Ладно, подумал Боб, поднимаясь на ноги, озабоченный тем что ему так и не удалось узнать хоть что-нибудь. Он повернулся, чтобы вернуться к своему коню, в свой пустой дом, к своей нераскупоренной бутылке «Джим Бим», и...
И увидел след ноги.
Да, полицейские, похоже, этот след прошляпили.
Он наклонился поближе и в ту же секунду разглядел, что это его собственный след, ботинок фирмы «Тони Ламас», размер 11, тот самый, который он носит; да, это его собственный чертов след. Немного трудновато точно идентифицировать, потому что отпечаток перекошенный и слегка смазанный и к тому же...
Вот оно! Наконец-то дошло!
Боб быстро повернулся обратно и посмотрел на отпечатки сошки.
Если бы ему пришлось поворачивать винтовку вместе с сошкой, то опоры не оставили бы таких четких следов. Здесь должен был оказаться полукруг из-за того, что стрелок быстро поворачивался, держа Джулию в прицеле. В пыли обязательно должна была бы остаться дуга. Но следы говорили о том, что сошка стояла совершенно неподвижно.
Боб присмотрелся еще внимательнее. Да: круглые, идеально четкие отпечатки сошки, и они должны были сохраниться в пыли до тех пор, пока начавшийся дождь не смоет все следы.
Теперь он все понял: это была классическая ложная огневая позиция. Она была устроена для того, чтобы натолкнуть на мысль о том, что стрелял какой-то сумасброд. Но наш мальчишечка стрелял не отсюда. Он стрелял откуда-нибудь еще, и находилось это место намного дальше.
Боб посмотрел на небо. Оно грозило дождем.
* * *
Ему казалось, что он едет вдоль хребта уже несколько часов; ветер становился все сильнее, с запада ползли облака, закрывая горы непроницаемой пеленой. Они походили на туман, влага липла к коже. Здесь, наверху, погода могла измениться точно так же. Точно так же она могла убить.
Но не смерть занимала мысли Боба, а скорее его собственная депрессия. Шансы на то, что ему удастся обнаружить настоящее убежище снайпера, были мизерными. Да и вообще, остались ли там хоть какие-нибудь следы? А когда пойдет дождь, то они, если даже и были, исчезнут безвозвратно. Как же хорошо все продумано, в который раз отметил Боб. Ложная огневая позиция устроена не только для того, чтобы направить расследование по неверному пути она еще, как предполагалось, должна помешать кому бы то ни было найти настоящее место раньше, чем переменчивая погода спрячет его так, что надежнее и не придумаешь. Значит, если он сейчас что-то пропустит, то погода не позволит ему предпринять еще одну попытку.
Боб начинал чувствовать ход мыслей этого человека. До мельчайших тонкостей. Этот человек думает обо всем, он будет сотни раз мысленно репетировать все детали, снова и снова пробегать по всей цепи своих действий. Он знает, как все делать, знает тайную логику процесса. Это не просто незаурядные способности к стрельбе, которые, между прочим, зачастую сочетаются с более или менее явной умственной неполноценностью; это вдобавок еще и осознание тактических основ своего ремесла, способность к расчетам, лежащим в основе всего, и уверенность в том, что он сумеет рассчитать все, что нужно, под нажимом любых обстоятельств, а потом положиться на свои расчеты и заставить все, что ему нужно, совершиться в реальном мире. А еще – упорство, храбрость, отвага грабителя, терпение великого охотника.
«Он знал, что мы ездим по этой дороге. Но это бывало не каждое утро. Ему наверняка пришлось ждать. Он был спокоен, уверен в себе, способен оградить свой разум от мыслей и ждать, пока не наступит то самое утро, которое ему нужно. Это был самый сложный навык, навык, которым по-настоящему владели лишь очень немногие люди. Но ты им владеешь, не так ли, братец?»
Первые капли дождя упали на лицо. Скоро дождь разойдется, и все улики исчезнут навсегда.
«Почему я не продумал все это вчера? Я раскусил бы его, ну, хотя бы частично. Но, увы, я этого не сделал, и все пропало. Он снова выиграл».
Боб высматривал возможные укрытия, смотрел с тропы на лежавшие внизу дикие камни. Очень, очень часто ему попадались ровные укрытые места, достаточно просторные для того, чтобы скрыть лежащего человека, но после беглого осмотра оказывалось, что нигде не было никаких следов чьего-нибудь присутствия. И естественно, он удалялся все дальше и дальше. И не из каждой точки хребта был виден тот уступ, на котором и в Дэйда, и в Джулию могли попасть с одного и того же места.
Так он ехал все дальше и дальше, чувствуя, как в воздухе нарастает сырость, и вместе с нею нарастало ощущение тщетности того, что он делает. Он, должно быть, пропустил нужное место, думал Боб, или все следы уже исчезли. Проклятье, он забрался уже слишком далеко. Чертовски далеко. Он перебрался из царства вероятного в царство того, что было всего лишь возможно. И ему все так же не попадалось никаких следов, и Юниор трусил по чуть заметной тропинке вдоль горного хребта, нервничая в предчувствии приближающегося дождя. Боб продрог до костей и уже подумывал о том, чтобы отказаться от дальнейших поисков.
Стрелок не мог находиться так далеко!
И все же Боб проехал еще чуть-чуть подальше. Все то же самое, то есть ничего. Он остановил коня, повернул обратно. Зона обстрела казалась отсюда совершенно миниатюрной. Это было очень, очень далеко. Это было...
Боб соскочил наземь, предоставив Юниору возможность немного попастись и успокоить тем самым владевшую животным тревогу. Ему показалось, что он увидел небольшое пятно под обрывом на крутом склоне хребта, ничего слишком заметного, так, намек. Он наклонился, всматриваясь в находку, и пришел к выводу, что он и впрямь забрался чересчур далеко и ему нужно вернуться и поискать нечто такое, что он благополучно пропустил.
Но в этот самый момент он увидел нечто необычное. Не слишком, но выделявшееся на общем фоне. Это была сухая ветка, за что-то зацепившаяся посередине горного склона Может быть, ее сломал ветер? Но ветка была единственная Откуда она там взялась? Вероятно, какая-нибудь прихотливая шутка, на которые так щедра природа... С другой стороны человек, желавший удалить оставшиеся в пыли следы своего пребывания, мог воспользоваться для этого именно веткой а потом бросить ветку в пропасть. Но она зацепилась за камень и, провисев там два дня, высохла и стала достаточно бурой для того, чтобы человек, разыскивающий любые, пусть даже самые крошечные аномалии, мог ее заметить.
Боб прикинул, что в этом небольшом разрыве между горными хребтами ветер обычно дует на северо-северо-запад. Если даже ветер и подхватил эту ветку, то все равно она должна была упасть со скалы совсем недалеко от того места, где он находился. Он повернулся и начал пробираться в этом направлении и уже совсем было прошел мимо, когда, в очередной раз оглянувшись, чтобы сориентироваться по странной ветке, заметил щель и, посмотрев в нее, обнаружил крошечную, прямо-таки с гроб величиной земляную площадку, где человек мог бы лежать, оставаясь незамеченным, и иметь хороший обзор зоны огня.
Боб замедлил шаг и постарался прикинуть направление на то место, где умер Дэйд и где упала Джулия. Он двигался с превеликой осторожностью, стараясь не наступать на голую землю на тот случай, если там остались хоть какие-нибудь следы, но, как ни всматривался, не видел ни одного. В конце концов он повернулся, чтобы бросить первый – обычно самый верный – взгляд на зону обстрела.
