– Могу я знать, мэм, во сколько вы примерно вернетесь?
Элизабет, уже успевшая усесться в джип и пристегнуть себя ремнем безопасности, на секунду задумалась.
– Вот что, Лусия… Я намерена отправить тебя в недельный оплачиваемый отпуск. Будет лучше всего, если ты переберешься в баррио,
[11]
к родителям, прямо сегодня. Конверт с деньгами и записку найдешь на кухонном столе, ну а мне пора в путь.
Колхауэр влилась в поток транспорта, двигавшегося по фривею в направлении Сити-центра и Пятой авеню. Восьмирядное полотно фривея, заключенное в предохранительные сетки-берега, смахивало на бетонную реку с двусторонним движением. День обещал быть пасмурным, накрапывал мелкий дождик. Не теряя контроля над дорогой, Элизабет взяла свой сотовый телефон и стала искать среди вбитых в электронную память номеров тот, что принадлежал местному филиалу крупнейшего на побережье частного охранного агентства.
– Лос-анджелесское бюро «Стоктон энд санс секьюрити», – мгновенно отреагировали на другом конце линии. – Представьтесь, пожалуйста.
– Элизабет Колхауэр, ваш постоянный клиент.
– Рады вас приветствовать, миссис Колхауэр. Я целиком к вашим услугам.
– Крайне необходимо, чтобы в ближайшие сорок восемь часов меня опекал кто-то из ваших сотрудников.
– Что-нибудь случилось, миссис Колхауэр? Вы можете сообщить подробности, или же вам неудобно говорить об этом по телефону?
– Я бы не сказала, что мне угрожает что-то или же кто-то… Но все же хочу, чтобы вы выполнили мою заявку. Сейчас я направляюсь на брифинг в штаб-квартиру ДЕА, а уже по окончании этого мероприятия, надеюсь, вы возьмете меня под свое надежное крыло…
Глава 13
Россия, Подмосковье, спецобъект «Комплекс-2»
За все не слишком длительное время пребывания на неизвестном ему объекте Романцеву довелось контачить, не считая Стоуна, лишь с тремя личностями: доктором непонятно каких наук Ларисой Сергеевной и двумя неразговорчивыми мужиками, которые стерегли каждый его шаг. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: именно эта троица и составит ему компанию в ближайшие дни, недели, возможно, что и месяцы. Не для того Стоун старался, устраивая инсценировку гибели полковника Романцева, чтобы истину знало большое количество людей. Не только эмвэдэшное руководство, но даже близкие Алексея, возможно, не узнают всей правды – никогда…
Пара вертухаев вывела Романцева на прогулку. Алексей думал, что его сопроводят во внутренний дворик или что-то в таком роде. Тогда он сможет определить или хотя бы попытается сделать это, где, в каком месте его содержат. Размечтался… Его надежды оказаться на свежем воздухе не оправдались: дышать кислородом ему было предложено здесь же, на объекте, который, судя по некоторым признакам, хотя бы по наличию системы регенерации воздуха, был оборудован под землей.
Помещение, в которое его привели, представляло из себя нечто среднее между оранжереей в каком-нибудь НИИ растениеводства и зимним садом, оборудованным полоумным «новым русским» в подвале собственного особняка.
– Эй, уважаемый! – обратился он к одному из охранников, изображавшему в данный момент из себя статую. – Кстати, как вас зовут? Или скажите хотя бы, как к вам следует обращаться?
Ответом было молчание. Романцеву даже захотелось потрогать эту неподвижную человеческую фигуру, – статуя или все же «хомо сапиенс»? – но он не рискнул, памятуя о преподанном ему недавно этими двумя уроке.
– Вы из какой конторы, ребята? Кто ваш непосредственный начальник? И где, хотя бы в каком городе, мы сейчас находимся?
Не дождавшись никакой реакции, Романцев решил сильно не расстраиваться по этому поводу. Дураку ясно, что охранники скрупулезно выполняют чьи-то строгие инструкции. Ни на какие его расспросы они отвечать не будут. А если эти двое иногда все же открывают рот, то лишь затем, чтобы отдать команду, причем формулируют они свои распоряжения предельно коротко и ясно – «встать!», «на выход», «идти прямо» и так далее.
Романцеву как-то непривычно было ощущать себя подопытным кроликом. Но он должен был признать, что обращаются здесь с ним вполне сносно. Его бесплатно бреют и стригут, кормят едва не с ложечки, выводят на прогулки в зимний сад и даже позволяют задавать вопросы, ответы на которые, впрочем, он может так никогда и не получить.
– Прогулка закончена, – бесцветным голосом сказал один из охранников. – Вас ждут в лаборатории. Следуйте за мной…
Романцева заставили принять душ, переодели в новенький комбинезон и только после этого проводили в лабораторию, о существовании которой он даже не подозревал. В довольно просторном и светлом помещении, уставленном вдоль стен компактным оборудованием, о назначении которого он мог лишь догадываться, не обнаружилось ни единой живой души. Они тоже не стали здесь задерживаться: прошли втроем через тамбур и оказались в боксе несколько меньших размеров, чьи стены были облицованы светлым пластиком.
Здесь они застали докторшу, которая, сидя в кресле довольно странной конструкции, внимательно рассматривала какую-то картинку – изображение, судя по всему, поступало от лазерного проектора. Женщина тоже сменила облачение: вместо голубенького халата на ней красовался оранжевый комбинезон, плотно облегавший ее ладную фигурку. Что именно изображено на картинке, Алексей засечь не успел; ученая дамочка вырубила проектор, и «экран», висевший, казалось, в воздухе всего в полутора метрах от нее – тут же погас.
Поднявшись с кресла, которое больше смахивало на тренажер, имитирующий кресло пилота в кабине какого-нибудь суперсовременного самолета, она жестом указала Романцеву на освободившееся место.
– Присаживайтесь, Алексей Андреевич. Я хочу вам кое-что показать.
Романцев, глядя куда-то в сторону, криво усмехнулся. Эти двое охранников, когда решили привести его сюда, даже не подумали поинтересоваться у него самого, хочет ли он видеть сейчас Ларису Сергеевну или же предпочтет держаться от нее как можно дальше. Но он уже успел не раз убедиться в том, что его мнение местных обитателей вообще не интересует, – все они смотрят на Романцева как на подопытного кролика.
– Я не хочу участвовать в ваших экспериментах, – процедил он сквозь зубы. – Не хочу и не буду!
В ответ на это заявление пара плечистых мужиков, располагавшихся чуть позади его, тут же, без видимых усилий, усадили Романцева в кресло-тренажер. Быстро и со знанием дела закрепили манжеты на руках и ногах, потом проделали еще какие-то манипуляции с обездвиженным Романцевым – при всем желании он не мог теперь и шелохнуться. Лариса Сергеевна кивнула им, после чего двое сотрудников, сохраняя молчание, покинули бокс.
– Вам удобно, Алексей Андреевич? – спросила женщина, скрестив руки на груди и глядя ему в глаза. – Нигде не жмет?
– Так же удобно, как если бы я лежал в домовине.
