление, кто-то погибает. И ты можешь соединить эти точки. У тебя есть данные экспертов, свидетели, улики. Точное указание времени. Но тут — ничего подобного. Между тем действием, которое убило Робби Бишопа, и его смертью — огромный провал. И мы не знаем, когда, где и кто произвел это. Чем дальше, тем запутаннее и темнее дело. Кевин прав, этот убийца — сущий Каспер, дружелюбный призрак, черт бы его побрал!
Тони секунду подождал, чтобы убедиться, что она полностью выплеснула свое разочарование.
— Все не так плохо, как ты думаешь, — заметил он. — Все-таки нам кое-что о нем известно. Я хочу сказать — кроме связи с Харристаунской школой и того, что он знает Темпл-Филдз не хуже тамошней шлюхи.
Кэрол скептически взглянула на него:
— И что же нам известно? Например?
— Мы знаем, что он планирует свои действия. Он все заранее обдумал, он прикинул допустимый уровень риска, так что мы знаем: он не безрассуден. К тому же он не испытывает потребности видеть страдания жертвы. Его вполне устраивает, когда все происходит где-то за сценой. Так что каким бы он ни был в школе, он явно не славился среди одноклассников тем, что задирал и обижал всех подряд. А Робби в школе считался задирой?
Кэрол покачала головой:
— Видимо, не считался. Все в один голос утверждают, что он был душка. Хотя нам в любом случае надо просеять всех с «Лучших дней», кто его знал.
— Так. Значит, это не месть за подростковые унижения. Впрочем, остается вариант — месть за успешность… — Тони умолк и нахмурился. — Мне еще надо об этом подумать. Но мы точно знаем, что этот тип просто обязан разбираться в химии и фармакологии. Он ведь производит не просто рицин, а рициновые свечи. Я бы на его месте даже не знал, с чего начать.
Кэрол наклонилась к большой сумке, которую принесла с собой, и извлекла бутылку австралийского шираза
[19]
.
— Я бы на его месте начала с Интернета. В наше время мы ведь именно оттуда черпаем все новое. Тебе как, можно эту штуку? Немножко?
— Скорее всего, нет, но пусть это тебя не останавливает. В ванной есть пара пластиковых стаканчиков.
Когда она вернулась, он проговорил:
— Да, кстати об Интернете…
— М-м-м? — Кэрол пила вино. Это были ее первые глотки за день — немалое достижение.
— Я не думаю, что он проделал это впервые. Для начинающего он слишком ловок.
Он увидел, как на лице у нее появляется скептическое выражение.
— Тебе повсюду мерещатся серийные убийцы, Тони. Какие у тебя могут быть улики, чтобы такое утверждать? За исключением того, что тебе не нравится сам факт: этот душегуб или очень профессиональный, или очень везучий.
— Я не верю в везение. Мы говорим «везение», когда интуиция ведет нас в правильную сторону. А интуиция — плод наблюдений и опыта. Известно ли тебе, что одно недавнее исследование показало: мы принимаем наиболее верные решения, когда доверяемся своему внутреннему чутью, а не когда взвешиваем все за и против в той или иной ситуации?
Кэрол усмехнулась:
— Возвращение Капитана Говоруна
[20]
. Ты не ответил на вопрос, Тони. Какие у тебя есть доказательства, что он уже совершал такое раньше?
— Я уже сказал, Кэрол: доказательства — в Интернете, источнике всей чепухи на свете и заодно кое-какой мудрости. С тех пор как мы с тобой вчера вечером поговорили, я веду охоту. И я нашел кое-что очень интересное. — Он дотянулся до ноутбука и повернул экран к Кэрол. Пока она просматривала заметку из провинциальной газеты, он комментировал: — Дэнни Вейд. Двадцать семь лет. Умер две недели назад в своем роскошном доме на окраине Шеффилда. Отравление. Смертельный паслен, иначе белладонна — «прекрасная дама». Как полагают, во фруктовом пироге, который испекла его экономка-полька. Фруктовый пирог — удачная маскировка. А возле внутреннего дворика-патио там как раз растет куст белладонны. Кстати, надо еще выяснить: может быть, применяли парниковую белладонну и убийца принес ее с собой. Экономка отрицает, что она делала фруктовый пирог, хотя в холодильнике обнаружили его остатки, и в них содержались эти смертоносные ягоды. К тому же в тот вечер, когда он умер, у нее как раз был выходной. Она проводила время у своего дружка в Ротерхэме, как всегда поступала по средам и субботам. Было начато дознание, но потом его отложили на неопределенный срок.
— Не понимаю, почему ты думаешь, что вот это, — она указала пальцем на экран, — имеет какое-то отношение к Робби Бишопу. Тут все вроде довольно ясно. Экономка напутала с ягодами, а теперь отпирается и врет. Несчастный случай. В заметке так и написано.
— А если она не врет? Если она говорит правду, то это уже вторая история, когда мужчина двадцати с чем-то лет оказывается жертвой очень странного отравления. — Тони попробовал повернуться, чтобы смотреть на Кэрол, но ему это не удалось. — Подвинь кресло, чтобы я тебя нормально видел, — попросил он нетерпеливо. — Пожалуйста.
Не без удивления Кэрол выполнила его просьбу.
— Вот, теперь ты меня видишь. Это всего лишь предположения, Тони.
— Да, всё — предположения, пока нет твердых доказательств. Я и занимаюсь предположениями, такая у меня работа. Мы это называем психологическим портретированием. Некоторые утверждают, что это наука, но на самом деле мы лишь строим предположения, которые основаны на опыте, вероятности и инстинкте. По правде говоря, это скорее искусство, чем наука. Даже составление географических моделей основано на вероятностях, а не на очевидностях. С психологическими моделями та же история.
