Риччо бледнеет под своей роскошной шляпой и конвульсивно хватается за стол.
Он понял, что его ждет. Только его госпожа, только Мария Стюарт может его
спасти, король не делает и попытки указать наглецу на дверь, а сидит,
безучастный и смущенный, как будто это его не касается. И Мария Стюарт
действительно заступается за него. Она спрашивает, в чем обвиняют Риччо, какое
он совершил преступление.
Рутвен только презрительно пожимает плечами.
– Спросите у вашего мужа. «Ask your husband».
Мария Стюарт невольно поворачивается к Дарнлею; Но в решительную минуту это
ничтожество, которое уже неделями только и делает, что призывает к убийству,
сразу съеживается. Он не решается открыто и прямо присоединиться к своим
сотоварищам.
– Ничего я не знаю, – мямлит он смущенно и прячет глаза.
Но из-за занавеса снова доносятся гулкие шаги и бряцание оружия.
Заговорщики гуськом поднялись по тесной лестнице, и теперь их латы железной
стеной преграждают Риччо выход. Бежать невозможно. И Мария Стюарт пускается в
переговоры, чтобы выручить верного слугу. Если Давид в чем виноват, она сама
привлечет его к суду, и он ответит перед дворянами в парламенте, а сейчас,
приказывает она, пусть Рутвен и прочие очистят ее покои. Но бунтовщики не
внемлют. Рутвен двинулся к помертвевшему Риччо, чтобы схватить его, но тут
кто-то накинул на итальянца петлю и потащил его к выходу. В поднявшейся
суматохе перевернулся стол и погасли свечи. Слабосильный безоружный Риччо,
никакой не герой и не воин, вцепился в платье королевы, пронзительно звучит в
общей свалке его истошный, дикий вопль:
– Madonna, io sono morto, giustizia, giustizia!
[*]
Кто-то из заговорщиков поднимает пистолет и наводит на королеву, и он,
конечно, спустил бы курок, как предусмотрено заговором, если бы его не толкнул
под руку сосед, а Дарнлей, обхватив руками отяжелевшее тело беременной женщины,
держит ее, пока остальные тащат из комнаты дико визжащую и отчаянно
сопротивляющуюся жертву. Последний раз, когда его волокут через спальню
королевы, делает Риччо попытку ухватиться за ножку кровати, и бессильная Мария
Стюарт слышит его крики о помощи, но тут ему безжалостно обрубают пальцы и
тащат в соседнюю парадную палату. Там они, озверев, наваливаются на него.
Предполагалось будто бы только взять секретаря под стражу и на следующий день
всенародно повесить на рыночной площади. Но заговорщики обезумели от
возбуждения. Взапуски набрасываются они на беззащитного итальянца, снова и
снова колют его кинжалами; пролитая кровь ударила им в голову; не помня себя от
ярости, они и друг другу наносят раны. Весь пол в крови, а они все не
унимаются. И только когда судорожно бьющееся тело, истекающее кровью из
пятидесяти с лишним ран, совсем затихает и последнее дыхание жизни уходит из
него, они отваливаются от своей жертвы. Истерзанной жуткой грудой мяса
выбрасывают они из окна во двор труп того, кто был верным другом Марии
Стюарт.
В неистовстве ловит Мария Стюарт каждый предсмертный вопль преданного слуги.
Она не в состоянии оторваться неповоротливым телом от ненавистного мужа,
держащего ее в железных тисках, но всеми силами неукротимой души восстает она
против неслыханного унижения, которое собственные подданные нанесли ей в ее
доме. Дарнлей может стиснуть ей руки, но не зажать рот. Задыхаясь, в
безрассудной ярости, она выплевывает ему в лицо всю смертельную ненависть.
Изменником называет она его и сыном изменника и казните, себя за то, что такое
ничтожество возвела на трон: если до сих пор в этой женской душе жила только
смутная антипатия к мужу, то теперь это чувство крепнет и кристаллизуется в
непреходящее, неугасимое презрение. Тщетно старается Дарнлей перед ней
оправдаться. Он осыпает ее упреками: сколько раз за эти месяцы она не
подпускала его к себе, да она этому чужаку Риччо уделяла куда больше времени,
чем ему, своему супругу. Но и Рутвена, который входит в комнату и,
обессиленный кровавой работой, в изнеможении падает на стул, не щадит Мария
Стюарт, она угрожает ему великими опалами. Будь Дарнлей способен читать в ее
взоре, он ужаснулся бы убийственной ненависти, которая неприкрыто в нем пылает.
Да, будь он хоть немного прозорливее и умнее, он должен был бы почуять всю
опасность ее клятвы, что она больше не считает его своим мужем и не даст себе
ни сна, ни покоя, пока он не узнает таких же страданий, какие рвут ее сердце на
части. Но нет, Дарнлей способен лишь на мизерные, плоские чувства и побуждения,
он не в силах понять, как смертельно ранена ее гордость, он и не подозревает,
что она в этот миг произнесла ему приговор. Дряблая душонка, мелкий изменник,
позволяющий каждому водить себя за нос, он воображает, что теперь, когда эта
обессилевшая женщина умолкла и как будто безвольно дает увести себя в
опочивальню, ее гордый дух окончательно сломлен и она снова ему покорится. Но
скоро он узнает, что ненависть, умеющая молчать, во сто крат опаснее, чем самые
неистовые речи, и что тот, кто смертельно оскорбит эту неукротимую женщину, сам
себя обречет смерти.
Крики итальянца о помощи, звон оружия в королевских покоях всполошили весь
замок: с обнаженными мечами выскакивают из своих спален верные слуги королевы –
Босуэл и Хантлей. Но заговорщики и это предусмотрели: Холируд со всех сторон
окружили их вооруженные слуги, они сторожат подступы к замку, чтобы никто из
города не подоспел на выручку королеве. Босуэлу и Хантлею ничего не остается –
столько же для спасения своей жизни, сколько и для того, чтобы вызвать подмогу,
– как выскочить в окно. Когда они прискакали с тревожной вестью, что жизнь
королевы в опасности, городской профос
[42]
приказал бить в набат, и встревоженные обыватели поспешили за городские ворота,
стремясь увидеть свою королеву и говорить с ней. Но, вместо королевы к ним
выходит Дарнлей и облыжно заверяет, будто ничего не случилось: просто в замке
пойман иностранный шпион, намеревавшийся ввести в страну испанские войска, но с
ним удалось расправиться. Профос, конечно, не смеет усомниться в королевском
слове: притихнув, расходятся честные горожане по домам, а между тем Мария
Стюарт, которая тщетно рвалась передать весточку своим верным, надежно заперта
у себя в опочивальне. Ни придворным дамам, ни горничным и камеристкам нет
доступа к королеве, у всех дверей и ворот замка выставлен тройной караул:
впервые в жизни в эту ночь Мария Стюарт превращается из королевы в пленницу.
Заговор удался на славу. Во дворе замка валяется в луже крови истерзанный труп
ее лучшего слуги, шайку ее врагов возглавляет король Шотландии в чаянии
завладеть обещанной короной, тогда как сама она не вправе переступить порог
своей опочивальни. В мгновение сброшена она с головокружительной высоты,
бессильная, всеми покинутая, без помощников и друзей, окруженная ненавистью и
насмешкой. Казалось, все рухнуло для нее в эту страшную ночь. Но под молотом
судьбы только крепнет и закаляется пламенное сердце. Всегда и неизменно, когда
на карту поставлена ее свобода, ее честь и корона, Мария Стюарт обретает в себе
больше сил, чем найдется у всех ее помощников и слуг, вместе взятых.
