Надежными помощниками-связниками Фишера (впрочем, они знали его только по псевдониму «Марк») стали супруги, американские граждане Морис («Луис») и Леонтина («Лесли») Коэны («Волонтеры», «Дачники», «Другари»).
Мориса Коэна, как возможного агента советской разведки, открыл в середине тридцатых годов Яков Голос («Звук»), организовавший в Нью-Йорке Комитет в поддержку республиканской Испании. Именно он направлял в интернациональные бригады основную массу американских добровольцев, благоразумно оформляя им документы на другие фамилии. Двадцатипятилетний Морис Коэн и работавший преподавателем в средней школе (между прочим, к тому же и достаточно известный футболист, которого приглашали несколько профессиональных клубов на постоянные контракты), член компартии США и были одними из таких добровольцев.
Так, в батальоне имени Маккензи — Пэпину, входящего в состав XV интербригады
[184]
, появился боец и политкомиссар по имени Израиль Пиккет Олтмэн. Батальон состоял из уроженцев США и Канады. В конце 1937 года в бою под Фуэнтес де Эбро Олтмэн пулеметной очередью был ранен в обе ноги. В госпитале провел четыре месяца. Здесь его и отыскал плотно сложения мужчина с небольшими усиками под словно перебитым, как у боксера, носом. Пна прекрасном английском, с американским акцентом языке представился как «товарищ Браун». То был не кто иной, как Александр Орлов. Результатом их достаточно продолжительной беседы стало обучение Олтмэна в Барселонской разведшколе, где преподавали весьма специфические предметы, естественно, «советские товарищи».
Спустя несколько лет после возвращения на родину, на одном из коммунистических митингов Морис познакомился с круглолицей жизнерадостной девушкой по имени Леонтина Тереза Пэтке, родившейся в семье поляков-эмигрантов. Их свадьба состоялась 22 июня 1941 года. То был сама судьба… С разрешения резидента Морис открылся Леонтине, и та с радостью согласилась стать его помощницей в работе на советскую разведку. Так родилась еще одна супружеская пара разведчиков (впоследствии нелегалов), основным криптонимом которой стало существительное «волонтеры». Впрочем, под ним подразумевались не только «Луис» и «Лесли», но и другие агенты, входившие в разное время в их группу.
Когда США объявили войну нацистской Германии, Морис Коэн был призван в армию. Воевать ему пришлось на европейском фронте против немцев. Демобилизовавшись после окончания войны, Морис вместе с женой снова занялся главным делом своей жизни.
Из характеристик в личных делах «Луиса» и «Лесли»:
ОН: «Образован, культурен и деликатен. Исключительно честен. Обладает выдержкой, терпением и высокой дисциплиной.
По нашему заданию и с санкции Центра завербовал двух агентов, один из них — Персей открыл нам доступ к особо важным секретам американского атомного центра в Лос-Аламосе…
Работе с нами предан. Надежен и конспиративен.
Вывод: заслуживает полного доверия. Впредь его можно смело использовать по нелегальной линии в качестве наводчика и агента-вербовщика».
ОНА: «…обладает хорошей памятью, изобретательностью и даром перевоплощения. Находчива и настойчива в достижении поставленной цели. Смелая, храбрая и весьма сообразительная. Легко сближается с людьми, умеет правильно строить с ними взаимоотношения. К разведработе относится в высшей степени заинтересованно и ответственно, готова посвятить ей всю свою жизнь. Возложенные на нее задачи по обеспечению связи с агентурой и доставке от нее разведматериалов выполняет добросовестно.
К числу недостатков следует отнести некоторую ее излишнюю эмоциональность и рискованность.
Вывод: вполне может самостоятельно работать в нелегальных условиях».
Одно место в характеристике «Лесли» нуждается в дополнительном объяснении.
«Персей», завербованный Коэном еще до ухода в армию, был молодым, высокоодаренным физиком, привлеченным к «атомному проекту». Убежденный антифашист, он полагал, что одна страна — Соединенные Штаты Америки не может быть монопольным обладателем атомного оружия, это грозит человечеству самыми тяжелыми последствиями. Потому он согласился снабжать советскую разведку сверхсекретными материалами, относящимися к созданию атомной бомбы.
К 1943 году «Персей» уже работал в строго охраняемой зоне Лос-Аламосе, охрана которой была столь строгой и совершенной, что постороннему человеку нечего было и мечтать о возможности проникнуть туда чтобы забрать у «Персея» (он же «Млад»), собранные им материалы. Однако в системе охраны выявилась некая щель: раз в месяц ученым, работающим над бомбой, разрешалось выезжать для отдыха на воскресенье в расположенный неподалеку курортный городок Альбукерк. Впрочем, тоже достаточно хорошо контролируемый ФБР и полицией. «Лесли» сумела обзавестись справкой, что нуждается в санаторном лечении именно на этом курорте… После долгих мытарств состоялась ее встреча с «Персеем». Она получила от ученого свыше сотни чертежей и прочих материалов. При выезде из Альбукерка молодая женщина едва не попала в беду — вот тут-то и проявилась ее необычная находчивость, отмеченная и в характеристике. При проверке документов на вокзале «Лесли», чтобы достать их из сумочки, попросила проверяющего полицейского подержать тот самый дорожный баул, на дне которого лежали сверхсекретные материалы, полученные от «Персея»!
Еще при одной встрече с «Лесли», уже в 1945 году, «Персей» передал ей описание и чертежи готовой к испытаниям бомбы и назвал дату их проведения: 10 июля в пустыне Аламогордо. Он также сообщил, что в недалеком будущем две атомные бомбы будут сброшены на Японию…
Так что нет никакой загадки в том, что глава Советского правительства Иосиф Сталин на Потсдамской конференции и бровью не повел от удивления, когда новый Президент США Гарри Трумэн сообщил ему о создании в США оружия неслыханной разрушительной силы.
Первая встреча «Марка» с «Лесли» состоялась в четверг, 12 декабря 1948 года в зоопарке Бронкса. Возле клетки с обезьянами! «Марк» потом объяснил: в зоопарке легко обнаружить наблюдение. «Хвост», в отличие от обычных посетителей, смотрит не на зверей, а на людей.
«Волонтеры» проработали с «Марком» десять месяцев. Могли бы работать и дальше, но случилось непредвиденное.
ФБР арестовало двух советских агентов, которые знали Коэнов. В таких случаях Центр всегда принимает решение самое категоричное: немедленный отзыв. Покинуть США с собственными паспортами? Слишком опасно. Агенты ФБР могли уже выжать и арестовать их связи. На время Коэны «залегли на дно». Чтобы выручить их, в Мексику под прикрытием паспорта дипкурьера срочно вылетел лучший советский специалист по изготовлению любых документов любой страны ныне здравствующий Павел Громушкин
[185]
. На вилле, арендуемой советским посольством, по образцам подлинных мексиканских документов он изготовил загранпаспорта на имя Педро Альвареса Санчеса и Марии Терезы Санчес.
