– Неужели они могли придумать такую гадость... такое преступление? – пробормотала потрясенная услышанным девушка. – Вот же сволочи!
– О ком конкретно идет речь? – Краснов уставился на нее. – Уточните!
– Да не давите вы на нее! – крикнул Мельников. – Вы что, не видите, что она не совсем в себе?
– Это я-то «не в себе»? – вдруг взвилась Лариса. – Димка, ну ты даешь! А не твои ли френды замутили всю эту грязную историю?! Я ведь тебя предупреждала, что добром твои отношения с этой публикой не кончатся!
– Замолчи, Лара, – уже более спокойным голосом сказал Мельников. – Более ни слова. Ты разве не видишь, что это банальнаяразводка? Добрый полицейский и злой полицейский – старо как мир.
* * *
Сотрудник ФСО разбудил – растолкал, что точнее – актеров за несколько минут до того, как в спальне, где их удерживали последние несколько часов, появились двое мужчин.
– Я ничего не помню, – сказала «Друзилла», рыжеволосая девушка лет двадцати пяти.
– Ужас... – Она обхватила голову. – Башка трещит...
«Цезония», шатенка лет тридцати двух, на которой халат был надет прямо поверх нагого тела, сдавленным голосом попросила принести тазик или отвести ее в туалетную комнату.
– Значит, ничего не помните?
– Только самое начало, – сказала «Друзилла». – Когда начался банкет, стали хлестать шампанское. Этот... Руслан все время подливал нам.
– Какой ужас, – простонала «Цезония». – Меня сейчас вырвет.
– А что потом было? Как вы оказались в ванной?
– Не знаю, – сказала «Друзилла». – Вбежали какие-то мужчины и вытащили нас оттуда. А очнулась уже здесь.
– Блин. – «Цезония» едва сдерживала спазмы. – Мужчины, принесите чего-нибудь от головы, а то помру!
– И частенько вы участвуете в таких... гм... мероприятиях?
– Иногда... А что делать? Мы люди подневольные, актеры.
«Калигулу» пришлось будить по второму разу.
– Что? – Он поднял голову от подушки. – Ехать надо? Куда?
– Пока что никуда ехать не надо, – спокойным тоном произнес Краснов. – Вы как, любезнейший, уже пришли в себя?
– Уффф! – Актер, от которого разило перегаром, тоже схватился за голову. – Мне что привиделось-то! Кошмар!
– Что вам привиделось? – поднеся актеру стакан воды, поинтересовался Краснов. – Вот, попейте, станет легче.
– Спасибо... Есть же добрые люди на свете! Хотя лучше бы рюмку водки.
Выпив залпом воду, он вернул стакан Краснову, а тот поставил его на туалетный столик, рядом с бутылкой минералки.
– Короче, я его таки отравил! – сказал «Калигула» осипшим голосом. – Подмешал ему яда! Вот так, как вы... дал стакан, а в нем – отрава.
– Кому вы дали отраву? – Краснов изумленно уставился на всклокоченного и не вполне еще трезвого актера. – И какой именно яд?
– А потом... Он очнулся, представляете? Потянул ко мне руки... грабки свои! Скрюченные пальцы... брррр! Пришлось мне его самому задушить!
– Кого? – опешил Краснов. – Вы о ком говорите?
– Как это – «кого»? – Актер, чьи лицо и фамилия были известны довольно большому числу московских театралов, уставился на Краснова мутным взглядом. – Двоюродного деда! Императора Тиберия Юлия!..
Краснов процедил воздух сквозь сжатые зубы. Пустой номер. Потеряно еще несколько минут драгоценного времени.
– Что скажут в нашем серпентарии, – пробормотала одна из актрис. – Опять пойдут грязные сплетни...
Краснов, а вслед за ним и Тихомиров вышли в коридор.
– Кстати, а что скажут в театре? – задал Сергей тот же вопрос старшему коллеге.
– И что расскажут о случившемся в замке эти трое лицедеев?
– Ничего не скажут, – спокойно ответил Тихомиров. – Их счастье, что они сами ничего толком не видели и ничего не помнят. Их счастье...
ГЛАВА 23
Краснов вошел в каминный зал, превращенный временно в их «штаб».
– Есть ли новости от медэксперта? – спросил он у помощницы.
– Новости по этой линии отсутствуют. Вы можете сами ему позвонить...
– Еще есть немного времени, – глянув в который уже раз на циферблат наручных часов, сказал Краснов. – Нужно решить кое-какие вопросы...
– Слушаю.
– На тот случай, если придется в назначенный срок освободить территорию усадьбы, но продолжить работу с некоторыми гражданами, нужно предусмотреть как минимум две вещи. Первое – нам понадобится объект, куда можно было бы перевезти интересного нам человека или группу лиц. Желательно охраняемый объект, и чтобы он находился недалеко.
– В шести километрах отсюда находится небольшой коттеджный поселок. Он охраняется. Я на эту тему уже переговорила со старшим группы ФСО. Они, если возникнет нужда, в этом плане нас подстрахуют.
– Отлично! И второе. Возможно, понадобится транспорт для перевозки. Что-нибудь с тонированными стеклами.
– Есть два фургона. Они стоят на втором КПП. Автомобили с водителями предоставлены Федеральной службой охраны.
Краснов облегченно вздохнул:
– Не знаю, Ирина, что бы я без вас делал...
* * *
На разговор с ключевым свидетелем – и возможным обвиняемым – у Краснова осталось всего каких-то четверть часа. И еще столько же времени он отвел на раздумья, а также на то, чтобы посовещаться, если в том будет нужда, с членами их небольшой команды.
Сергей подошел к дожидающейся его в вестибюле молодой женщине. Вернее сказать, Анна Вербинина, пока не появился старший следователь, не знала, что ее вывели из комнаты третьего этажа и сопроводили вниз, в вестибюль, именно для того, чтобы «следак» мог переговорить с ней, задать ей вопросы.
Сергей несколько секунд молчал, собираясь с мыслями. Заодно и разглядывал эту молодую женщину. Вербинина Анна Алексеевна, москвичка, двадцать восемь лет, не замужем, детей тоже нет, имеет лицензии НАСТ и IBA, работает по контракту в крупной международной охранной фирме. Рослая, чуть выше ста семидесяти; стройна, осаниста, хорошо сложена. Приятной наружности; про такую никогда бы не подумал, что она – «личница». Умные серые глаза смотрят прямо на него – спокойно, но и испытующе. Лицо чуть осунувшееся, это результат бессонной ночи и перенесенных испытаний. Поверх левого виска над ухом закреплен квадратик пластыря – в это место пришелся скользящий удар чем-то тяжелым. Для этой женщины все обошлось ссадиной; будь злоумышленник поточнее, в замке нашли бы не два, а три трупа.
Кто-то из сотрудников ФСО дал Вербининой темно-синюю куртку – надпись ОХРАНА на спине и SECURITY на нагрудном кармане. Ее собственный плащ испачкан в крови. Медэксперт, прежде чем увезти одну из жертв на вскрытие, сделал соскобы. Кстати, Игнатенко пока молчит... Уехал в Одинцово, прихватив с собойжмура, и как в воду канул.
