– Подождите… Настя… – мужчина накрыл мою руку своей. – Извини… те, если что не так. Я хочу еще попить кофе. Не возражаете?
– Н-нет. – Я плюхнулась обратно на стул. – Не возражаю.
– Извините, если я чем-то вас обидел. Не хотел.
Слышать извинения от этого мужчины было так странно, что я замолчала…
– Расскажите о себе…
Я тряхнула волосами.
– Рассказывать, собственно говоря, нечего. Да и не хочу я этого делать.
– Грустная история?
Я пожала плечами.
– Обычная провинциальная история. Вам это неинтересно.
– Не говорите так, – теперь в его голосе звучала почти мольба. – Мне – интересно.
Я отбарабанила вкратце свою биографию и снова замолчала. В ресторане зажегся мягкий свет.
– Вам кофе? – материализовался прыщавый официант.
– Барышне тоже.
– Я не пью кофе вечером.
– Привыкайте. В этом есть особый шик – пить кофе вечером.
Кофе был вкусным, в маленьких чашечках. Я выпила и посмотрела на мужчину. Он откинулся назад и смотрел на меня, не отрываясь. В глазах горели странные огоньки, и мне стало не по себе. Уж не влюбился ли он в меня? Ну, это, по меньшей мере, странно. Красотой я не блещу, особыми знаниями и умением вести бойкий разговор – тоже. У него, наверное, есть жена, комплект детишек и в придачу – длинноногая секретарша. Я съежилась под этим взглядом и повторила:
– Нам пора.
– Да-да…
Мы прошли к выходу, Нора бросилась к нам на крыльце, и мы пошли к машине.
– А погулять не хотите?
– Погулять? – растерялась я. – Нет. Не хочу. Меня ждет тетя…
– Я это уже слышал. А знаете что: представьте меня своей тете, и я уговорю ее отпустить вас погулять со мной. Небось без нее ничего не происходит?
Я вжалась, вспомнив текст на двух страницах и пункт насчет мужчин.
– Можно сказать и так. Но тетя… – и я запнулась.
– Меня не съест, – сказал Александр весело. – Не пугайтесь. С вашей тетей все будет в порядке.
– А с вами?
Тут он захохотал.
– Смешная вы, ей-богу! А со мной – тем более.
– Ну, знаете ли, – встала я с видом оскорбленной добродетели.
– И обижаетесь вы смешно. Как будто бы не знаете и прикидываете: обижаться или подождать. Такое поведение вам не идет.
– А что мне идет? – вырвалось у меня.
– Ромашки, зеленый цвет, смех, лицо без макияжа, вот как сейчас. Пушистые махровые халаты, мягкие подушки, плед, витые свечи, море…
Я смутилась. Все это очень плохо вязалось с моим сегодняшним образом жизни. И вообще… о чем мы тут толкуем!
– Я… вас… не понимаю.
– Я – тоже. В смысле сам себя не понимаю. Давайте не понимать вместе. Так лучше.
– Лучше – домой.
– К тете. – И он подмигнул мне.
Наше появление было воспринято тетей Любой как явление Христа народу. Она почему-то засуетилась-забегала по квартире, напирала на то, что стол у нее бедный, но красное вино имеется. И вообще она сейчас все соорудит. Александр подействовал на тетю Любу как удав на кролика, что было уж совсем невероятно. Она никак не могла успокоиться и взять в толк, что он здесь делает рядом со мной. Когда же он попросил отпустить меня с ним погулять, тетя Люба выпала в осадок и долго молчала, а потом выдавила:
– Куда?
Еще пять минут у нее ушло на переваривание информации, потом десять минут она сокрушалась, что мы не поели любительской колбасы и острой баклажановой закуски (присланной моей мамой в подарок) и не выпили по бокалу вина. А у нее еще и водочка есть. Но Александр так решительно отказался от ее угощения, что она замолчала и уставилась на него.
– Мы с Настей уходим.
– Ага! – икнула она. – Куда?
– Погулять.
– На улицу?
– На улицу, в парк, сквер, в кино. Мы еще не решили, куда мы пойдем. Будем думать…
– М-мм.
– Я верну вам ваше сокровище в целости и сохранности.
– А вы откуда будете? – встрепенулась тетя Люба.
– Из Москвы.
– Белокаменной, – хихикнула тетя.
– Она же – Первопрестольная и Златоглавая. Из нее, матушки.
– Надолго?
– Пока не знаю. Вот вам мой телефон. Если что – звоните.
Мы ушли, оставив родственницу в тягостном раздумье.
Мы гуляли в парке, потом посидели в кафе, потом опять пошли в парк, где уже зажглись фонари. И там Александр сказал, прислонившись к столбу:
– Послушайте, Настя, выходите за меня замуж.
От неожиданности я споткнулась.
– Вы… серьезно?
– Серьезней не бывает. Я всю жизнь искал такую девушку, как ты. И рад, что нашел!
– Вы смеетесь надо мной… – робко сказала я. – У вас в Москве полным-полно ярких столичных красавиц.
На минуту мне показалось, что в глазах Александра вспыхнули искорки смеха, но тут же погасли.
– Милая моя, если бы ты знала, как мне надоели эти яркие столичные штучки. Каждая мнит из себя королеву и на всех смотрит сверху вниз. В Москве девушки давным-давно стали охотницами за мужскими кошельками. Их ничего не интересует, кроме денег. Они сразу сканируют мужчину на предмет квартиры-денег-тачки. И даже не могут этого скрыть. Если бы ты только знала, как это надоело! В Москве невозможно встретить девушку, с которой можно было бы поговорить по душам и на которую можно было бы положиться. В глазах горит только желание заарканить жениха с бабками. Милая, это все так утомительно, если бы ты знала! Я устал от этого. – Он взял мою руку и поднес ее к губам. – Когда я увидел тебя, то понял: вот оно, мое сокровище…
– Вы… смеетесь надо мной!
– Ничуть. Если ты думаешь, что мужчина жаждет иметь дома эдакую современную амазонку, то глубоко ошибаешься. Мужчины – жутко консервативные существа. Им нужна преданная женщина, которая ждала бы дома и готовила вкусные обеды.
– Я не очень хорошо готовлю, – поспешно вставила я. – И я… не очень люблю сидеть дома. Мне нравится куда-нибудь выходить. Гулять.
– Милая. – Александр улыбнулся. – Ты даже не представляешь, какая ты наивная и неиспорченная натура. Этим ты мне и нравишься. Нам будет хорошо с тобой. Я обещаю тебе прекрасную семейную жизнь и кофе в постель.
Мне стало смешно.
– Я этого не просила.
– А я обещаю. Я буду носить тебя на руках, моя королева. Ты не представляешь, как я счастлив, что заехал сюда и встретил тебя. Теперь мне даже страшно подумать, что мы могли бы никогда не встретиться.
