Сашка посмотрел на нелину, потом перевел взгляд на меня, ожидая продолжения. Настороженно, словно ощутив то же, что и я.
– Княжеские дети, – я с трудом сглотнула вставший в горле комок, не желая показывать двойняшкам своего смятения, – имеют способности своих отцов, но не несут на себе проклятия, пока не проведен ритуал наследования.
– А почему их называют ансаирами? – Голос Даши разорвал оковы сгустившегося напряжения, вырвал меня из путаницы странных ассоциаций, в которых перемешались мои страхи.
– На древнем так называли тех, кто нарушил правила, – уже спокойнее произнесла я.
– Удивительная легенда, – прошептала чуть слышно Дарья и вздохнула, поверив, но… не до конца.
– Говорят, так оно и было. – Я не пыталась ее переубедить, просто улыбнулась. Придет время и она поймет, как много правды в моем рассказе.
– А они красивые, князья проклятых? – никак не унималась Дарья, но теперь в ее взгляде появился еще и восторг. Если я не ошибалась, она уже примеряла картины прошлого на себя. Меня это не радовало, но я помнила себя в тот день, когда сама услышала эту историю впервые.
Увы, ответить я ей не могла. К счастью или нет, но мне не довелось видеть высших ансаиров.
Не успела я признаться в этом, как нас всех удивила Кимела.
– Их внешность притягательна, – произнесла она, пристально смотря прямо на меня. – Но их красота порочна. В ней их неистовство, их не знающая жалости жестокость. В каждом движении, в каждом взгляде…
– А кто из них самый опасный? – не остался в стороне Сашка, не заметив того, что увидела я. Страх и боль в глазах женщины.
Я хотела ее остановить, видя, насколько она взбудоражена, но Кимела уже повернулась к сыну:
– Локар считает, что Маркирер.
– Но ты с ним не согласна. – Я произнесла слова раньше, чем поняла, насколько верна озарившая меня догадка.
– Нет, я с ним не согласна, – как эхо отозвалась нелина, подтверждая мои мысли.
Похоже, у нее, как и у меня, была своя история, о которой она хотела бы забыть.
Эриар
Задорный смех доносился до меня даже через закрытые двери. Достаточно оказалось в тот вечер пройти мимо, направляясь в свой кабинет, чтобы этот смех последовал за мной, продолжая терзать пониманием, как я хочу войти туда, и… не могу.
Все было слишком просто: для всех, кто собрался в той комнате, я оставался чужим.
Это было так по-человечески: получив малое – желать большего.
Чтобы хоть как-то избавиться от голосов, продолжавших звучать в моей голове вот уже несколько дней, спустился вниз. Не удивился, когда, выходя из замка, столкнулся с Шинаром. Спать он, скорее всего, еще не ложился, ну а о моем появлении ему доложила охрана. Сигнальные амулеты были у всех.
– Пройтись? – Навстречу мне он вышел со стороны казармы малого джейсина.
– Подумать, – ответил я, размышляя, насколько меня устраивает присутствие бывшего наставника. Одиночество не стало более предпочтительным.
– Спустимся в нижнюю крепость? – догадался он о принятом мною решении.
Я даже не кивнул, прогулка по парку явно не входила в мои планы.
Молчание спутника меня не тяготило, скорее наоборот, позволяло продолжить размышления, но не давало им стать слишком мрачными.
– Как та парочка?
Локар регулярно докладывал об ансаирах, да и Шинар давал понять, что присматривает за ними, но последний разговор с Талиной заставил взглянуть на них с другой стороны.
Шинар не посмотрел на меня, хоть и было заметно, что он удивлен моим вопросом.
– Ничего, что могло бы меня насторожить. Службу знают, в чужие дела не лезут.
– Вот и Локар так же говорит, – холодно протянул я, сворачивая к кузне. Идти к казармам желания не было.
– Но ты не доверяешь ни мне, ни ему, – спокойно отреагировал на мое раздражение Шинар. – Есть основания или просто предчувствия?
– Талина думает, что Дария может увидеть в нем не друга, а мужчину, – не стал я скрывать от него причину моего беспокойства. – Она и мать, и нимера. Вряд ли ошибается.
– С Локаром ты говорил об этом? – спустя несколько мгновений уточнил Шинар у меня.
Похоже, проблема действительно существовала, раз он воспринял мои слова всерьез.
– Не было возможности.
– Избегает? – Шинар усмехался. Имел полное право. Чего бы мы с соратником ни добились, он продолжал оставаться нашим наставником.
– Или провоцирует, – решил я поделиться неожиданно пришедшей мыслью. – Его бегство в Вольные земли заставило меня признать, что я и сам сомневаюсь в принятом мною решении. Вопреки всем фактам и мнению совета.
– Считаешь, что он и сейчас тебя к чему-то подталкивает? – Шинар явно заинтересовался этой идеей.
Хотел я ему сказать, что скорее надеюсь на это, да не успел. Ощутил приближение того, о ком мы говорили.
Возможно, и к лучшему.
– Тревожные вести. – Локар заговорил сразу, как только подошел. Но это я уже и сам понял по тому напряжению, которое его окутывало.
– Испытывать мое терпение будешь позже. – Я не счел необходимым сдержаться. Если я прав и мой соратник в последние дни разыгрывает передо мной представление, то подобная резкость мне вполне позволительна. Если же нет… наши отношения уже трудно испортить. – Они выступают?
– Нет, – коротко бросил он, всматриваясь в даль. – В крепости Маркирера крейз.
– Очередное покушение? – Я сделал вид, что расслабился, но вряд ли это могло обмануть моих собеседников. Каждый из нас понимал, какими проблемами нам это грозит.
Маркирер не был предсказуем, чтобы не вызывать беспокойства. Он объединял кланы ансаиров. Он стоял во главе раскола воплощенных. Он и князь воздушников Сомей сумели не только сохранить себе жизнь в течение четырехсот лунаров, но и удержать власть. В других кланах уже правили дети, а то и внуки тех, кто отказал нимере в последнем слове и принял проклятие.
Маркирер был так же жесток, как и остальные, лишившиеся возможности вновь стать духами стихий. Но в нем не было той безжалостности, которая не оставляла шанса выжить. Он был хитер, но вся его изворотливость была направлена на осуществление цели. Маркирер был справедлив хотя бы по отношению к присягнувшим ему на верность.
Война с проклятыми под его началом не могла перерасти в неконтролируемую бойню. Чего не скажешь про Сомея, который оставался единственной после Маркирера кандидатурой на роль предводителя ансаиров.
– Ты убежден в этом? – Я мог не спрашивать, если Локар счел нужным сказать, значит, его словам можно было безоговорочно верить.
Тот не стал демонстрировать обиду, что было даже несколько удивительно.
