– Наверное, – пожал плечами Дед.
– Как? Как она это видела? – пояснила я, понаблюдав
за физиономией Деда, на которой отчетливо читалось непонимание.
– Ее фантазии меня не интересовали, – наконец
ответил он.
– Но она ими делилась? – не унималась я.
– Что ты имеешь в виду?
– К примеру, она не говорила, что хочет выйти за тебя
замуж?
– Да это смешно, – хохотнул Дед. – Человек
моего возраста и положения не станет жениться на девчонке двадцати с небольшим
лет.
– Действительно ни к чему, у тебя этих девчонок как
грязи, а жена – это обременительно.
– Попридержи свои замечания при себе, – все-таки
не выдержал Дед, а я поспешила извиниться.
– Это твоя точка зрения, – продолжила я, – но
у нее была своя. Так она заговаривала о том, чтобы связать с тобой свою судьбу?
Или нет?
Дед оценивающе смотрел на меня, явно что-то прикидывая.
– Да, – наконец сказал он, а я вновь спросила:
– Чтобы предложить тебе такое, надо иметь туз в рукаве.
Он у нее был?
– Хочешь сказать, она меня шантажировала? –
нахмурился Дед.
– Она тебя шантажировала? – поторопилась узнать я.
– Конечно, нет. Говорю, мы встречались раз пять-шесть.
Чем она могла меня шантажировать? Рассказать, что я трахнул ее в какой-то
подсобке на приеме? И я с перепугу женюсь на ней? Если так, то она просто дура.
Я вдруг ни к месту подумала, что Дед у нас еще ого-го. Не
каждый в его возрасте отважится на такое, запала не хватит, а Дед запросто.
Молод душой, за что любим сторонниками и уважаем врагами. Если Анна
рассчитывала напугать его этим, то она в самом деле дура. Правда, остается еще
кое-что.
– А она не могла быть беременной?
– Нет, – ответил Дед с каменным лицом.
– То есть она с тобой об этом не заговаривала?
– Слушай, мне шестьдесят лет, я уже давным-давно не
глупый мальчик. И если я говорю нет, значит, нет.
Теперь я не сомневалась, Анна наверняка выставила этот
аргумент и была уверена, что сможет убедить Деда, по крайней мере старалась
убедить в этом себя, оттого и на яхте настойчиво твердила: “Он на мне женится”.
Дурочка, редкая дурочка, тут Дед прав.
Он недовольно сверлил меня взглядом, а в моей сумке зазвонил
мобильный. Я забыла его выключить, хотя знала: Дед терпеть не мог, когда нас
прерывали. Я попробовала не обращать внимания на телефон, Дед поморщился и
сказал:
– Ответь.
Звонил Вешняков.
– Извини, я занята, – торопливо сказала я.
– У меня новость, – заявил он. – Не интересуешься
данными вскрытия?
– Если можно, коротко, – косясь на Деда, попросила
я.
– Девчонка беременна. – Я уставилась куда-то в
пол, избегая глаз своего друга, он наверняка Вешнякова слышал, потому что
сидел совсем близко. – Срок – двадцать недель. Ну, как тебе?
– Поговорим об этом позднее. – Я торопливо
отключилась.
Дед сидел багровый, зубы сцеплены так, что, того гляди,
раскрошатся. Я его понимала, очень неприятно, когда тебя вот так ловят на лжи.
– Ты этот звонок нарочно подстроила? – грозно
спросил он. Я, признаться, растерялась.
– Ты меня явно переоцениваешь. Так она говорила тебе,
что беременна?
– Говорила, – сказал Дед. – Как видно, считала
меня старым идиотом. Какой срок?
– Двадцать недель, – пожала я плечами. – Около
пяти месяцев…
Он поднялся и неожиданно покинул кабинет. Ситуация
складывалась скверная, но, признаться, меня не удивившая. Разумеется, я ни
секунды не думала, что Дед или кто-то из его окружения способны избавиться от
девчонки из-за ее беременности. В конце концов, Дед – вдовец и кое-какие
радости мог себе позволить. И позволял, не бравируя этим, но и не особенно
скрываясь, так что в конце концов эту его слабость стали считать достоинством.
Опять же, Дед по-своему человек порядочный, и хотя насчет замужества девушка
мечтала напрасно, но на материальную помощь могла рассчитывать смело, причем
немалую, а там, расчувствовавшись, ведь своих детей у него нет, Дед вполне мог
жениться или хотя бы усыновить чадо. Причина убийства в другом, и ее придется
доискиваться долго, упорно, и еще вопрос, принесет ли это удовлетворение. Иногда
можно такое откопать, что сама себе охотно надаешь по рукам. Я поморщилась,
точно уже наткнулась на что-то неприятное, и подумала: а может, Лялин прав,
послать все это к черту, пусть менты в чужом белье копаются, а потом думают,
что с ним делать, не с бельем, а с тем, что откопают.
Тут вернулся Дед, прервав тем самым мои мысли.
– Вот, – протянул он мне открытку, которая оказалась
приглашением. – Там мы с ней и познакомились.
Я взглянула на дату. Было это почти четыре месяца назад,
если быть точным, три месяца и двадцать дней. Я почесала нос открыткой,
стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не на Деда, а он завис надо мной, чем
очень раздражал, потому что физиономия у него была не просто гневная, это бы я
легко перенесла, в ней читалось праведное негодование, в основном по поводу
моего неверия, надо полагать.
– Это первое, – сурово сказал Дед, который умел
считать лучше меня. – А теперь второе. Я не могу иметь детей. По понятным
причинам, я это не афишировал, но тебе сообщаю, чтобы избавить от мыслей на мой
счет. – Тут он еще больше посуровел лицом и голосом, а я жалобно
вздохнула и уже готова была провалиться сквозь землю от стыда, что меня
посетили крамольные мысли. – Хочешь, поговори с моим лечащим
врачом, – предложил он, но тут же досадливо махнул рукой. – Впрочем,
тебя убедить невозможно, когда ты… Короче, слова Анны о ее беременности на
меня никакого впечатления не произвели, я не стал спорить, я их просто
проигнорировал.
– Но она пыталась убедить тебя в том, что ребенок
твой?
– Я ей не дал такой возможности. Просил больше не
звонить.
– И она не звонила?
– Возможно, звонила. Об этом лучше спросить у Риты,
впрочем, ты наверняка уже спрашивала. Я не люблю повторяться, Детка, но сейчас
такой случай… Найди убийцу. Ты вполне способна сделать это не хуже ментов,
даже лучше.
– Если следствие не будут тормозить, они с этим вполне
справятся.
