Учащенное дыхание, топот шагов, короткие, вполголоса, команды. От подъехавших к санаторию машин уже спешили другие бойцы. Трое остались снаружи; их задача караулить проезд – это временная позиция, это второй эшелон обороны, если считать Исмаила и тех двух, кто сейчас дежурил с ним на перекрестке. Остальные девятнадцать – среди них также находился Алгереев и его телохранитель Ваха – действовали, не мешкая ни секунды.
Мимо убитого Сайтиевым эфэсбешника, мимо двух застреленных только что охранников к сцене и далее во двор – люди в масках и без них растекались по внутреннему пространству, беря тех, кто на сцене и кто расположился возле сцены в полудужье, под прицелы своих автоматов и двух РПК.
Волков рванул что есть духу в сторону сцены, возле которой на расставленных полукругом, будто амфитеатр, стульях сидели прибывшие в Минеральные Воды молодые люди.
Раскатисто прогремела автоматная очередь, перекрывая звуки государственного гимна. И уже в следующее мгновение Алексей, повернув голову на звук очереди, увидел выбегающие из арки, спешащие к сцене и к зрителям человеческие фигуры – некоторые в шлем-масках, некоторые с открытыми лицами… Но все, кажется, при оружии.
Ноги действовали быстрее, чем соображала голова. Круто изменив маршрут, он даже не вбежал, а влетел, рванув на себя входную дверь, в трехэтажный корпус номер три… И чуть не сбил с ног дедка, местного сторожа, у которого здесь, в этом корпусе, имелась своя каптерка и который направлялся, наоборот, к двери.
– Эй, потише! – сердито проскрипел сторож (этого пожилого человека, проработавшего здесь, в ЦВС, не один десяток лет, Волков помнил еще с детства). – Куды ж ты несешься сломя голову!..
«Как же его зовут? Ах ты ж беда… Кажется, Михалыч?»
– Михалыч… – Волков с трудом перевел дыхание. – Михалыч!
– Ну? – дедок, прищурившись, смотрел на рослого мужчину, дышавшего как загнанная лошадь. – Чего надоть-то?
Алексей на секунду замешкался. Он и сам толком не знал, что ему «надоть». Он пока даже не понимал, что именно происходит в санатории и его окрестностях. Мог лишь предположить, что нечто из ряда вон выходящее.
– Михалыч, – Волков сглотнул комок, подступивший к горлу. – Телефон есть? Городской…
– Ну.
– Тут, в этом корпусе?
– Я же сказал – есть аппарат. А зачем тебе? – Дедок заметил, что вбежавший в корпус мужчина держал в руке сотовый. – У тебя вон своя труба имеется!
– Да не могу дозвониться… ни до кого!
Волков прошел чуть дальше, встал так, чтобы видеть входную дверь. Сколько у него времени? И есть ли оно и у него вообще?
У них, кто бы они ни были, имелось оружие. А у него – голые руки.
– Михалыч, слушай сюда! Нужна твоя помощь! Звони в милицию…
– А ты сам кто таков? – оборвал Алексея сторож. – И почему тут командываешь?
– Я… я из органов! – торопливо произнес Алексей. – Михалыч, где ключи от входной двери?
– У меня, – сказал дедок, похлопав себя по поясу, на котором висела связка ключей. – А чего случилось-то? Ты объясни сначала толком, мил человек!!
– Ключи, Михалыч! Быстро!!
В груди мощно колотилось сердце. Инстинкт самосохранения подсказывал, что ему надо немедленно убраться отсюда. Еще есть возможность покинуть это здание и выбраться – через ограду – на соседний участок. А уже там осмотреться, находясь в относительной безопасности… И для начала сообщить о ЧП и вызвать подмогу.
Но Волков задавил свой внутренний голос ровно так, как это делал уже не раз в минуты смертельной опасности. Он вынужден был общаться со сторожем, с этим дедком, которому далеко за семьдесят, одновременно держа в поле зрения входную дверь, в которую – и он это очень остро чувствовал – в любой момент могут ворваться вооруженные люди.
– Там бандиты… Боевики!!
– Да ты че? – Седые брови дедка поползли вверх. – Ты че такое несешь?! И вроде б не пьяный… запаха от тебя не чую!
Снаружи донесся треск. Волков ахнул. Ничего себе! Автоматная очередь!
– Ну что, слышал?!
Он повернулся к сторожу и даже слегка встряхнул дедка за плечи. На том, по случаю мероприятия, был не камуфляж, в котором обычно щеголял Михалыч, а хотя и не новый, но чистый и тщательно отутюженный штатский костюм.
– Стреляют!
– Ох ты…
– Из автоматов! Во внутреннем дворе!
Словно в подтверждение его слов, вновь протарахтела очередь, и тут же оборвалась мелодия гимна.
Дедок аж присел.
– Ахтыжбожемой!..
– Теперь понял, что я ничего не придумал?
– Беда… А что делать-то?
– Оружие есть? Ты же сторож, Михалыч!
– Да нету у меня тут никакова оружия, сынок!
Волков вздохнул.
– И у меня нет оружия.
– Травматик мой, – продолжил делок скороговоркой, – то есть пистолет, положенный по штату, забрали. Ну… закрыли его в сейфе у начальницы! А никакова оружия тут более не полагается иметь.
– Ключи, Михалыч! Потом поговорим… Сейчас действовать надо! – Волков наконец завладел связкой ключей (хотя пока еще толком не понимал, зачем они ему).
– Звони в милицию! Звони в ноль-два!.. Да что ж я тебя учу?! Действуй, Михалыч!
Алексей подбежал к двери.
– Большой ключ! – подсказал дедок. – Самый большой из всех!
Волков запер дверь. Хотел было выключить пакетником свет в вестибюле корпуса, но в последнюю секунду передумал – этим он может привлечь внимание боевиков… Могут заметить! А если заметят, поймут, что в корпусе остались еще какие-то люди.
Ему нужно выиграть время. Хотя бы для того, чтобы дозвониться в оперативные службы, сделать сообщение и вызвать подмогу. Вспомнив о мобиле, он вновь стал набирать номер дежурной части.
– Михалыч, ты еще здесь?
– Здеся… Ну так командуй, мил человек!
Набор номеров ДЧ милиции и 911 ничего не дал – опять у них занято! Да что ж такое… Алексей сплюнул от досады.
– Михалыч! Я же просил… звонить надо! Вызывать подмогу! Где телефон-то?
– У кабинете главврача стоит.
– Ключи от этого кабинета есть? Показывай!
Он увлек за собой сторожа. Они сделали только пару-тройку шагов по коридору первого этажа, когда кто-то снаружи стал дергать ручку входной двери.
Глава 18
Находившиеся на сцене первыми увидели бегущих к ним от проезда вооруженных людей. Поскольку исполнялся гимн страны, все стояли. Некоторые из членов делегаций тоже заметили неладное. По рядам пробежал гул, послышались крики. В центре «амфитеатра», между вторым и третьим рядом расставленных здесь стульев, завязалась какая-то потасовка.
