– Я вас слушаю, Юрий.
– Так вот… Эти двое ребят, Кривцов и Первушин, которых зверски убили, брали пробы по своему профилю в районе Норфьорда. Как раз неподалеку от станции, о которой я вас недавно спрашивал.
– И что? Не понял пока вашу мысль, Юрий.
– А то, что эти двое имели при себе спутниковый терминал! И один из них – я бы пока не хотел уточнять, кто именно – успел сообщить о том, что с ними произошло. И даже назвал принадлежность тех, кто именно устроил на них эту бесчеловечную охоту!
– Вы… вы уверены? – лицо губернатора в этот момент покрылось пятнами. – То есть… нет, я не могу поверить в это! Нужны доказательства… а такие заявления ничего не стоят!
– Это не «догадки». Я уже слышал фрагмент записи, – жестким тоном произнес консул. – Полагаю, вам вскоре тоже дадут возможность ознакомиться с частью этих аудиоматериалов. А может, и не только аудио… Надеюсь, озвученная мною информация поможет вам правильно сориентроваться в нашей непростой ситуации. Что же касается «заявлений»… – Консул встал. – Не дай бог, херр Ингерман, вам и вашим коллегам услышать и узнать на собственном опыте, какие еще аргументы имеет Россия, помимо заявлений и дипломатических нот…
Едва Ингерман проводил троицу русских и вернулся в свой кабинет, как в дверях показалась голова помощника.
– Ну? Чего тебе?
– Пришел срочный факс, херр сиссельман!
Ингерман протер платком очки. Водрузив их на переносицу, взял у помощника бумагу. Он был так расстроен и взбудоражен из-за состоявшегося только что разговора с русским консулом, что никак не мог заставить себя сконцентрироваться – буквы расплывались, слова не хотели складываться в фразы.
– Что там пишут? – спросил он у помощника, который оставался в кабинете, дожидаясь ЦУ. – Прочтите… что-то у меня глаза слезятся.
Тот взял бумагу, поправил очки и полушепотом произнес:
– Херр сиссельман! Факс на бланке начальника штаба Sjшforsvaret
[22]
и за его подписью. Адресуется главе правительства и в минобороны… Копия – вам.
– От флотских, значит? О чем пишут?
Помощник тем же приглушенным и напряженным голосом прочел текст:
– Пишут, что… цитирую… «согласно разведданным, подтвержденные морским патрульным вертолетом Orion… а также иными системами слежения, в сорока милях от архипелага Свальбард… координаты…
– Давайте самую суть! – нетерпеливо произнес губернатор. – Мне еще отчет премьеру надо писать.
– Если коротко… то в указанных координатах всплыла атомная подводная лодка проекта Oscar-II
[23]
! Предположительно – «Смоленск».
– Вот как? – У Ингермана почему-то пересохло во рту. – Такое иногда случается… Может, у них поломка или еще что-то? Ведь уведомления об учениях у русских мы не получали, верно? Да и не подходят они обычно так близко. Ну что же… пусть этим военные и разведка занимаются! А у меня тут своих проблем и забот по горло! Это все?
– Нет, херр сиссельман, не все. – Помощник вновь заглянул в бумажку. – Сегодня, в пять по Гринвичу из гавани Североморска в море вышли два российских корабля. Это большой противолодочный корабль «Североморск» и фрегат «Адмирал Ушаков».
– А какое это имеет отношение к нам?
– В донесении написано, херр сиссельман, что корабли русских идут на полной скорости курсом на архипелаг!
ГЛАВА 19
12 марта, день Исфьорд
Времени уже половина двенадцатого, а группа Ильиной все еще находилась в своем временном укрытии возле сложенной из ледовых блоков четырехметровой пирамиды.
Минувшая ночь выдалась очень сложной для двух мужиков, которым пришлось бодрствовать. Но отнюдь не для Ильиной. Поскольку «супер-пупер-инструктор» проспала беспробудным сном что-то около девяти часов кряду…
Светлана смогла выспаться и отдохнуть как следует еще и потому, что ее не стали будить в четверть восьмого (хотя подъем первоначально был назначен именно на это время). Снаружи буйствует ветер, пуржит, столбик термометра опустился до двадцати трех градусов.
Согласно метеопрогнозу, переданному станцией Svalbard на УКВ-волнах на норвежском и английском языках, ожидается некоторое ослабление ветра во второй половине дня. Но затем, после полуночи, когда с Атлантики подойдет новый, еще более мощный циклон, ветер вновь будет усиливаться. А на архипелаг обрушится новая порция обильных снегопадов…
Когда Ильина наконец соизволила проснуться, а затем, умывшись водой из растопленного снега, поинтересовалась, что, мол, за дела и почему они не разбудили ее раньше, ребята сказали, что выход откладывается как минимум до часа пополудни.
Светлана прислушалась к звукам непогоды. Ледяной ветер вперемешку со снежной крупой проносится с двух сторон их укрытия с ревом, напоминающим звук заходящего на посадку реактивного лайнера. Обледеневшая, хрусткая, выстуженная двухслойная ткань палатки порой издает леденящие душу звуки, опасно потрескивает, иногда гулко хлопает… Вот-вот, кажется, эта ненадежная скорлупка, их «трешка» не выдержит, лопнет под напором этих несущихся по гладкой поверхности Исфьорда воздушных масс.
Мужики спали. Светлана хотела отругать их за то, что они так поздно ее разбудили и что уж слишком ее опекают (она в этом не нуждается). Могли бы ведь дежурить по очереди. Она давно не маленькая, имеет соответствующий опыт и понимает, что в таких условиях, как нынешние, когда непогода застала их посреди фьорда, надо держать ушки на макушке. Кто-то обязательно должен бодрствовать, дежурить, следить за обстановкой. А они тут создали своему инструктору едва ли не курортные условия…
Но у нее язык не поворачивался их ругать. Ребята тоже устали, это заметно по их осунувшимся лицам. Пусть хотя бы пару часов поспят. А потом, после позднего завтрака, они втроем будут совещаться и решать, что им делать в этой непростой ситуации: идти ли сквозь пургу к берегу, или оставаться здесь, пережидать непогоду у пирамиды.
Ильина заканчивала кашеварить. В котелке булькала, распространяя запахи специй и мяса, каша с овощной заправкой и кусочками вяленого мяса. Воздух в «скорлупке» заметно прогрелся. Девушка сняла сначала куртку, затем и верхний свитер… Тут еще ведь важно следить за тем, чтобы не перегреться. Стоит вспотеть, а потом поймать спиной или поясницей сквозняк или просто на минутку оказаться в холодной зоне палатки – и пиши пропало: воспаленное горло, надсадный кашель, температура и прочие простудные прелести.
Воронин спал чутко. Стоило только коснуться его плеча, как он тут же открыл глаза.
– Что? Сколько времени, Света?
– Полдень, сэр!
– Джентльмены пьют и закусывают?.. – Он потянулся. – А вкусно пахнет!
