– Разумеется. Он мне, кстати, нравился. Нормальный
мужик. С его отцом я до этого несколько раз имел дело. После его смерти у
Артура были неприятности, и он мне позвонил. Я помог. Иногда мы встречались,
чтобы выпить и поговорить о том о сем. Вот как-то за выпивкой он мне и
рассказал ту историю.
– И когда после убийства Анны я появилась у него, он
тебе позвонил?
– Позвонил, сказал, что ты интересовалась этой шлюхой и
в частности тем, кто ее к нему приводил. Разумеется, добавил, что менты
зададут те же вопросы.
– И как ты к этому отнесся?
– Нормально. Чего мне бояться, скажи на милость? Того,
что баба от меня сделала аборт год назад?
– То есть ты дал ему разрешение все рассказать?
– Да там и рассказывать-то нечего. Я ответил:
интересуются – скажи. Все равно раскопают.
– Но Райзман ничего не успел рассказать, –
вздохнула я.
– Вот-вот, только я здесь ни при чем.
– Ладно, потопали дальше.
– Когда я узнал, что Райзмана убили, позвонил Вере.
Поздно, где-то около одиннадцати. Хотел расспросить, что за хреновина творится.
Сначала Аньку зарезали, потом Райзмана застрелили. Решил, может, это как-то
связано?
– Тебе-то что до этого было, раз ты ни при чем?
– Артур мне нравился. А еще я беспокоился за Веру.
– Поясни, – попросила я, потому что добрым
самаритянином он все-таки не выглядел.
– Подумал, может, умудрилась вляпаться в какое-нибудь
дерьмо. Подружка без царя в голове, зато с замашками шантажистки. По телефону
обсуждать все это не хотелось, и я сказал, что приеду. Дел в тот вечер было
много, и я задержался. Вера сказала, что будет дома, а ложится она поздно.
Въезжаю во двор, и вдруг ты, едва мне крыло не помяла.
– А чего на “БМВ”, а не на “Хаммере”?
– Жрет много, – съехидничал он.
– Ты его зачем купил-то? Хотел нос утереть отцам
города?
Тагаев сложил на груди руки, помолчал, с неудовольствием
глядя на меня, и задал свой вопрос:
– Так ты алкоголичка или нет?
Я хихикнула и потерла нос.
– Критику принимаю, – сказала я весело. Спросив о
“Хаммере”, я действительно вторглась на запретную территорию, это его дело,
зачем и что покупать, а также на чем ездить.
– И не думай, что раз ты мне сейчас нужна, можешь
выеживаться, а я это буду терпеть.
– Даже не мечтаю. Итак, я едва не помяла тебе крыло…
– Твой “Феррари” все равно что мой “Хаммер”, его каждая
собака в городе знает. Поэтому я пропустил тебя вперед, желая посмотреть, что
тебе здесь нужно. Ты остановилась возле подъезда, где жила Вера, и стало ясно…
– Ты решил немного подождать?
– Конечно.
– Почему не уехал?
– Был уверен, она тебя быстро вытурит. Ей не нравилось,
когда кто-то совал нос в ее дела. Когда ты слиняла, я поднялся к ней.
– Она случайно чемодан не собирала?
– Она порнуху смотрела, если тебе интересно. Мы выпили
и полчаса поговорили. Я пытался узнать, нет ли у нее проблем, она заверила,
что нет. Тогда я спросил про Аньку. Ее убийство у Веры вызвало недоумение.
Убить ее мог только сумасшедший, это ее слова, а не мои. Или ты из-за твоего
Деда. Других кандидатур она не видела. Потом принялась жаловаться на
Никифорова.
– Ты с ним знаком?
– От нее слышал. У него были проблемы, денежные, и она
обращалась ко мне.
– Помог?
– Нет. Одно дело помочь ей, и совсем другое…
– Может, ты ревновал? Это напрямую относится к
делу, – поспешила заверить я, видя, как перекосилась его физиономия. Он
вздохнул, как перед прыжком в воду, должно быть, собирался с силами.
– Повторяю для тупых: она не в моем вкусе. Она была
женой моего друга, и я не должен был с ней трахаться. Не должен.
– Но ты трахнулся и после этого стал чувствовать себя
виноватым.
– Если ты видишь это так, я не возражаю.
– На какой предмет жаловалась?
– На обычный. Все мужики козлы и прочее. Спал с Анькой.
Нашел с кем. И прочее в том же духе. Она была здорово навеселе, и разговор
вышел бессвязный. Я простился и сказал, что в случае каких-либо сложностей ей
стоит позвонить мне.
– Тебе не показалось, что она чего-то боится?
– Чтобы узнать это, я и приехал. Ничего она не боялась.
На испуганную она точно похожа не была. Иначе бы я оставил с ней кого-то из
ребят.
– Ты и ей разрешил рассказать о твоей связи с Анной?
– Я удивился, с какой стати она сделала из этого
тайну? Вера ответила: “Не хотела тебя впутывать во все это”. В принципе,
правильно. Базары в ментовке мне ни к чему.
– Но мне ты соврал. Почему?
– Ты действовала мне на нервы, – отрезал он.
– О Райзмане вы с Верой говорили?
– Конечно. И она, и я были уверены: застрелили его
из-за каких-то темных делишек. Папаша краденое скупал, может, и Артур, почем
мне знать? Я в чужие дела не лезу.
– В котором часу ты уехал?
– Дома был в три. От Веры до моего дома на машине
двадцать минут.
– Убили ее где-то около четырех, – заметила я.
– Я в это время с бабой был. Ментам на это, конечно,
начхать, раз она шлюха, к тому же из моего кабака, а тебе говорю, чтоб избавить
от лишних мыслей.
– Так я в этом смысле ничуть не лучше ментов, –
поспешила я порадовать его. Он только хмыкнул. – Девушка тебя дома ждала?
– Нет, вызвал ее по телефону. Захотелось женской
ласки. Ее парень из охраны “Шанхая” привозил, впрочем, тебе и парень не указ.
– Звонил ты в “Шанхай” или нет, можно проверить.
– Проверь. Я звонил. И был с бабой. Она уехала часов в
восемь.
– Чего ж в такую рань девушку выгнал?
– А тебя твой Дед до обеда оставляет?
– До обеда нет, ему на службу рано. Скажи-ка лучше,
Вера ключи от квартиры кому-нибудь давала?
– Вряд ли. Почти уверен, что нет. Она была скуповата и
за барахло свое переживала.
– А у Никифорова ключей не было?
