– Так, – не стала я спорить, пытаясь понять, что
его так обрадовало. Надеяться, что гаишники запомнили номер, довольно глупо,
если женщина не нарушала правил дорожного движения. Артем верно заметил,
красных “Фольксвагенов” как грязи.
– Перед постом уже два месяца как поставили
видеокамеру. Я по этой дороге к теще на дачу езжу, ну, нарушил, скорость
превысил, показал сержанту удостоверение, а он шепнул мне, чтоб не больно-то
здесь лихачил из-за этой штуки.
– Артем – ты гений, – честно сказала я.
– Поезжай домой, – вздохнул он, никак не отреагировав
на похвалу, – пост никуда не сбежит. Лишь бы у них эта хреновина из строя
не вышла. Как закончу здесь, позвоню.
Ясное дело, от меня желали избавиться. Я простилась и
отчалила, правда, за километр до поста притормозила у обочины, решила подремать
и не заметила, как уснула, должно быть, разморило на солнце. Очнулась я от
автомобильного сигнала. Артем махнул рукой в открытое окно, и я поехала следом.
– Можно подумать, я без тебя ничего не сделаю, –
съязвил он.
– Просто ты мне нравишься…
– Заливай. Хоть бы раз в гости позвала, по-дружески.
Нет, только когда трупы вокруг.
– Вот разберемся с этим делом, и приглашу. В ресторан.
Хочешь? Вместе с женой и тещей.
– Ага, большая радость, – скривился Артем.
– Тогда отправлю Сашку в гости, а мы учиним пьянство в
моей кухне с последующей за этим сексуальной оргией.
– На оргию особо не рассчитывай, с моей работой нервы
ни к черту, грешу в основном в мыслях. – Тут Артему пришлось заткнуться и
предъявить удостоверение. Он коротко объяснил, что нам надо, и встретил полное
понимание.
Вопреки пессимистическим прогнозам, ничего y гаишников из
строя не вышло. Мы назвали примерное время и очень скоро смогли увидеть красный
“Фольксваген”, в 19 часов 43 минуты он миновал пост, назад проехал в 20 часов
27 минут.
– Отсюда до деревни минут двадцать быстрой езды, –
почесал нос Вешняков, но я даже не услышала, взгляд мой был прикован к экрану.
В 20 часов 30 минут в город через пост возвращался “Хаммер”.
– ТТ, – уважительно кивнул на экран гаишник.
Артем нахмурился.
– Ну-ка, перекрути назад, – попросил он. “Хаммер”
вновь возник на экране. – А вот и машина Лапшина, – ткнул пальцем
Вешняков. – Сначала ТТ, через десять минут Лапшин, а потом дамочка.
Узнайте, кому принадлежит “Фольксваген”, – повернулся он к капитану.
Через несколько минут мы уже знали: машина зарегистрирована
на имя Мироновой Марины Александровны, проживающей по адресу: Малая Посадская,
дом восемь, квартира семнадцать.
– Поехали, – поторопила я Артема. Он отпустил
служебную машину и пересел в мою.
Дом восемь по Малой Посадской выглядел солидно, квартиры не
из дешевых. На двери домофон. Ответить нам не пожелали.
– Если там еще один труп, я с ума сойду, – мрачно
пошутил Артем.
– Бери в оборот ТТ, – мяукнула я.
– Не учи! – рявкнул он довольно громко, нервы у
него действительно не очень. – Извини, – сказал он поспешно. –
Что ты пристала? – перешел он на ласковый скулеж. – Каким дураком
надо быть, чтобы явиться к человеку с намерением его убить на “Хаммере”? Да эту
тачку каждая собака в городе знает.
– Может, он убивать не собирался. Так вышло.
– Ага. Два часа назад ты что говорила? Убийца ждал
Лапшина в доме.
– Ну, говорила, – неохотно согласилась я и огрызнулась:
– Таких совпадений не бывает.
– Значит, не совпадения, но и совсем не то, что ты
думаешь.
– Слушай, – не выдержала я, – ты жаловался, у
тебя зарплата маленькая. Тебе Тагаев, часом, не приплачивает?
Артем взглянул так, что стало ясно: только наша старая
крепкая дружба избавила меня от хорошего тумака. Вешняков молча развернулся и
ушел, а я бестолково потопталась возле двери, еще раз позвонила с тем же
результатом и вернулась в машину.
Конечно, меня мучила совесть, она иногда дает о себе знать,
хоть ей, бедняжке, нелегко со мной приходится. Артема я обидела зря. Парень он
хороший и этого не заслуживал.
На душе было так скверно, что на месте мне не сиделось, и я
бестолково металась по городу. Потом пристроилась в каком-то кабаке на окраине,
надумала напиться, но и эта идея не прижилась: как-то не хотелось. Заказав себе
пиво, я названивала по телефону, тоже без особого толка, выяснила лишь
следующее: Лера чувствует себя неплохо, она уже дома и с ней Петр Викентьевич.
Тут мне в голову пришел недавний разговор с Лерой: из восьми гостей Сафронова
четверо уже трупы. Предполагалось, что погибель грозит хозяину, а он, слава
богу, жив-здоров, зато гостям повезло не в пример меньше.
– Подумай над этим, – посоветовала я самой себе,
но думать мне не хотелось. Если честно, вообще ничего не хотелось.
Я пялилась в стену перед собой, не в силах подняться и уйти,
но и в сидении здесь тоже никакого смысла не видела. Так и не допив пива, я
поехала домой, дав себе слово немедленно завалиться спать. Выезжая на
Новодевичью, я вспомнила, что неподалеку живет Лялин, и меня неудержимо
потянуло к нему. Посидели бы, поболтали, выпили, глядишь, жизнь бы и
наладилась.
Я покосилась на телефон, прикидывая, могу ли я в очередной
раз злоупотребить добротой Олега, и тут увидела знакомый джип. Лялин посигналил
фарами и притормозил. Я тоже приткнулась к тротуару, вышла из машины и
побежала через дорогу, которая была совершенно пуста, здесь и днем движение
дохлое, а вечером и вовсе две машины в час.
Лялин вышел навстречу, раскинул руки и принял меня в свои
объятия. Хотел, чтобы вышло шутливо, а получилось всерьез. Ни дать ни взять
двое влюбленных после долгой разлуки. Коротать с ним вечер мне сразу
расхотелось, нечего судьбу искушать.
– Ну, что? – вздохнул он, выпуская меня из
объятий, и привалился к машине. – Трупов все больше и больше, а идей все
меньше.
– Одна есть, – гордо сообщила я. Лялин взглянул
на меня с веселой усмешкой, а я поспешила изложить: – К Райзману Анну с
Тагаевым приводил кто-то из его приятелей. Я считала, что это Никифоров, у
него биография подходящая. А если это Лапшин? Его жена сомневается, что на
яхте он увидел Анну впервые. Очень может быть…
