Его редакционная статья поныне звучит весьма актуально, напоминая язык, каким администрация США пытается разговаривать в наши дни с неугодными ей режимами — например, на Кубе или в Никарагуа. «Советское правительство, — писал «Кольерс» в 1949 году, — должно изменить свои взгляды и свою политику. Если этого не произойдет, то, несомненно, придет день, когда это правительство исчезнет с лица земли. Кремль должен принять решение. И если советские руководители не изменятся, им следует понять, что свободный мир будет бороться. Будет бороться и победит».
Но тут произошло событие, которое остудило пыл пентагоновских стратегов. 3 сентября 1949 года американский бомбардировщик «Б-29», совершавший патрульный полет над северной частью Тихого океана, обнаружил повышенную радиоактивность в верхних слоях атмосферы. Проверка данных, в которой участвовал Оппенгеймер, не оставила сомнений: Советскому Союзу потребовалось всего четыре года, чтобы лишить Соединенные Штаты монополии на атомное оружие.
Теллер и «супербомба»
— Что же нам теперь делать? — такими словами, выражавшими растерянность и смятение, прореагировал президент Трумэн на известие о советском атомном взрыве. Почти три недели в Белом доме даже не решались публиковать это сообщение, опасаясь, что оно вызовет панику среди американцев.
Впрочем, ответ на риторический вопрос президента очень скоро определился: как можно быстрее заиметь водородную бомбу, чтобы вновь вернуть Соединенным Штатам военное превосходство, возможность шантажировать Советский Союз.
Еще в разгар работ по осуществлению «Манхэттенского проекта» ученым, которые трудились в Лос-Аламосе, стало ясно, что атомная бомба способна послужить как бы запалом для несравненно более мощного взрыва, создать условия для атомного синтеза, то есть слияния легких ядер, при котором выделяется гигантское количество энергии.
Во время атомного взрыва под воздействием нейтронов происходит распад тяжелых ядер урана или плутония. При этом развивается температура в несколько миллионов градусов, которая и открывает возможность воспроизвести процесс слияния атомов водорода, бушующий в недрах Солнца.
В Лос-Аламосе этой идеей больше всех был одержим Эдвард Теллер. Еще летом 1942 года на совещании у Оппенгеймера он впервые высказал мысль о возможности использовать атомную бомбу как детонатор термоядерного взрыва, то есть как спичку, которая зажгла бы огонь атомного синтеза.
Теллер родился и вырос в Венгрии. Потом учился у Бора в Дании, получал американскую стипендию из фонда Рокфеллера, а в 1935 году переселился в США. Будучи на четыре года моложе Оппенгеймера, Теллер завидовал его славе и авторитету, не разделял его политических взглядов, осуждал нерешительность в вопросе о том, стоит ли применять атомное оружие против Японии.
В Лос-Аламосе Теллера иронически прозвали «апостолом супербомбы». Он действительно был рьяным сторонником политики атомного шантажа, поборником опоры на американское военное превосходство. Узнав о советском атомном взрыве, Теллер тут же потребовал ускорить работы над «супербомбой».
29 октября 1949 года под председательством Оппенгеймера собралась консультативная группа комиссии США по атомной энергии. Восемь ведущих американских ученых должны были ответить на вопрос: следует ли Соединенным Штатам безотлагательно приступить к созданию водородной бомбы? За это ратовали Теллер и Страусс (оба они не являлись членами консультативной группы).
Все другие участники заседания заняли противоположную позицию. Особенно резко высказались против создания водородной бомбы физики Ферми и Раби. Они призвали президента Трумэна публично отказаться от создания термоядерного оружия и предложить Советскому Союзу принять на себя такое же обязательство.
Мнение остальных шести членов консультативной группы, включая Оппенгеймера, было хотя и менее категоричным, но тоже отрицательным. «Мы считаем, что следует тем или иным путем избежать создания термоядерного оружия. Мы против того, чтобы Соединенные Штаты выступили инициатором его разработки. В отказе от супербомбы мы видим путь к предотвращению ядерной войны».
Однако «апостол супербомбы» и его покровители не успокоились. Дело дошло до того, что по распоряжению из Вашингтона было конфисковано и уничтожено несколько тысяч экземпляров научного журнала «Сайентифик америкэн». Власти пошли на этот шаг потому, что физик Бете, один из авторов теории синтеза легких ядер, обращался через журнал к американским ученым с призывом выступить против создания водородной бомбы.
31 января 1950 года в здании госдепартамента собралась группа членов Совета национальной безопасности: министр обороны Джонсон, государственный секретарь Ачесон, председатель комиссии по атомной энергии Лилиенталь. Двумя голосами против одного (возражал Лилиенталь) они приняли решение: рекомендовать президенту издать приказ о срочном создании водородной бомбы. В этот же день президент Трумэн объявил американскому народу: «Я предписал комиссии по атомной энергии продолжать работу над всеми видами атомного оружия, включая водородное».
Решение Трумэна особенно встревожило тех, кто до конца сознавал его последствия. Двенадцать ведущих американских физиков во главе с Бете выступили с возмущенным заявлением: «Эта бомба — не оружие войны, а средство массового истребления. Применить ее — значит попрать все нормы морали».
Идея дальнейшего совершенствования ядерного оружия была осуждена Постоянным комитетом Всемирного конгресса сторонников мира, который собрался на свою очередную сессию в Стокгольме. 19 марта 1950 года Жолио-Кюри первым поставил свое имя под документом, который за последующие полгода подписали около 500 миллионов человек. В этом кратком и емком призыве, вошедшем в историю как Стокгольмское воззвание, говорилось:
«Мы требуем безоговорочного запрещения атомного оружия — оружия запугивания и массового уничтожения.
Мы требуем установления строгого международного контроля для проведения в жизнь этого запрещения.
Мы считаем, что правительство, которое первым применит против какой-либо страны атомное оружие, совершит преступление против человечества. Такое правительство следует считать военным преступником. Мы призываем всех людей доброй воли во всем мире подписать это воззвание».
28 апреля правительство Бидо сместило Жолио-Кюри с поста верховного комиссара Франции по атомной энергии, который он занимал с первых послевоенных лет. Перед ученым захлопнулись двери научно-исследовательского центра в форте Шатильон, где он незадолго до этого ввел в действие первый во Франции атомный реактор. В жизни и деятельности французского физика начался новый этап. 22 ноября 1950 года он возглавил Всемирный Совет Мира, созданный по решению Варшавского конгресса миролюбивых сил.
Начавшаяся в 1950 году война в Корее вызвала новую вспышку антикоммунистической, антисоветской истерии. 1 ноября 1952 года на атолле Эниветок в Тихом океане было проведено испытание американского водородного устройства. Мощность первого термоядерного взрыва составила 12 мегатонн.
