– Это ничего не решит, Майкл, – мягко перебил его Сатер. – Поверьте мне, это бесполезный шаг. Точно так же ничего не даст вам, миссис Колхауэр, то, что вы решили прибегнуть к услугам агентства «Стоктон энд санз..».
Колхауэр хотела поинтересоваться, откуда ему известны такие детали из ее личной жизни, но тут же передумала: любое произнесенное ею слово сейчас может быть впоследствии интерпретировано совершенно неожиданным для нее образом.
– Мне хотелось бы переговорить с вами более детально, миссис Колхауэр, – тем же спокойным тоном сказал Сатер. – Я благодарен вашему руководству за любезно предоставленную мне возможность встретиться с вами. Но это лишь первый шаг, а остальное будет зависеть уже от вас, от ваших собственных решений.
– Только не сегодня, – несколько растерянно сказала журналистка. – Извините, мистер Сатер, но я… занята. Приятно было с вами познакомиться… Босс, если у вас нет ко мне больше вопросов, я хотела бы отправиться по своим делам.
Мужчины переглянулись, после чего Донован медленно кивнул. Когда журналистка поднялась с кресла, оба они учтиво встали, а Майкл взялся проводить журналистку до дверей своего огромного кабинета.
На пороге кабинета Колхауэр задержалась на несколько секунд.
– Насколько я поняла, мистер Сатер, вы предлагаете мне свою помощь? – спросила она, обернувшись к своему недавнему собеседнику. – Но если я захочу ее принять, то как я смогу вас разыскать?
На открытом лице Сатера появилась дружеская улыбка.
– Вам нужно только этого захотеть. Все остальное такие пустяки, что не стоит о них даже говорить.
В подземном гараже, куда она спустилась спецлифтом, ее уже с нетерпением дожидались двое детективов из фирмы Стоктона. Один из них сразу забрался в машину, припаркованную рядом с ее «лендкрузером», другой задержался, чтобы передать ей брелок с ключами от джипа.
– Мы проверили вашу машину, миссис Колхауэр. Наличия «жучков» либо других неприятных сюрпризов не обнаружено. Это для вас единственная хорошая новость…
– А что, есть и плохие?
– Да как сказать… – Детектив наклонил к ней крупную лобастую голову и зашептал прямо на ухо: – За вами установлена слежка. Это первое. Ваши телефонные переговоры находятся на прослушке. Это второе. И, наконец, третье, самое важное: я только что говорил по телефону со Стоктоном-младшим, нам приказано возвращаться в контору. В связи с этим мне велено передать вам наши извинения за то, что мы не можем выполнить вашу заявку.
– Но ведь я ваш давний клиент, – удивленно произнесла журналистка. – Как прикажете все это понимать?
– Возможно, вас будет охранять какая-то другая фирма, – пожал плечами детектив. – Весьма сожалею, миссис Колхауэр, но к сказанному мне добавить нечего.
Колхауэр проехала всего три или четыре квартала, когда ее машину, коротко взвыв сиреной, вдруг подрезал полицейский «форд». Элизабет, как дисциплинированный водитель, приткнулась к обочине. Из бело-голубой тачки вышел патрульный и жестами показал ей, чтобы она проехала еще метров двадцать и припарковалась на автостоянке, оборудованной перед заведением, принадлежащим к сети закусочных «Кентукки чикин».
Стоило ей выполнить и это распоряжение, как патрульный «Форд» неожиданно покинул ее компанию, а рядом с ее джипом припарковалась другая тачка, с двумя пассажирами на борту: Чаком Уитмором и Шенком, который сидел за рулем.
Опустив боковое стекло, Колхауэр исподлобья посмотрела на подошедшего к ее машине человека, возглавляющего отдел спецопераций ДЕА.
– Лиз, ты уже обедала? – нацепив маску дружелюбия, поинтересовался Уитмор. – Пойдем, съедим по цыпленку. В такое время здесь еще мало народу, заодно и перебросимся словцом…
Элизабет хотела вначале послать его к черту, но затем передумала. Если она откажется от общения с Уитмором, то Чак и его коллеги, вероятнее всего, начнут ее потихоньку, а может, и по-крупному прессовать. Пару-тройку раз она уже испытывала нечто подобное на собственной шкуре, а потому знала, что эти люди способны довольно существенно осложнить ей жизнь, при этом не выходя даже за рамки закона. Сейчас, когда в ее жизни выдался столь сложный, остроавантюрный период, что даже Стоктоны отказались ее «агентировать», – хотелось бы знать, что за мощные силы приведены в действие, что даже такое крупное агентство предпочло умыть руки – ей в особенности не нужна мышиная возня вроде той, что любят устраивать местные чины из ДЕА и полиции вокруг неугодных им фигур журналистов.
Подчиняясь некоему интуитивному внутреннему движению, она, помимо сумочки, прихватила с собой плащ и дождевой зонт, после чего отправилась вслед за Уитмором к дверям закусочной.
Ни журналистка, хотя ее отличала повышенная наблюдательность, ни Уитмор и Шенк, которые уже в силу профессионального опыта смотрели на мир иначе, чем простые смертные, не обратили внимания на некоторые важные детали городского ландшафта.
На противоположной стороне улицы, чуть наискосок от типового заведения «Кентукки чикин», аккуратно приткнулся к тротуару громоздкий серый фургон, чьи внутренности были напичканы первоклассной аппаратурой оптического, аудио– и электронного слежения. В поле зрения операторов находился служебный транспорт ДЕА, на котором сюда прибыли Уитмор и Шенк, еще одна машина с двумя сотрудниками местного филиала ФБР – «наружка» с утра следила за перемещениями ведущей журналистки «Лос-Анджелес таймс», – а также сами Уитмор и Колхауэр, которые скрылись в дверях заведения.
Несмотря на наличие изощренной аппаратуры контрнаблюдения, за этим транспортом тоже пристально наблюдали. Узнай об этом технари, замыкающиеся на одного из заместителей Даркмена, они были бы неприятно удивлены такой новостью и сочли бы своих контрагентов воистину безумцами: у Даркмена нынче такие широкие полномочия на руках, что он и его многочисленные сотрудники способны свернуть головы практически любому человеку в этой стране.
Уитмор направился в самый дальний угол заведения. Колхауэр повесила плащ на спинку стула, положила рядышком зонт, сама уселась напротив своего давнего знакомого, отношения с которым у нее в прошлом были гораздо лучше, чем сейчас.
Они сделали заказ официантке, после чего Колхауэр сухо сказала:
– Я вижу, Чак, тебе мало своих неприятностей? Надо же, слежку за мной организовал… Учти, несмотря на наши давние приятельские отношения, это может плохо для тебя кончиться.
– О чем ты говоришь, дорогая? – Уитмор бросил на нее хмурый взгляд. – Какая, к черту, еще слежка?! Я же тебе звонил утром, забыла?! Мне нужно было с тобой серьезно поговорить! А ты устроила глупое шоу во время брифинга! Подсунула мне свинью, а сама унеслась, так и не дав мне возможности переговорить с тобой с глазу на глаз!
Отпив из стаканчика ледяной колы. Элизабет промокнула губы салфеткой и бросила на сотрудника ДЕА насмешливый взгляд.
– Валяй, Чак, я тебя слушаю.
