Пока Козак, войдя с чужого компа на нужную ему страничку, вводил данные в соответствующие формы электронного банкинга, Сэконд успел переодеться в комплект служебной формы. Подойдя к маленькому «кухонному» столику, он разлил в две кружки из колбы компактного кофейного аппарата горячий напиток.
– Сливки? Сахар?
– Что? А… спасибо, без сахара.
Открылась наконец страничка с его, Козака, банковской бухгалтерией. Иван уставился на экран. Правая бровь поползла вверх.
– Майкл… Здесь какая-то ошибка.
– Ошибка? В банковской проводке?
– Да. Не могли бы вы взглянуть…
– Банковский счет… это очень личная тема! – Сэконд усмехнулся. – Но если вы просите…
Когда он опустился в другое кресло, Козак повернул к нему экраном ноутбук.
– Вот, взгляните. Кажется, бухгалтерия перепутала порядок цифр.
Сэконд, мельком посмотрев на экран, перевел взгляд на сотрудника.
– Пятьдесят тысяч в активе. И что не так?
– Но… У меня было только одно поступление. В августе… Мне переводили авансом пятьсот долларов с хвостиком… С другого счета в том же банке.
– Да, в выписке с вашего счета они значатся. И что вас смутило?
– Сумма перевода. Я подумал, что это может быть ошибкой. Хотели перевести… допустим, пять тысяч. А перевели в десять раз больше.
Сэконд покачал головой:
– Нет никакой ошибки, Иван. В нашей фирме бухгалтерия ведется образцово.
– Тогда… Тогда я ничего не понимаю. Пятьдесят тысяч долларов… Мне на счет? Это большая сумма.
– Согласен, не маленькая, – спокойным тоном заметил Сэконд. – Но вы заработали эти деньги, Иван.
– Заработал?
– Да, именно так. Банковская проводка… эта вот цифра, которую вы видите, включает в себя бонусы.
– Это вроде премиальных?
– Верно.
– А могу я знать, за что?
– Конечно. Двадцать тысяч за своевременные и умелые действия во время инцидента возле моста. Десять – за то, что пристрелили обезумевшего полицейского возле здания суда. Того самого, который убил нашего прежнего босса. И еще десять – за участие в одном мероприятии… Кстати, у меня к вам вопрос.
– Да, Майкл.
– Чем вы занимались позапрошлой ночью?
– Позапрошлой ночью?
– Вы одессит? Не надо отвечать вопросом на вопрос.
– Хм… – Козак поскреб в затылке. – Здесь был, на базе. Спал, наверное. А в чем дело?
– Вы уверены?
– Да, конечно. Где же я еще мог быть?
– Приятно иметь дело с умным человеком. Вот за то, что позапрошлой ночью вы спали сном младенца, вам и выплачивается дополнительный бонус! А чего вы ждете, кстати?
– В каком смысле? – удивился Иван.
– Вы жаловались недавно, что у вас нет связи с близкими. И что вы не можете перевести деньги…
– Я могу сделать банковский перевод?
– Это ваши деньги. И вы вольны делать с ними все, что заблагорассудится.
Поскольку в архиве пользователя на страничке электронного банкинга были забиты реквизиты двух счетов Анны, операция перевода денег заняла не более минуты.
– Спасибо, Майкл… У меня просто нет слов! Камень с души…
– Отправили? Ну вот и хорошо. Пейте кофе! У нас еще есть несколько минут, чтобы затронуть кое-какие моменты.
Лицо Сэконда стало серьезным.
– Хочу спросить вас о ЧП возле военгородка. О том, что там случилось.
– Я не понимаю, о чем вы.
– Мне сказали, что вы начали стрелять. Первым.
– Я не понимаю.
– Да ладно… Вы открыли стрельбу по охранникам еще до того, как О’Нил выстрелил в шейха!
– Опять ничего не понял.
– Почему вы начали стрельбу? Ведь именно вы первым вступили в дело?
– Какое дело? Спасибо за кофе, Майкл. И за то, что дали попользоваться ноутбуком. Может, я пойду?
Он стал подниматься, но прозвучал сердитый окрик.
– Сядьте! Я еще не закончил.
– Хм… Я вас слушаю, босс.
– Вы знаете арабский?
– Арабский?
– Не обезьянничайте! Я задал вопрос.
– Арабского – не знаю. Разве что несколько слов: шлёнач… мафиш нишэкль… миш мумкин… шукран-афуан… гур, гури… эмши…
[58]
Ну, может, еще с десяток слов смогу вспомнить…
– Так почему начал палить по охранникам шейха?
– Каким охранникам? Какого шейха?
Сэконд бросил на него пристальный взгляд.
– А вы крепкий орешек. Ну что ж… сменим пластинку. Так вас, значит, дома жена ждет? Как вы, говорили, ее зовут? Анна?
– Да. Анна.
– А у вас есть при себе ее фото?
– Нет.
– Вы не носите фото любимого человека в портмоне? Так, как это делают большинство наших сотрудников?
– Нет.
– Так у вас вообще нет с собой фотографии жены? Или кассеты? Или «флэшки» со снимками?
– Нет.
– Гм… А почему? Вы что, не скучаете по родному человеку? Вам разве не хочется – хотя бы время от времени – посмотреть на фото любимой? И мысленно как бы пообщаться… пусть и на расстоянии?
– Я не взял с собой фото, – сказал Иван. – Если я буду каждый день пялиться на фотографию, или, того хуже, просматривать ролик…
– То что?
– То можно пожалеть о том, что вообще оставил этого человека одного. И еще о многом всяком и разном пожалеть.
– Пожалеть… – задумчиво произнес Сэконд. – Интересный подход. Некоторые считают, что жалость – первый шаг к слабости, а значит, к гибели. Чтобы выжить здесь, надо не распускаться и быть безжалостным.
Козак уже слышал эту сентенцию. Но не стал говорить, от кого именно.
– Ну что ж, Иван… – Сэконд посмотрел на часы. – Через десять минут – подъем личному составу. Может, у вас есть какие-то вопросы? А то в основном спрашивал я.
– Разве что один вопрос. Могу спросить?
– Валяйте.
– Вы превосходно изъясняетесь на русском, Майкл…
– Это не вопрос, а констатация факта. В чем вопрос?
– Где вы научились так здорово говорить по-русски?
Сэконд улыбнулся краешком губ:
– Человек, с которым вы беседуете, некогда родился в СССР.
