В эту самую минуту разразился оглушительный вой, заставив нас вздрогнуть. Я глянула вниз. Волки уже окружили подножие дерева, и их желтые глаза пылали яростью. Их было… очень много! Пятьдесят или шестьдесят хищников наседали друг на друга, рыча, грызясь, лязгая зубами. Ни один не был похож на своего соседа по стае. Некоторые не превосходили размерами обычную собаку, но другие, стоявшие на задних лапах, были размером с рослого человека. Одни были покрыты шерстью, а другие казались утыканы колючками, как дикобразы. Наше бегство вверх явно распалило их ярость. После недолгого колебания самые сильные и крупные звери впились когтями в кору и начали взбираться на дерево. Благодаря невероятно мощным мышцам они продвигались очень быстро; их когти действовали как шипы на ботинках альпинистов, не давая соскальзывать вниз.
— Они нагонят нас через десять минут! — протявкал синий пес. — Нам крышка!
— Это те, кто болеет уже особенно долго, — прошептал Себастьян, и я заметила, что зрачки его глаз расширились от ужаса. — Они обладают такими силами, каких у меня никогда не было. Только взгляни на их морды! Они похожи уже не на волков, а на каких-то шерстистых крокодилов!
Он не преувеличивал. Действительно, вытянутые челюсти оборотней с торчащими из них клыками в точности напоминали пасти аллигаторов. Я даже не решалась вообразить, что они способны сотворить со своими жертвами. Я покрепче ухватилась за ветку, нависающую у меня над головой, прекрасно донимая, что это бесполезно. Какой смысл куда-то карабкаться, если оборотни все равно нас догонят?
И вдруг, когда один из монстров уже оказался в опасной близости, произошло нечто невероятное. Извиваясь, как щупальце, одна из веток с силой хлестнула хищника по хребту. Чудовище взревело от боли, но хватки не ослабило. Тогда другие ветки тоже пришли в движение, стараясь помешать продвижению оборотней. Они извивались и шелестели, как клубок змей. Увы, волки были очень сильны и устойчивы к боли, и к тому же их подгоняла неуправляемая ярость. Они впивались клыками в древесину, разнося ее в щепки, и обдирали кору мощными взмахами когтей. Дерево покрылось сотнями истекающих соком ран. Когда один оборотень срывался и с воем падал в пустоту, его место тут же занимали двое других, и битва начиналась снова. Всякий раз, когда с треском обламывалась ветка, слышался глухой стон дерева.
— Оно встало на нашу защиту, — прохрипел Себастьян. — Поверить не моту. Дерево охраняет нас.
Однако, возможно, все было не так-то просто, поэтому я воздержалась от бурных проявлений радости.
Поскольку волки неуклонно продвигались вверх, дерево решило применить другую стратегию защиты. Неожиданно сотни листьев сорвались с веток и с громким металлическим лязгом обрушились на захватчиков, как лавина стальных стрел. Каждый лист был теперь твердым и смертоносным, как сюрикен ниндзя. Вращаясь вокруг своей оси, они со свистом неслись на врага, готовясь пронзить косматые шкуры и рассечь плоть до самых костей.
Этот яростный обстрел наконец подействовал на атакующих, которые на этот раз не выдержали натиска. Стая отхлынула, скуля от боли и лихорадочно отыскивая убежище среди развалин города. Не достигшие цели черные листья вонзились в землю у подножия дерева, как наконечники копий.
— Вот это, я понимаю, трепка что надо! — ухмыльнулся синий пес. — Пожалуй, это отобьет у них охоту продолжать погоню за нами.
Мы с Себастьяном быстро переглянулись. То, что мы увидели, совершенно потрясло нас обоих. Бесспорно, дерево спасло нам жизнь… но ради чего? Какую судьбу оно нам готовило? Ведь хищники нередко дерутся между собой за обладание добычей…
— Ну что, продолжим? — спросил Себастьян.
— Да, — кивнула я. — Будем лезть, пока кого-нибудь не встретим.
Себастьян откупорил свою флягу и протянул ее мне. Я позволила себе сделать только один глоток — воду нужно было экономить. Я не имела ни малейшего представления о том, сколько нам понадобится времени, чтобы отыскать бабушку Кэти.
— Дай попить псу, — сказала я, возвращая Себастьяну фляжку.
Листья продолжали шевелиться вокруг нас, то отдаляясь, то вновь придвигаясь, как будто они еще не решили, как себя вести: терпеть наше присутствие и дальше или перерезать нам горло? Кто мы такие — может быть, оборотни? Враги, преисполненные скверных намерений? Остановить нас или позволить нам карабкаться выше? Сомнения листьев были хорошо заметны. И заставила себя натянуть на лицо глупую улыбку, чтобы мой вид их успокоил. Некоторые листья (те, что принимали нас за своих) были мягкими и эластичными и нежно касались меня… а другие (те, которым мы внушали подозрения) затвердели и походили на наконечники копий, готовые пронзить нас в любой момент. Одним словом, мы не вызывали у них единодушной реакции.
— Может, нам стоит спуститься на один «этаж»? — предположил Себастьян.
— Только не это, — отозвался синий пес. — Если вы начнете отступать, они тут же нападут. Держитесь спокойно и продолжайте улыбаться. Листья не способны читать ваши мысли, они только оценивают выражение ваших лиц и ваш запах. В любом случае лучше держаться как можно выше, потому что оборотни непременно нападут снова.
Следующие пять минут показались мне бесконечными. Наконец листва отступила от нас и обмякла, позволив вздохнуть с облегчением. Я осознала, что вся взмокла от пота. Ветер показался мне ледяным.
Мы не могли все время торчать на одном месте — следовало продолжать восхождение. Я потянулась и ухватилась за ветку над моей головой, чтобы подтянуться еще выше, и так непрерывно следующие полчаса. Во время очередной передышки я рискнула глянуть вниз — и едва удержалась на ветке из-за приступа головокружения.
— Этого не может быть… — пролепетала я. — Как мы могли взобраться на такую высоту за такое недолгое время?
— Ты так и не поняла! — раздраженно буркнул Себастьян. — Дерево же продолжает расти, пока мы карабкаемся! Это примерно то же самое, что бежать бегом по движущемуся эскалатору. Мы уже больше чем в ста метрах от земли. Еще внизу я проделал некоторые вычисления… думаю, что сейчас дерево достигает высоты в несколько километров, а это значит, что чем выше мы будем подниматься, тем вокруг будет холоднее и тем труднее будет дышать из-за недостатка кислорода. Над облаками температура должна быть примерно как на Северном полюсе. Мы замерзнем и задохнемся задолго до того, как достигнем вершины. Чтобы справиться с подобным восхождением, нужны скафандры и кислородные баллоны. Скоро ствол и листва покроются льдом. Мы накрепко влипли! Это все равно, что пытаться долезть до луны по гигантской лестнице.
Я немного поразмыслила над его словами. Кажется, он все обрисовал правильно.
— Ладно, — признала я, — возможно, ты прав, но куда же в таком случае подевались жители городка? Если бы они погибли, их тела упали бы вниз и лежали бы грудами у подножия дерева. А раз мы не видели ни одного трупа, значит, они нашли способ выжить.
— Хорошо, хорошо, как скажешь, — сдался Себастьян. — Но есть еще одна проблема. Запас моих лекарств от ликантропии не бесконечен. Когда пилюли закончатся, я превращусь в оборотня. Необходимо, чтобы мы спустились вниз прежде, чем это случится, чтобы я смог возобновить свои рецепты. Такие лекарства, знаешь ли, продаются не в каждой аптеке. Ты ведь знаешь, я не шучу — если я преображусь, это кончится плохо. В таком состоянии я никого не узнаю ни своих, ни чужих. А ты видела, на что способны мои приятели-оборотни?
