Лифт остановился, Артем вышел первым. Металлическая дверь,
обшитая дерматином, была опечатана. Я машинально почесала Сашку за ухом, ожидая,
когда Артем достанет ключ, но он вдруг замер, потом воскликнул:
– Посмотри-ка! – Бумага на двери была порвана,
хотя это и не бросалось в глаза, потому что кто-то очень аккуратно подклеил ее
с обратной стороны скотчем. – А ты ехать не хотела, – перешел он на
шепот.
– Я и сейчас не хочу, – порадовала я его тоже
шепотом. – Кто-то успел побывать здесь до нас, и мы, понятное дело, ничего
не найдем.
Артем дернул дверную ручку, и дверь открылась.
– Запереть не потрудились, – прокомментировал он
и вошел в квартиру. Хоть я и знала, что это лишняя трата времени, если до нас
здесь уже были гости, но оставаться на лестничной клетке не хотелось, и я
вошла тоже.
Вешняков миновал холл и присвистнул, я поторопилась за ним.
Двухкомнатную квартиру перепланировали, и сейчас она представляла собой одно
большое пространство с барной стойкой, отделяющей кухню от гостиной-спальной.
Вся квартира отсюда как на ладони. Вешняков свистел не зря, здесь кто-то
основательно потрудился. По полу разбросаны фотографии (их оказалось великое
множество), вещи выброшены из шкафов, ящики открыты.
– Это ваши так постарались? – на всякий случай
спросила я. Артем ответил суровым взглядом, я лишь пожала плечами.
– Чего-то искали, – пробормотал он.
– Золото, бриллианты? – спросила я.
– Кончай, а? – обиделся Вешняков.
– Тогда фотографии, записные книжки или дневник, если
таковой имеется. Но нынче барышни дневниками не увлекаются. Так что скорее
фотографии или номер телефона.
– Думаешь, это тот самый таинственный любовник?
– Не такой уж он теперь и таинственный, раз ты уверен,
что через час будешь знать его имя.
Артем вздохнул, точно сам не верил своему обещанию.
– Ну, что делать-то будем? – спросил он с печалью.
– Ждать, – ответила я.
Ждать пришлось недолго. Минут через десять Артему позвонили,
он гаркнул “да”, пробормотал “наконец-то”, после чего физиономия его
вытянулась. “Не иначе как опять политик затесался”, – наблюдая за ним,
решила я, и оказалась не права. Вешняков дал отбой, взглянул на меня с тоской в
очах и для начала спросил:
– Знаешь, чей номерок?
– Узнаю, если скажешь.
– ТТ, – заявил он с таким видом, точно ожидал,
что потолок обвалится. В тот вечер я была несообразительна, скривила постную
мину, мол, охота вам, дяденька, над сиротой глумиться, но Вешняков был далек от
этого и, видя такую мою бестолковость, поспешил пояснить: – Тимур Тагаев,
более известный в нашем городе под кличкой ТТ. Вот и мафиози
нарисовался, – с тяжким вздохом продолжил он. – Ну ладно бы кто
другой, нет, нате вам. Сплошная невезуха.
Настроение Вешнякова можно было понять. Тимур Тагаев, или
попросту ТТ, как возможный противник был не лучше любого политика. Если честно,
даже хуже. Я попыталась обнаружить в памяти кое-какие сведения о нем.
Всенародную славу ему принес “Хаммер”, первый и пока единственный в нашем
городе. Тагаев появился на нем пять лет назад, вызвав скрежет зубовный у
властей и многочисленных недругов. “Хаммер” был новенький и стоил кучу денег,
таким образом, ТТ демонстрировал свое богатство, давая понять, что скрывать
его не намерен, а на следующий год заплатил все налоги, справедливости ради
надо сказать, впервые. До этого он скромно числился экспедитором в одной из
фирм и получал триста рублей, что даже для налоговой полиции, ко всему
привыкшей, выглядело издевательством. Налог, который господин Тагаев изволил
заплатить, вызвал шок у нашей администрации, хотя чиновники должны были
порадоваться, потому что при сравнении суммы с городским бюджетом щека
невольно начинала дергаться. Дед называл ТТ не иначе как “удачливой шпаной” и
принципиально игнорировал его, будто того и нет вовсе. Однако во времена его
правления на Тагаева дважды начинали охоту различные службы, и дважды он
выходил безусловным победителем. Все у него складывалось без сучка и задоринки.
Менты еще раньше потеряли к нему интерес, то есть не к нему,
конечно, а к идее посадить его за решетку из-за абсолютной бесперспективности
таковой. ТТ особо властям не досаждал, будучи человеком благоразумным. В
политику он не лез и разъезжал на своем “Хаммере”, вызывая у граждан легкую
зависть. С той частью городской жизни, где царил ТТ, мне сталкиваться ранее не
приходилось, оттого и Тагаевым я никогда не интересовалась, но “Хаммер”,
конечно, видела. Ясно как день, тягаться с ним силами – совершенная глупость.
Сия мысль отчетливо читалась в этот момент на челе Артема.
– Расскажи мне об этом типе, – попросила я. Артем
скривился.
– Что о нем рассказывать, а то сама не знаешь.
– Откуда мне знать? У меня знакомая шпана в основном
среди слуг народа.
Вешняков вздохнул так, точно хотел убедиться, что я говорю
серьезно, и опять вздохнул.
– Да нормальный он мужик, – заявил он совершенно
неожиданно. Я подняла брови, демонстрируя удивление, переходящее в испуг, в
основном за рассудок собеседника, а он упрямо продолжил: – Ну, был шпаной, то
есть… сама понимаешь. Поднялся быстро, потому что совершенно безбашенный. А
как в силу вошел, первым делом навел среди своих порядок. Вон в соседней
области братва бойни устраивала, а у нас все поделили тихо-спокойно. Так,
труп-другой появится за городом, и опять тишина. А сейчас и вовсе все решают
миром, уж не помню, когда в последний раз стреляли. Так что, по большому счету,
ему есть, за что спасибо сказать.
– Интересные у вас разговорчики, Артем Сергеевич, –
укоризненно покачала я головой.
– Да ладно, твои слуги народа разве лучше?
– Оно конечно, – не стала возражать я. Оглядела
квартиру и вынесла вердикт: – Ничего мы здесь не найдем. Наверняка твой ТТ
обшарил здесь все сверху донизу.
– Думаешь, девчонка – его работа?
– А ты что думаешь?
– С какой стати, скажи на милость, ему ее убивать? –
поморщился Артем.
– Это ты у него спроси.
– Ага, спросишь тут…
– Тогда сам выясни.
– Как-то мне не верится… не похоже это на него. Девица
в здравом уме шантажировать его не станет. Надо ж понимать, что башки
лишишься.
– Вот-вот, она и лишилась. О здравом уме там и речи не
было.
– Ну, пугнули бы… а убивать…
