– Что-то случилось? Очередное нападение? – Голос его прозвучал резко. – Тебя преследовали, угрожали, может, напали?
– Нет, ничего не произошло, – ответила Франческа, стараясь проникнуться его уверенностью. Внезапно она подумала о Брэндане Фарре. – Еще мы узнали, что Фарр приказал инспектору Ньюману не вносить в протокол некоторые факты. Брэндан не знает, что мы в курсе. Отныне Ньюман будет обо всех его распоряжениях докладывать напрямую Брэгу. – Она заставила себя улыбнуться. Разговор на привычную тему был приятен и удобен, как мягкие тапочки.
– Так вам с Брэгом рукой подать до финала расследования.
– Да. Есть и еще одна деталь, возможно, будет новая версия. Фрэнсис рассказала мне, что ей приснился сон, в котором Резальщик обозвал ее «развратницей» и «распутной женщиной». Она сказала, что сон был таким реальным, что она не сомневается, что все так и было на самом деле.
Харт помолчал несколько секунд, размышляя.
– А Кейт Салливан ничего похожего не вспомнила?
– Нет, – вздохнула Франческа. – Но заметь, муж бросил Фрэнсис два года назад, и теперь она помолвлена с Сэмом Уилсоном. Он вполне состоятельный часовщик и понятия не имеет, что невеста все еще замужем.
Харт не сводил с нее глаз:
– Возможно, он выяснил правду. Это может стать мотивом для нападения на нее и похожих женщин.
– Не думаю. Полиция пытается установить местонахождение Томаса О’Лири, но это будет настоящим чудом, если им это удастся. Он уехал на Запад. Брэг полагает, он может быть мертв. За это время ни одна живая душа ничего о нем не слышала.
– Какие у тебя планы на завтра? – спросил Харт после недолгой паузы.
– Поговорю с отцом Калхейном, надо искать новые факты. Спрошу, что он знает о Дэвиде Ханрахане. – Франческа погрустнела. – Если Кейт права и Резальщик джентльмен, то это не Дэвид Ханрахан.
– Да, за джентльмена ему не сойти, – согласился Колдер. – Ты подозреваешь Сэма Уилсона?
– Он джентльмен, принадлежит к среднему классу, и я очень надеюсь, что он не убийца, но не имею права не проверить его.
Харт внимательно посмотрел на Франческу и улыбнулся:
– Уверен, ты все распутаешь очень быстро.
Его фразу можно было считать похвалой лишь с большой натяжкой, но она все равно была в восторге.
– Надеюсь! – Франческа старалась скрыть свои чувства. – Надо постараться предотвратить нападение в следующий понедельник. – Она старалась придать голосу деловую сосредоточенность, но с дрожью в коленях ждала приближающегося момента, когда Сара представит свою работу.
– Сообщи, если я смогу быть полезен, – произнес Харт и повернулся к Саре, стоящей довольно далеко, но пытающейся уловить каждое их слово, несмотря на расстояние. – Полагаю, дорогая хозяйка заждалась. Примите мои извинения. Расследования Франчески вызывают во мне все больший интерес.
– Да, я вижу. – Сара удивленно вскинула брови, но спохватилась: – Прошу за мной.
Франческа погрузилась в размышления и украдкой взглянула на Харта. Он выглядел потрясающе, как всегда. В его жизни было столько красивых женщин, да и в постели тоже… Неужели она так наивна, что надеется, будто ему понравится ее портрет? Для нее он чрезвычайно важен. Чтобы позировать Саре, ей пришлось привлечь все свое мужество. Для Харта это может быть просто очередной портрет обнаженной женщины.
– Посмотрим, дорогая? – пробормотал Харт, пропуская ее вперед.
Она заставила себя уверенно посмотреть ему в глаза:
– Разумеется.
Если она способна выступить против убийцы, то обязана выдержать критику мужчины, к тому же любимого мужчины. Однако сердце предательски забилось, когда она шла по коридору за Сарой. Ей сложно было понять, какие чувства бушуют в душе. Рядом с Хартом она ощущала себя желанной настолько, что ей казалось, будто они любят друг друга.
Студия Сары была ярко освещена. Так же светло всегда было и в доме Кэхилов, и в других современных домах, оснащенных электричеством, телефоном и водопроводом с холодной и горячей водой. Сара остановилась, пропуская гостей вперед, затем решительно подошла к мольберту, накрытому холстом. Когда она повернулась, на лице ее уже не было улыбки.
Франческа кусала губы, выскользнув из объятий Харта. Он, кажется, даже не заметил этого.
– Пожалуйста, – обратился он к Саре.
Девушка побледнела. Она сдернула ткань, представляя всеобщему взору портрет в стиле ню.
Франческа смотрела на Харта, глаза которого стали округляться. Он внимательно изучал портрет, взгляд скользил вниз, оглядывая ее формы, теплея, пока не стал похож на тот, которым он всегда смотрел на нее.
Сердце готово было выпрыгнуть из груди Франчески.
Харт не шелохнулся. Взгляд пополз вверх, к ее лицу на портрете – ее лицу, – и тщательно исследовал каждую деталь. Затем опять вниз, теперь уже медленнее, к плечам, полуприкрытой груди, ягодицам и только потом переместился к красному пятну платья.
Франческа ощущала, как пылают ее щеки, а в ушах звенит колокол.
В комнате повисла тишина. Харт словно и не собирался ничего говорить. Он смотрел на портрет, но внутренне был обращен к Франческе, которая сама, затаив дыхание, следила за ним.
Огромное, непреодолимое желание вспыхнуло, охватив их обоих и заняв все пространство вокруг них.
Оно разрывало ей сердце, было похоже на рвущуюся из клетки птицу.
Наконец Харт повернулся к Саре. Несмотря на то что он смотрел на автора картины, Франческа знала, что все его внимание приковано к ней.
– Вы написали прекрасный портрет, Сара. Я более чем в восторге. Вы изобразили Франческу именно такой, какой я хотел бы видеть ее на портрете.
Сара светилась от счастья.
– Я так рада, Колдер.
Он опять повернулся к холсту. Вновь повисла тишина.
Франческе стало любопытно, о чем он думает.
Через некоторое время он медленно повернулся к ней. Франческа замерла под его взглядом.
Теперь она поняла, что он представляет ее обнаженной. Он мечтает обнять ее – это она тоже поняла.
Сара что-то пробормотала, Франческа не смогла разобрать ни слова. Харт, похоже, тоже не расслышал. Она была уверена, что, став свидетелем такой сцены, Сара поспешит скрыться. Доказательством правоты ее предположений стал звук закрывшейся двери.
Харт не шевелился и не сводил глаз с Франчески.
Она облизала губы и откашлялась.
– Тебе действительно понравилось? – с трудом произнесла она.
Какая у него чарующая улыбка.
– Да. Да, ты мне очень понравилась.
Ей стало немного легче.
– А ты… – Она замолчала.
