Галина не могла не принять рукопись, но могла ее не читать.
Могла потерять. И теряла. Учитывая условия, в которых делалась наша славная
газета, а также еще пяток изданий для разных организаций, было бы удивительно
не потерять какую-то несчастную рукопись в квартире, которая вот-вот должна
была встать на ремонт. Или выйти из ремонта. Так корабль входит в зону тайфуна.
Или выходит из нее.
Кстати, сама она появилась буквально минут через пять после
того, как писатель вошел в кабинет и робко, но плотно прикрыл за собой дверь.
Сначала издали зазвучали «Куплеты тореадора», потом у меня под дверью затеялась
обычная свара между грубой Машей и дикой Галиной. Они всегда затевали
небольшую, но интенсивную склоку.
— Ку-у-уда?! — шипела Маша, — Куда вы
рветесь?! Там люди, понятно?!
— А у меня что шуточки шутятся типография требует
проплатить а не то они хрен будут работать и Алешка сегодня с левой ноги и тут
еще новых пять материалов…
«Тореадор» бряцал литаврами, и Галина ухитрялась орать в
мобильник, не прерывая свары с Машей:
— Палкирилыч, вы ж накладные не подготовили я не могу
работать если файлы главный редактор вовремя не… к среде Палкирилыч вот тут
клянутся будет проплачено а вы уж пожалуйста… Маша не будь мерзавкой мне срочно
выяснить по какому праву…
— Стойте, стойте, Галина!!! Ну, совесть у вас есть?!
Дверь распахнулась, на пороге возникла Галина, простирая ко
мне руки в молящем жесте. За ней маячила злая Маша, от ненависти близкая к
обмороку. Ругались они на фоне немедленно грянувших «Куплетов тореадора».
Писатель околевал от ужаса.
— Вот так они и блуждали по пустыне, — сказала я
ему. — Вот она, их высокая стезя. Познакомьтесь. Это Галина Евсеевна.
Она-то и будет читать вашу рукопись…
Едва писатель был отправлен восвояси, а Галина умиротворена,
проплачена, напоена чаем и с очередной папкой в рюкзаке удалилась под «Куплеты
тореадора» — Маша вошла на цыпочках, плотно прикрыла за собой дверь:
— Там эти… катастрофисты. Че делать-то?
— Пригласи! И пожалуйста, Маша, — улыбка и
любезность!
— Так они ж хамят!
Я сделала грозные глаза. Маша ретировалась.
Она была, в сущности, права: Клара Тихонькая, председатель
фонда «Узник», была невыносимой особой. «Это, — говорил Костян, — как
отключили воду, или, что точнее — канализацию».
Со мной в открытый бой Клара не вступала, я не позволяла
этого, встречая ее и Савву Белужного вечно сочувственной улыбкой, выслушивая
планы, скорбно кивая на все фразы, содержащие сакраментальное слово-пароль…
Просимую сумму урезала всегда втрое, но что-то все же платила, стесняясь
проверить — на что идут выплаты, вероятно, смутно памятуя… о чем? Да о чем же,
прости Господи, как не о своей семье, расстрелянной под Полтавой!
С другими же синдиками, в частности, с Яшей — несговорчивым,
въедливо проверяющим на что уходит каждый синдикатовский грош — эти двое бились
самоотверженно, на ножах и кастетах, используя все запрещенные приемы.
Я поднялась, встретила, усадила их на диван. Велела Маше
принести печенье и чай.
— …Ой, нет, — томно сказала Клара, отодвигая
чашку. — Это для меня слишком крепкий. У меня такое сердцебиение, вы не
поверите! Я же все одна, все одна… Дайте цветочный.
— Не дам! — сказала Маша. — Цветочный остался
один пакетик, для Дины.
— Маша!!! — цыкнула я. Бесполезно.
— Не дам. — Твердо повторила грубая девчонка. И
вышла. Сейчас расплачется там, у себя за столом.
— Как вы держите такую хамку? — поинтересовалась
Клара.
Я широко улыбнулась:
— Слушаю вас, друзья мои…
И у меня в кабинете грянула двадцатиминутная катастрофа, на
которую, в этот раз, я денег не дала.
Проводить Клару и Савву вышла самолично. Открыв дверь,
наткнулась на зады своих подчиненных. Ближе всех ко мне торчал обтянутый
бархатными брюками упитанный зад Ромы. Рядом маячила тощая задница Костяна.
Дальше — детская попа Жени в мальчиковых брючках из «Детского мира»…
Под аквариумом валялась на боку перевернутая корзина с
мусором.
— В чем дело? — спросила я устало, уже
предполагая, что мне ответят.
— Да вот… тут Эльза Трофимовна, бестолочь такая… —
пробурчала Маша, медленно двигаясь на коленях по кругу и, как в пасьянсе,
придвигая к сложенному из обрывков листку еще один оторванный угол, — это
приказ Клавдия о…
— О чем? — спросила я раздраженно.
— О перестройке нижнего туалета, — кротко и
жертвенно улыбаясь, отрапортовала Эльза Трофимовна, поднимаясь с колен. —
А я даже не знала, что у нас внизу был туалет…
Затем я уехала на несколько деловых встреч; заодно, по
просьбе Клавдия, встретила в Шереметьево одну иерусалимскую даму из
департамента Кадровой политики, вернувшись, написала отчет по минувшей неделе,
пообедала — по системе доктора Волкова — огурцом и обезжиренным йогуртом… Потом
ко мне приходили: руководитель ансамбля «Московские псалмопевцы», Фира Будкина
за очередной порцией денег на бублики-печеньки для своих ребят, режиссер из
поселка Новозыбково под Клинцами с предложением оплатить моноспектакль по
рассказам Василия Белова… И еще несколько посетителей, лица и голоса
которых, — вне зависимости от пола, — слились у меня в какую-то
петлястую дорожку, по которой, припрыгивая, катился Колобок, шепеляво
приговаривая:
я-от-бабушки-дедушки-спонсорскую-поддержку-на-святое-дело-возрождения-духовности-тотальным-фронтом-возвращения-к
корням!
Сегодня — как обычно, если день выпадал загруженным и
нервным, — словно в довесок, позвонил Эдмон, вежливо спросил:
— У тебя найдется двадцать минут?
— Ладно, приходи, — голосом жертвы проговорила я,
хотя знала, что за этим следует.
Через минуту он явился, плотно уселся на стул…
— Скажи, Дина, что ты делаешь, когда начинается обстрел
этого здания?
— Падаю на пол, — вздохнув, ответила я.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнул он и умолк.
Вдруг вскинулся, гаркнул: — Обстрел!!! На пол!!!
Я поднялась с кресла и свалилась на несвежий, затоптанный
сегодняшними посетителями пол. Перед моими глазами шаркали кроссовки Эдмона…
Прошло с полминуты… Я приняла более удобную позу и, в сущности, вставать уже не
хотела…
— Можешь подниматься, — разрешил он наконец,
внимательно наблюдая, как в три приема я принимаю опять вертикальное положение.
Что там говорить!
Наш департамент Бдительности честно и упорно отрабатывал
зарплату.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
