— Обещаю, что не причиню.
— …физическому и моральному! — почти торжествующе заканчиваю я фразу.
Бровь Ларса приподнимается, он вдруг протягивает руку к столу, берет нож для отрезания кончиков сигар и… Если честно, то внутри у меня все холодеет.
Не успеваю я охнуть, как его рука поднимает платье и оттягивает трусики с одной стороны, нож легко перерезает тонкую ткань. Потом следует другой бок, и эта часть нижнего белья в уже невосстановимом виде падает на пол. Нож возвращается на стол.
— Это насилие над твоим моральным здоровьем?
Меня бросает в краску.
— Ну?
— Нет.
— Линн, ты сама сказала, что не ребенок, и, думаю, догадываешься, чего я от тебя хочу.
Мое дыхание окончательно сбивается.
Глаза Ларса смотрят лукаво:
— Нет, это не все. Я хочу безумно много, к тому же я хозяин, и либо ты это признаешь, либо завтра уедешь в Стокгольм с Мартином. — Его пальцы приподнимают мой подбородок. — Ты остаешься?
— Да.
— Не слышу.
— Да.
— И будешь подчиняться?
— Да.
— Беспрекословно?
— Да.
Его взгляд смягчается.
— Договорились. — И вдруг смешок: — Правильно, что решила остаться добровольно, потому что я все равно не отпустил бы тебя.
— А как же выбор?
— Какой выбор? У тебя выбор только один: подчиняться добровольно или повинуясь силе и получая за это наказание.
— Какое?
Ларс пожимает плечами:
— Порку, например.
— Ты… ты будешь меня пороть?!
— Обязательно. Такая красивая попа просто создана для порки. Тебе понравится.
— Понравится порка?!
— Угу. Линн, не искушай меня, не то продемонстрирую прямо сейчас.
Невольно я ойкаю.
— Вот именно. А сейчас к себе в комнату и спать. Завтра в семь пробежка. Но не в той тонкой курточке, а в том, что мы привезли. Я загляну, проверю, что ты надела.
— Ну, знаешь!..
— Знаю.
Я стою под душем, в очередной раз пытаясь привести свои мысли и чувства в порядок. Не удается. С тех пор как я увидела первый снимок Ларса Юханссона на экране монитора в офисе Анны Свенссон, у меня все в беспорядке.
Все перемешалось, один сумасшедший день плавно перетекает в другой еще более сумасшедший. Неужели так будет всегда? Сколько всего случилось за несколько дней…
Еще неделю назад я не подозревала о существовании Ларса. Потом Анна с Оле, Йозеф, знакомство с Ларсом Юханссоном и его дом…
Господи, он же обещал мне еще комнату… как он там сказал? Вот дура-то! Он же сказал, что есть еще комната страха и боли и он сам меня туда затащит! БДСМ, конечно же, БДСМ! Подчинение… рабыня… на что я соглашаюсь?!
Он будет меня искушать… Со мной творится нечто невообразимое. Мазохистка внутри меня оказывается махровой, она восторженно попискивает от обещанного Ларсом искушения, которое только-только началось. Никакие попытки напомнить ей о том, что я не извращенка, не помогают, мои моральные принципы как-то уж очень быстро сникли, сжались в комочек и затаились. Для перевоспитания оказалось достаточно нескольких дней, но, главное, серых глаз под черными ресницами, настойчивых рук и губ.
Думать о том, к чему перевоспитание приведет, совершенно не хочется…
Я вспоминаю увиденные фотографии и ролики о разных пытках во время сессий. Сердце сладко замирает от ужаса и возбуждения при мысли, что пусть не все, но кое-что из виденного мне предстоит пройти в руках Ларса. Больно? Но я поняла, что согласна уже на боль. А… если он все же настоящий садист? Ну и что, та девушка погибла при самосвязывании, я сама себя связывать не собираюсь…
Разговаривая вечером с Бритт, я честно признаюсь в своем «перевоспитании», правда, не рассказывая, что именно к нему привело. Подруга поняла без объяснений:
— Ладно, потом подробно расскажешь, я понимаю, что тебя могут услышать. Линн, ты только не сопротивляйся, второго случая не будет!
Она права, я понимаю все и сама. Но не сопротивляюсь не столько потому, что боюсь потерять Ларса, сколько потому, что мне это нравится самой. Вот так, благовоспитанные внучки строгих бабушек, обладательницы кос и любительницы скрипичной музыки на поверку могут оказаться обыкновенными мазохистками…
* * *
Как ни тянул, но ехать в Боден пришлось. Никто не заставлял, просто Вангер сам понимал, что встречаться с серой курицей придется. Пусть расскажет правду, все, что знает о сестре. Он надеялся, что в присутствии родителей она не посмеет врать.
— Как поедешь, поездом или на машине?
— Поездом, — отмахнулся Вангер. — Лучше посплю это время. Машину, думаю, и там можно взять, если понадобится, конечно.
— Боден не столь велик, чтобы разъезжать по нему на машине. Даг, может, мне с тобой? Что-то тревожно.
— Нет, Фрида, у тебя дел здесь по горло. Разбирайся пока с миграционной службой.
И вот теперь Даг дремал в поезде. Летом он, несомненно, выбрал бы дневной маршрут через Соллефтео, потому что эта дорога от Ёвле до Хернёсанда и даже до Крамфорса шла вдоль берега Ботнического залива. Временами так близко к берегу, что оставалось радоваться, что поезда катятся по рельсам, и у машиниста нет возможности случайно крутануть вправо.
Но зимой, когда темнеет рано, ехать днем нет смысла, все равно за окном только далекие огни мелькающих поселков и небольших городов. Вангер отправился ночным поездом на Луллео с Центрального вокзала без двух минут шесть вечера, чтобы прибыть в Боден в начале девятого утра. Конечно, зимой поезда частенько опаздывают, особенно на северном направлении, где очистить дорогу от выпавшего снега не так просто, но его никто не ждал в определенное время, потому переживать из-за возможного опоздания не стоило.
Купе пришлось взять одноместное, но Даг был рад доплатить, чтобы побыть одному, почитать, поспать, просто подумать. Попросил проводника разбудить себя в Эльвсбюне за полчаса до прибытия в Боден, аккуратно разложил вещи и записи, которые намеревался проработать, потом чуть подумал и все же сходил купил поесть. В бистро веселилась молодежная компания, что пришлось Вангеру не слишком по нутру, потому он просто забрал пакет с едой и напитками с собой.
К тому времени, когда Вангер наконец устроился в своем купе, поезд уже проехал Арландо и добрался до Упсалы. Но впереди еще четырнадцать часов поездки, успеет и выспаться, и почитать. Обычно он плохо спал в поездах, просыпаясь на каждой станции. Но скоростной ночной от Брёкке до самого Веннеса, то есть, с полуночи практически до пяти утра шел без остановок. Да и потом следующая остановка только в Бастутрёске и еще через полтора часа в Эльвсбюне.
