Даг вернулся за свой стол, его вовсе не интересовало, как выглядела Кайса, когда ходила в Музей корабля Васы.
— Даг, смотри, кто-то не хотел, чтобы знали, что он знаком с Кайсой.
Действительно у фотографии оторван правый край, от правой фигуры осталась только часть рукава. Кто же стоял рядом с Кайсой в музее? И кто фотографировал?
Снимок сложили пополам и по сгибу оторвали… Парень, с которым Кайса рассталась? Так бывает, когда бывшего милого жестоко разрисовывают на фотографиях, даже выкалывают глаза и пририсовывают рога, а бывает, вот так отрывают, чтобы и не вспоминать. Глупо, лучше уничтожить всю фотографию, ведь линия отрыва всегда будет напоминать того, кто был на снимке рядом.
Но Фрида возразит:
— Нет, там была девушка, но знаешь, что странно…
— Ну, теоретик ты мой, что еще нашла?
— Смотри, с одной стороны они совсем близко, с другой под ручку не взялись.
— Какое это имеет значение?
— Большее, чем ты думаешь.
Даг присел, понимая, что сейчас услышит ознавательную лекцию. Фрида ходячая энциклопедия, причем, ее знания, будучи теоретическими, оказываются очень полезными на практике.
— Еще раз и понятно.
Фрида кивнула.
— По тому, как близко держатся люди друг от друга, зная о ситуации в тот момент, можно наверняка сказать о степени их близости.
— Кайса лесбиянка?
— Не думаю, но я не о том. Вспомни любую очередь или транспорт, например, метро. Если есть возможность, люди норовят отодвинуться друг от друга, причем, это совершенно определенное расстояние — от метра до трех.
— Конечно, особенно в час пик.
— А ты уютно чувствуешь себя в транспорте, когда на тебя со всех сторон наседают? Неуютно, для удобства людям и нужны те самые один-три метра. Это называется социальным расстоянием, то есть, комфортным расстоянием между чужими людьми.
— Понял. Ты права. И что?
— Вторая дистанция личная — от метра до полуметра. Это если приятели, хорошо знакомые, те, кто не боится показаться неприятным, не боится, что от него отстранятся. И совсем маленькая дистанция от полуметра и ближе, когда чувствуют запах, дыхание, даже тепло тела, особенно как на этом снимке — в теплое время года. Это интимная дистанция, она позволительна между теми, кто спит друг с дружкой, либо между родственниками.
Вангер замер, присев сначала, он уже давно поднялся и навис над Фридой, разглядывая снимок, и почти касаясь ее виска щекой. Девушка не отодвинулась. Допускала его в свою интимную зону? Даг почему-то смутился, чего с ним раньше никогда не случалось.
— Но на фотографиях невозможно стоять на расстоянии метра.
Фрида внимательно посмотрела на вернувшегося на свой стул наставника, казалось, она не заметила его порозовевшие уши и легкое смущение. Кивнула:
— Конечно, но они и не стоят в метре друг от дружки, хотя отодвинуться есть куда. Они рядом, совсем рядом, и все же врозь. Когда близкие люди, особенно девушки, так фотографируются, одна почти наверняка подхватит вторую под руку, чтобы удобней стоять. Но Кайса даже чуть отвернута от своей соседки, хотя против интимной дистанции не протестует.
— Почему ты уверена, что это девушка, а не парень? Может, приревновала, поссорились, или вообще парень чужой?
— Чужого парня она обязательно подхватила бы под руку, свой, если уж фотографируется, приобнял бы ее саму. Я не знаю парней, которые, поссорившись с девушкой, стали бы терпеливо ходить с ней по музею и сниматься на фоне корабля Васы. Да и парень маловат. Кайса невысока — метр шестьдесят пять, у стоящей рядом фигуры локоть практически на том же уровне, если человек не урод, то рост где-то сто семьдесят сантиметров.
— Хорошо, уговорила, это девушка. Может, и правда, лесби?
— Может. А может сестра.
— Та самая?
— Да, о ней-то мы и забыли.
— Черт, я даже не спросил тогда ее имени, но она оставила телефон, чтобы сообщили, когда можно будет забрать тело сестры. Сейчас найду… — Вангер принялся лихорадочно перебирать бумаги на столе.
В его вечной свалке были свои преимущества — ничего не выбрасывалось, а просто лежало горами, зато при необходимости любую бумагу можно раскопать. И стикер с телефоном сестры убитой тоже нашелся.
— Звони, ты умеешь разговаривать с людьми, — Вангер подал записку Фриде, потому что терпеть не мог телефонные разговоры, говорить, не видя собеседника, для него каторга.
Трубку не брали долго…
— Фрекен Стринберг? Попросите к телефону фрекен Стринберг, пожалуйста. Нет такой? — Фрида чуть помолчала, видно выслушивая чью-то тираду, потом кивнула: — Извините, вероятно, я ошиблась номером. Еще раз извините.
Даг порадовался, что звонил не он.
— Что?
— Морг.
— Что?!
— Она посмеялась над тобой, Даг. Дама сказала, что студентки часто дают навязчивым поклонникам этот телефон.
Вангер еще раз порадовался, что поручил позвонить Фриде.
— Ну, шутница, я тебе покажу! Хотя, кто мог ожидать шуток от этой серой курицы?
* * *
Утром в окно заглядывает солнце, которого давненько не было, а потому настроение сразу улучшается. Ларс за мной на пробежку не заходит, выбегаю сама. Жан машет рукой, приветствуя, я отвечаю. В конце концов, что произошло? Ларс Юханссон дал понять, что у него есть (или была) другая, что он тоскует, жалеет о чем-то случившемся давно, потому плакала его скрипка. Я просто подвернулась под руку, потому и было оказано внимание, все разговоры Свена о моей неординарности или уговоры, что Ларс хороший, ничего не значат. Свен просто очень любит Ларса и хочет, чтобы тот смог забыть или хотя бы на время забыть о своей прошлой любви. Для этого годится и такая дурочка, как я.
Проблема только в том, что я в этой роли выступать не хочу. И не могу.
Что делать?
Оставалось одно: завязать саму себя в те самые узлы, которые Ларс умеет вязать, и остаться с ним в приятельских отношениях. Чтобы мое бегство бегством не выглядело, я постараюсь изобразить страшную занятость, не стану удирать с утра пораньше, хотя погода позволяет Петеру отвезти меня в Стокгольм. Нет, я должна как-то осторожно намекнуть Ларсу на наши отныне нормальные дружеские отношения и границы, которые переходить не стоит. Ларс для меня отныне недоступен, каким был и раньше. Только раньше я краснела и бледнела, теперь такого себе позволить не могу.
Но я знаю, что он не убивал ту девушку, а если и подозревает, кто это сделал, то это преступление уже другого рода. Ничего разбалтывать не буду, и как бы мне ни было хорошо в этом замке, отсюда надо удирать. А чтобы это действительно не выглядело бегством, нужно назначить отъезд, например, на завтра. «Подбить» итоги с темой викингов, чмокнуть Ларса в щеку и помахать ручкой.
