Короче, этот крутой дядя, как впоследствии слышал Борис Евсеевич, сильно осерчал. Сначала кто-то основательно, до полусмерти, избил «фирмача», поставляющего «сильным мира сего» элитных девушек по вызову. Ну а вскоре неизвестные «поучили» и саму девушку: после «разбора» у нее оказались сломанными два ребра, а ссадин и ушибов было вообще не счесть.
После того случая девушка Алла на какое-то время исчезла из виду. Скорее всего, ей выписали своеобразный «волчий билет». Прежние занятия для нее отныне были заказаны. Она и так, из-за своего возраста, балансировала на грани вылета из «модельной лиги», членство в которой давало ей какой-никакой статус. А теперь, после всего случившегося, она уже не могла надеяться не то что на удачное замужество, но даже на то, чтобы определиться в разряд «содержанок», – худая слава, как известно, распространяется подобно пожару в сухом хвойном лесу.
– Могу я поинтересоваться, Алла…
– Не стоит. – Девушка, у которой все это время был какой-то блуждающий, отсутствующий взгляд, покачала головой. Достав платок из сумочки, она извинилась и прочистила нос. – Я пока сама еще ничего не решила. А вот по поводу сданных анализов…
– Об этом не беспокойтесь. Денька примерно через четыре я вам лично перезвоню. Напомните еще раз ваш номерок…
Лола несколько секунд колебалась, но потом все же продиктовала номер личной мобилы – врач записал его в свой «кондуит».
– Ну… я тогда пойду, наверное, Борис Евсеевич?
Тот мягко улыбнулся.
– А вы ничего не забыли?
– Ах да… – Лола шмыгнула носом, пришлось опять лезть в сумочку за платком. – Извините, что-то мне не по себе сегодня. Просто «тормоз» какой-то… Сколько?
– Ничего страшного, вполне объяснимо. Обычная такса – пять тысяч. Но в связи с праздниками у нас расценки удвоены…
– Да, да… конечно.
– И вот с этим вашим… «насморком», – он посмотрел ней в глаза. – Я бы вас советовал… э-э-э… быть поосторожней! Особенно в вашем положении.
Лола достала из кармашка сумочки деньги. Отсчитала десять тысячерублевых купюр. После секундной заминки, прибавила к ним еще две купюры такого же номинала. Положила деньги на глянцевую столешницу.
– Вот… спасибо вам, Борис Евсеевич.
– Всегда к вашим услугам. Распорядиться, чтобы оформили чек?
– Нет, нет, ни к чему.
– Числа десятого позвоню, как и обещал, – проводив ее до двери своего кабинета, сказал врач. – Может, вызвать такси?
– Спасибо, не нужно, – девушка вымученно улыбнулась. – Я на своих колесах. До свидания, Борис Евсеевич….
Она вышла в коридор. Ей не хватало воздуха; ноги, казалось, вообще отказывались повиноваться командам мозга. С одной стороны, хотелось как можно скорей выбраться из этого стерильного, пропахшего ароматизаторами мирка на свежий воздух. Но с другой, она понимала, что в таком состоянии вряд ли сможет сесть за руль машины.
А если и рискнет сесть, то далеко не уедет…
Коридор, в который выходит с полдюжины дверей, облицован светлыми панелями. Паркетный пол, диван, пара кресел с кожаной обивкой, мягкий медовый свет, сочащийся из светильников, легкая музыка из скрытых в стене динамиков… Почувствовав, что пол вот-вот уйдет у нее из-под ног, Лола опустилась в одно из кресел.
– С вами все порядке? – спросила у нее невесть откуда взявшаяся женщина, облаченная в голубенький халат и такого же цвета косынку. – Может, Бориса Евсеевича позвать?
– Нет, нет, не нужно, – Лоле потребовалось сделать над собой усилие, чтобы изобразить некое подобие улыбки. – Ничего, если я посижу тут несколько минут? А потом… потом пойду по своим делам.
– Да, конечно, – женщина бросила на нее понимающий взгляд. – Может, стоит кому-то из близких позвонить? Чтобы приехал сюда за вами. Или вызвать вам такси?
«У меня нет близких, – с горечью подумалось Лоле. – Был один… думала, что вот, наконец, нашла свою «половинку». Да и тот, кажется, сбежал…»
Но озвучивать эти свои невеселые мысли – да еще перед чужим человеком – она сочла излишним.
– Спасибо, я на своем транспорте. Если можно… попить бы чего-нибудь.
– Кофе? Чай? Минеральная вода? – женщина еще раз посмотрев на ее бледное, измученное лицо, мягко улыбнулась. – Минутку, я сейчас что-нибудь придумаю.
Из сумочки, которую Лола держала на коленях, донесся низкий приглушенный звук – как будто там ворочался проснувшийся майский жук.
Девушка выхватила из сумки мобильник – он был отключен, но поставлен на «виброфункцию». Она уже и сама не помнила, сколько раз за прошедшую неделю хватала трубку, надеясь, что ее приятель наконец подаст о себе весточку – если и не сам прозвонит, то хотя бы свяжется с ней через кого-либо из их общих знакомых… Раскрыла сотовый, взглянула на экранчик, где вместо номера отсветилась надпись – «ZHAN». Звонил приятель Макса, его самое доверенное лицо (после Лолы, естественно) – Женя Мальцев. Он же «Жан», он же Жора, он же Жека… только сам он, наверное, в курсе, как его в действительности зовут. Возможно, Мальцев – не настоящая его фамилия, а всего лишь партизанский псевдоним, подкрепленный комплектом «левых» документов. Но что совершенно точно, так это то, что в «Комитете» этот самый Мальцев возглавляет так называемую «боевую группу», которая, впрочем, несмотря на громкое и даже грозное название, ничем особенным, – по части проведения акций – кажется, пока себя еще не проявила.
«Возможно, у него есть какие-то новости о Максе, – подумала она (кстати, Жан был единственным, кому Лола сообщила об исчезновении приятеля). – А если опять начнет про деньги гундосить… То пошлю его на фиг!»
– Лола?! Алло!
– Да. Слушаю тебя, Жан.
В трубке зазвучал накаленный мужской голос.
– Вы чё там… рехнулись совсем?! Или «кокса» перебрали?! Посмотрите на календарь, мать вашу!! Почему бабки не привезли?!! Дай мне Макса!!!
– Не ори так, Жан! – Лола, поморщившись, отвела руку с телефоном чуть дальше от ушной раковины. – Я не глухая! Слушай… я думала, что ты мне сам что-нибудь про Макса сообщишь!
– Что?!! Ты хочешь сказать… Он что, так и не объявился?
– Да, именно так. Я уже не знаю, что и думать…
– И не звонил?! А то сколько я не пытался его вызвонить – глухо… «абонент недоступен»!
– Я ж тебе еще первого числа сообщила! Помнишь, звонила? И сказала, что он куда-то исчез – как сквозь землю провалился! Ты, наверное, сам бухал на «новогодние»?! Раз ничего не помнишь?!
На другом конце линии на несколько секунд воцарилась тишина.
– Ну да, звонила, – сказал «Жан». – Но я, если честно, подумал, что ты или пьяная в ломотину или под крутым кайфом… Странно… очень странно. Я от него «эсмээску» вчера получил.
– С его мобилы?! Э-э-э… а ты уверен в этом?
