— Да вам-то зачем, Слава?
— Эк вы, Ильинишна, высокомерная! А мне, может, тоже
хочется раскопать в себе что-нибудь древнее-древнее… притулиться к
какому-нибудь… Левиафану. А? Может, Вячеслав Семеныч Панибрат от змея
какого-нибудь происходит, от падшего аспида… Или еще от какого херова
архангела…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Глава 19. Шахматный турнир
Microsoft Word, рабочий стол,
папка rossia, файл moskva
«…круг знакомств Аркаши Вязнина огромен, и это понятно:
должность обязывает. Но вот что мне бесконечно в нем симпатично: он никогда не
устраивает у себя пышных приемов, как делает это Козлов-Рамирес, — когда в
гостиной у стола толпятся человек пятьдесят, и доступ к салатам можно сравнить
только с доступом к документам на предприятиях особой секретности, да и
по-человечески ни с кем поговорить нельзя…
Аркаша любовно и мнительно подбирает крошечные компании,
похожие всегда на искусную икебану в неброском керамическом сосуде, где-нибудь
в тихом кабинете, на подоконнике.
И всегда готовит сам — не много, но вкусно и изысканно:
обычно это красная рыба, запеченная в духовке, и свежие овощи с рынка,
подобранные по цвету, так что глазу весело: оранжевые, желтые, красные перцы,
нарезанные вольно мужской рукой, крупные греческие и испанские маслины, хорошее
сухое вино…
Нас с Борисом он обычно монтирует с Норочкой Брук, Абрашей
Ланским и известным писателем Ф. И мы сидим долго, до ночи, и никак не можем
разойтись, ибо разговор всегда выруливает на неожиданные темы…
На этот раз известный писатель Ф. попросил перевода и
разъяснения некоторых еврейских слов — он работал над новым романом, где должны
были фигурировать какие-то польские евреи… Разговор покатился, с польских
перешли на отечественных. Абраша Ланской заговорил о том, что еврейство в
России сегодня — это совершенно другие люди, даже по сравнению с уехавшими в
90-е годы.
— Феномен еврейской истории, — добавил он, —
в очередной раз еврейство, как змея, меняет кожу. Сменилась популяция. Сняли
слой, точно так, как снимают слой почвы, и на поверхности сейчас совсем другой
по «минеральному составу», слой людей…
Вязнин на это:
— А у меня тоже есть теория различных физических
состояний, в которых пребывает еврейский народ в России. До революции он был в
твердом состоянии — поскольку находился в границах черты оседлости, население
которой было реальным и осязаемым. После революции перешел в состояние жидкое,
так как массы его перетекали туда-сюда по всей территории различных советских
республик. Сейчас он пребывает в газообразном состоянии. С одной стороны —
евреи везде, с другой стороны — их невозможно ухватить руками…
И все сразу заговорили о том, что в России сегодня
наблюдается возникновение антисемитизма вовсе не в той среде, в какой привычно
было антисемитизм наблюдать, — в среде либерально настроенной
интеллигенции. Она обанкротилась, либеральная интеллигенция, потерпела провал
на сломе эпох. Поэтому ненавидит и завидует всем, мало-мальски преуспевшим. А
поскольку преуспевшие — как всегда — предприимчивые евреи, волна раздражения
направлена против них…
— Странно, — добавил Вязнин, — что заступники
еврейства сейчас — либерально настроенная бюрократия.
На что Абраша возразил, что ничего странного в этом нет, и
все это было уже в еврейской истории. Вообще, было все. Давно живем.
— Абраша, — спросила я неожиданно для себя
самой, — а что вы думаете о десяти потерянных израилевых коленах?
— А что там о них думать, — отозвался он, —
десять колен, конечно, утеряны безвозвратно, зато обретены в мифологическом
сознании, особенно современном… так же, впрочем, как и теория Кеслера насчет
хазарского происхождения русских евреев… ну а по другую сторону баррикад —
антисемитский миф Гумилева о народе-химере.
— А вот, говорят, наши ученые изобрели методы проверки,
и с точностью до…
— Шарлатаны, — отозвался он. — Посудите сами:
что мы знаем об этой массе еврейского населения Израильского царства? Флавий
пишет, что Израильское царство уничтожил Салманасар, царь Ассирии, и угнал все
население, причем он так и пишет — «весь народ» — в Мидию и Персию… А в
Самарию, соответственно, переселил хуфейцев…
— Абраша, а эти хуфейцы, между прочим, подразделялись
на пять племен… — вставила Норочка, — и каждое почитало свое божество…
Шрадер, кажется, ищет их в средней Вавилонии… подайте-ка мне рыбу, а? Аркадий,
где вы такую рыбу покупаете?
— Да нет, этот народ еще никому не удалось точно
идентифицировать! — раздраженно буркнул профессор Ланской… — В отличие от
евреев, которые даже и растворившись среди всех…
— …обычная красная рыба, Норочка, вот тут у меня, на
Даниловском…
Озадаченный писатель Ф. помалкивал и, видимо, уже жалел, что
послужил причиной всех этих бесконечных, чуждых ему соображений. И поделом:
может, поймет, что с наскоку евреев еще никто не изобразил достоверно, и слезет
с чужой темы…
— Минутку, — осторожно и почтительно встрял
он, — Вы хотите сказать, что каждый из нас хоть немного… еврей?
Нелицеприятный профессор Ланской, остро глянув на
собеседника, рассмеялся и сказал:
— …Ну, уж вы-то точно…
Писатель смутился, почему-то похлопал себя по карманам
пиджака, словно его обвинили в краже чужих сигарет, криво как-то усмехнулся и
буркнул:
— Нет уж… Я о себе точно знаю, что я — осетин…
Вязнин поднялся и принялся доливать в бокалы вина… А Абраша
сказал мне:
— Смотря с какой точки зрения вас интересует эта тема.
Есть научный взгляд, есть подход религиозный… спросите, в конце-концов, у Мишки
Каценельсона… Этот красавец заморочит вам голову, но чем-нибудь эдаким
увлекательным обязательно попотчует… А если подойти к вопросу со стороны
мистико-религиозной, то обратитесь к Берлу Сужицкому… Он парень серьезный, хотя
и пройдоха, и кажется, даже бандит…
Я постаралась свернуть этот разговор…
…Многие очень известные и талантливые люди тянутся к
Вязнину, он и сам — вполне личность, — хотя, конечно, и американский
дипломатический ореол придает достаточно лоску.
По поводу лоска:
Недавно, на исходе приема в посольстве Германии, когда я
совсем уже собралась уходить, он вдруг говорит:
— Слушай, тут «Московский комсомолец» устраивает к 1
апреля шуточный шахматный турнир. Будут разные симпатичные люди, много
знакомых… Меня просили и тебя позвать.
Он перечислил приглашенных, было действительно много
симпатичных людей, в том числе моя Марина Москвина.
— Придешь?
— Почему бы нет… А где это будет?
— В элитном клубе «Голубая мантия» — сказал беспечно
Аркаша. — На Тверской.
Я направилась в гардероб, он — следом за мной. Помог надеть
плащ, внимательно смотрел, как я обматываю шею длинным черным шарфом.
