— Взгляни-ка, друг. Ну не молодец ли я?
Кардинал вгляделся. В пузырьке лежала крохотная, почти прозрачная чешуйка, похожая на крошку кукурузной шелухи.
— Это ведь личинки, кажется? — сказал Кардинал. — Ну и что тут такого?
— Но труп-то далеко, — сказал Арсено. — Черви могут падать с трупа. Сырный клещ, тот вообще фута на два отскакивает. Но наш-то удалец на целых восемь футов отскочил и лег в аккурат в след ботинка.
— Не хочешь же ты сказать, что кто-нибудь из нас принес его на башмаках.
— Никоим образом. След глубокий, по-видимому, от туристского ботинка. Ни на ком из нас туристских ботинок нет, и к трупу ни один из нас с этой стороны не приближался и не отходил от него. Можно по видео проверить. — Он махнул рукой, указывая на видеокамеру, мигавшую красным глазком на своем штативе.
Кардинал еще раз окинул взглядом всю картину:
— Ты прав. И, судя по шинным отпечаткам, след остался позади машины возле багажника. Видимо, предполагаемый убийца, возвращаясь к машине, обошел ее со стороны багажника и лишь потом сел на водительское место. Но почему на его ботинке оказалась эта личинка?
— Вот и я задаюсь этим вопросом, — сказал Арсено, — почему и доставлю нашего удальца в личном его лимузине-оболочке к доктору Чину.
— Еще недавно ты и слышать о докторе Чине не желал.
— Ну, наверно, я развиваюсь под твоим руководством и с твоего благословения. Он произвел на меня впечатление, ясно?
Кардинал вновь оглядел все представившееся глазам, потом приблизился к телу. Должно быть, он либо ахнул, либо чертыхнулся, потому что Делорм сказала:
— Именно. Ужас какой-то, правда?
Лицо человека было разбито самым зверским образом. Полчерепа — просто вдребезги.
— Интересно, что они сделали сначала — пристрелили его или проломили ему голову, — сказал Кардинал.
— Какая нам, в сущности, разница? — задумчиво проговорила Делорм.
Приобретшей профессиональный опыт на преступлениях «белых воротничков», Делорм нередко приходилось делать в этом смысле скидку, о чем вынужден был постоянно напоминать себе Кардинал.
— Треснуть кого-то по башке, а затем пристрелить его — это один тип убийцы, — сказал он сейчас. — А тот, кто выстрелил, а потом еще размозжил жертве голову, как ты думаешь, что это за человек?
— Либо он законченный злодей, либо… — Карие глаза Делорм вопросительно взглянули на Кардинала: — …либо, может быть, пистолет у него был неисправен, а? Как ты думаешь?
— Думаю, и то и другое.
27
В Алгонкин-Бей убийства так редки, что когда подобное случается, детективы стараются, так сказать, не выпускать жертву из рук, держа ее под постоянным контролем. Да, разумеется, труп можно просто переправить в Торонто. Да, разумеется, о результатах вскрытия легко узнать и по телефону. То же самое относится и к результатам баллистической и прочих экспертиз. Но такой подход чреват задержками даже более длительными, нежели восемь часов пути в автомобиле до Торонто и обратно. Долгие годы работы в Отделе специальных расследований приучили Делорм высоко ценить личный, с глазу на глаз, контакт. Почему они с Кардиналом и мчались сейчас по шоссе на юг, в сторону Торонто, до которого было 450 километров. Если Кардиналу и была не по душе эта вторичная, и вскоре после первой, поездка в Торонто, внешне он этого не выказывал.
Они ехали в Центр судебно-медицинской экспертизы провинции Онтарио к самому Лэну Вайсману — почти все эксперты уже разошлись, а Лэн любил самолично и первым взглянуть на тело.
В прошлый раз, когда Делорм приезжала сюда в связи с убийством, они с Арсено побились об заклад насчет реакции Вайсмана. Тогда это была ссора двух гомосексуалистов, закончившаяся трагически: мужчина убил своего любовника в припадке ревности. Убил жестоко — следы от ног обнаружили даже внутри тела.
Арсено спорил, что Вайсман при виде трупа и глазом не моргнет.
Делорм же не могла себе представить, чтобы человек, кто бы он ни был, мог спокойно смотреть на подобное.
Еще в грузовом отсеке Вайсман расстегнул молнию на мешке. Взглянул на следы от подошв внутри грудной клетки, подбоченился и бросил лишь одно: «Размер девять с половиной, да? Как вы думаете?»
«Надеюсь, что я такой не стану», — думала Делорм, пожимая сейчас ему руку.
— Входите, входите. Припозднились вы. Пациента уже час как доставили. — Вайсман всегда называл трупы «пациентами».
— Вижу, вы уже на озеро собрались, — сказал Кардинал. Наряду с твидовым пиджаком, галстуком и джинсами на Вайсмане были допотопного вида сандалии.
— Моим ногам вечно жарко, — сказал Вайсман. — Кровообращение ни к черту.
Он провел их в свой кабинетик. Стол был завален рапортами и научной литературой. Тут же стоял магнитофон и были разбросаны несколько апельсинов, слегка подгнивших и распространявших сильный запах. На мониторе высвечивалась страница какого-то токсикологического веб-сайта. Вайсман сгреб в охапку форменный халат и на ходу, когда они уже шли по кафельному коридору, стал надевать его. Он придержал дверь, впуская их в собственно морг, где над трупом склонялся бородатый мужчина в белом халате.
— Доктор Сринигар, а это детектив Лиз Делорм и детектив Джон Кардинал из полиции Алгонкин-Бей.
Доктор Сринигар наклонил голову в легком поклоне:
— Простите, что я не пожимаю вам рук. Вы такой путь проделали, наверно, устали еще больше, чем я.
Выговор у него был приятный, не то индийский, не то пакистанский. Делорм не могла решить, какой именно. Из-под медицинской шапочки выбивались черные с проседью волосы.
— Спасибо, что задержались, доктор, — сказал Кардинал. — Ну, что можете нам сообщить?
— Нашему молодому пациенту сильно не повезло — конец его оказался поистине плачевным. Всего двадцать семь или двадцать восемь лет — и вот, пожалуйста: его мозг на чашке весов. Немного тяжелее нормального, но всего лишь до момента, когда из него извлекли порядочное количество свинца, то есть, говоря точнее, две свинцовых пули.
— Вы эти пули сохранили?
— О нет, нет. Я их тут же переправил баллистикам. Надеюсь, что не нарушил этим служебных предписаний?
— Разумеется, — сказала Делорм. Приятно все же повстречать безукоризненно воспитанного человека. В их сфере деятельности таких не так уж много.
Поверх маски на нее поглядывали темно-карие глаза доктора — взгляд простодушный, чуть ли не до глупости.
— Поначалу я решил, что пуля в передней затылочной кости была всего одна, но это из-за серьезной попутной травмы тупым предметом. Извлеченные из черепа кусочки дерева говорят о том, что орудием послужила какая-то деревянная дубинка, возможно бейсбольная бита.
— А что было раньше? — спросила Делорм. — Пули или бита?
