— В чем дело, Холман? — продолжала допытываться она. — Ты струсил или как?
— Нет, — сказал я, — просто у меня недавно закончились краски.
— Я останусь в таком виде до приезда Расса, — объявила она. — А потом скажу ему, что ты меня изнасиловал.
Тут раздался звонок в дверь, и Лотти нервно вздрогнула. Я же не спеша потягивал выпивку, с отсутствующим видом поглядывая на неё и улыбаясь.
— Кого ещё черти несут? — спросила она.
— Понятия не имею, — резонно заметил я. — Но знаю точно, что это не Блэр. Не на вертолете же он прилетел…
— И ты что, даже не спросишь, кто пришел?
— А на кой черт он мне сдался? — я беззаботно махнул рукой. — Пускай звонит, сколько влезет. Вот так позвонит-позвонит, а потом плюнет на это дело и просто уйдет.
— Это может быть Джейк. — При мысли об этом её лицо просветлело, тем более, что в дверь снова позвонили, и на сей раз звонок был длиннее и настойчивее. — Наверное, он уже ехал сюда, и именно поэтому Расс стерпел твое хамство. Он знал, что Джейк разберется с тобой сразу же, как только прибудет на место.
— Значит, может быть это и Джейк, — согласился я. — Если хочешь, можешь пойти и открыть дверь.
— Прямо вот так? — Она выразительно взмахнула рукой, как бы желая подчеркнуть свою наготу.
— Если стесняешься, то можешь одеться, — разрешил я.
— Я скажу Джейку, что ты попытался меня изнасиловать, — пригрозила Лотти. — За это, Холман, он разорвет тебя на мелкие кусочки и расшвыряет их по всему дому!
Напустив на себя самый решительный вид, она вышла из комнаты, и глядя на её округлый, гордо покачивающийся зад, я был вынужден признать, что у неё великолепное тело, хотя, на мой вкус, сама она и могла бы быть немного потолще. Вынужденная пауза длилась около минуты, а затем Лотти вернулась обратно в гостиную. Она была мрачнее тучи, и на её лице проступил нервный румянец. Не глядя в мою сторону, девица прошествовала к дивану и подобрав с пола валявшиеся там трусики, принялась молча их натягивать.
В это время в дверях возник незнакомый мужчина, с лица которого не сходило учтивое и несколько смущенное выражение.
— Я спросил, что, мол, может я пришел не ко времени, — проговорил он извиняющимся тоном, — но она сказала, что я никому не помешаю. А вы Холман, да?
— Я-то Холман, — подтвердил я. — А вы кто такой?
— Возможно, мое имя вам ничего не скажет, — скромно ответил незванный гость. — Меня зовут Хэл Лессинджер.
Услышав это, Лотти, которая как раз в этот момент сосредоточенно натягивала на себя мини-юбку, тихонько застонала и, закатив глаза, без сознания рухнула на диван.
Глава 3
Окинув пришедешго взглядом, я подумал, что ему должно быть около сорока лет. В густых черных волосах уже была заметна седина, а голубые глаза смотрели дружелюбно. Он совершенно не походил на призрака, а наоборот, выглядел даже вполне реальным. Пребывая в полнейшей расстерянности, я потягивал мартини и опомнился лишь когда отставил в сторону пустой стакан.
— Что это с ней? — Он озадаченно посмотрел на Лотти, лежащую ничком поперек дивана, а затем снова перевел взгляд на меня. — Она больна или что?
— Скорее всего, смущена, — осторожно проговорил я. — Честно говоря, я тоже несколько смущен.
— Правда? — Он недоуменно уставился на меня. — А в чем дело?
— Вы не будете возражать, если я прежде задам вам несколько вопросов? — Тут я обнаружил, что мои руки сами собой потянулись к бутылке, чтобы плеснуть в опустевший стакан новую порцию выпивки. — Например, где вы живете?
— В Белэре, — ответил он. — А что?
— Тогда опишите мне, пожалуйста, свою гостиную, — попросил я.
И он самым подробнейшим образом принялся описывать обстановку гостиной, а когда я попросил его продолжить, то и спальни тоже.
— А когда вы были в последний раз дома, мистер Лессинджер? — вежливо поинтересовался я.
— Три дня назад, — ничего не подозревая ответил он. — Я был в Палм-Спрингс, где у меня должна была состояться одна выгодная сделка, но, к сожалению, дело сорвалось. Послушайте, Холман, а к чему все эти вопросы?
— В ваше отсутствие в доме кто-нибудь жил?
— Только гостивший у меня приятель, — сказал он.
— Приятель? — переспросил я.
— Майк Роулинс, — уточнил визитер, — мы с ним дружим очень давно.
Лотти застонала, а затем приподнялась, с трудом приводя себя в сидячее положение.
— Все в порядке, — быстро сказал я ей. — Это действительно Хэл Лессинджер, живой и здоровый. И очень даже настоящий.
— Но если это Хэл Лессинджер, — трипло проговорила она, — то кто… как…
— Очень скоро мы это узнаем, — заверил я. — Может быть тебе все-таки одеться. А то ещё простудишься и умрешь.
— Что, черт возьми, здесь происходит, — не выдержал Лессинджер.
— Это долгая история, мистер Лессинджер. — Я заметил, что Лотти в конце концов удалось натянуть мини-юбку, и теперь она пыталась дрожащими пальцами завязать узлом концы рубашки. — Кстати, а какое дело привело вас ко мне?
— По-моему, один из нас сошел с ума! — Он осторожно провел рукой по волосам. — И уверяю вас, Холман, что это не я!
Я как раз был занят обдумыванием достойного ответа, когда в дверь позвонили.
— А вот это уже точно Расс, — радостно объявила Лотти, как будто это разом разрешало все её проблемы, и направилась к двери.
— Стой! — прикрикнул я на нее, а затем с вкрадчивой улыбкой обратился к Лессинджеру. — Надеюсь, вы не откажете мне в одолжении? Прошу вас, пойдите и откройте дверь.
— Что с вами? Это одна из ваших причуд, да? — недоуменно просил он. Вы что, никогда не открываете сами, когда в дверь вашего дома звонят? В последний раз вы предпочли послать голую девицу, вместо того, чтобы выйти самому. И теперь просите об этом меня.
— Ну, пожалуйста! — взмолился я. — Вы даже представить себе не можете, как я буду вам за это благодарен.
— Как я уже сказал, вы точно какой-то озабоченный псих!
И он вышел из комнаты, продолжая на ходу сокрушенно качать головой.
— Почему ты послал его открывать дверь? — подозрительно спросила Лотти.
— Потому что мне кажется, что это предупредит множество вопросов, сказал я. — А на некоторые из них можно будет даже получить ответы. Ну так как, хочешь выпить?
— Да. — С готовностью закивала она. — Это было бы очень кстати! Не откажусь даже от твоего паршивого мартини.
Едва я усмел передать ей бокал с выпивкой, как в комнату вошла Линди Картер. На ней было все то же самое вечернее платье, в котором она уходила из дома Лессинджера посреди ночи накануне. Длинные светлые волосы были старательно расчесаны, но лицо оставалось по-прежнему бледным, без следов косметики, и с него не сходило испуганное выражение.
