Казанцев выбрался из-за стойки, зайдя ей за спину. Пересиливая подступавший к ней страх, Наталья медленно обернулась. Неподвижное лицо мужа напоминало застывшую гипсовую маску, именно такое странное выражение пугало ее более всего. Взгляд Казанцева был совершенно пустым, как у неживого, — вместо глазниц черные бездонные провалы.
А вместе с тем она сама впадала в такие минуты в оглушительный экстаз, испытывая непередаваемые по остроте ощущения, когда животная страсть выплескивается наружу без остатка, а спазматические волны наслаждения становятся все выше и круче, унося ее в запредельные дали. Ни с кем другим, кроме своего мужа, и помимо вот таких жутковатых мгновений, подобных переживаний у нее не было. Иногда ей казалось, что она злонамеренно заводит своего муженька. Вот и сейчас сквозь все ее существо прошел нервный спазм, прорезалась первая, не слишком мощная и не самая крутая волна вожделения...
...Кто-то настойчиво и целеустремленно пытался дозвониться — телефон не смолкает. Наверняка что-то важное — из-за пустяков беспокоить на отдыхе его не станут.
— Приберись у себя, Наталья, — кивнул он уже безразличным голосом. — Терпеть не могу, когда в доме царит беспорядок.
Он плотно прикрыл за собой дверь и направился к стойке бара, где на подставке стоял стилизованный по моде тридцатых годов телефонный аппарат.
— Казанцев у телефона, — бросил он в трубку недовольным голосом. — Говорите.
Как только он узнал по голосу собеседника, его тон немедленно сменился на более доброжелательный. Звонил Антокольский Марк Аркадьевич, человек известнейший в антикварных кругах, причем не только в России, но и в странах западного мира. Он был одним из немногих, кто знал все контактные номера банкира, мог связываться с ним в обход секретаря-референта и без опаски звонить в любое время дня и ночи.
Во многом благодаря обширнейшим связям Антокольского в многопрофильной индустрии мирового оборота торговли антиквариатом, драгоценностями и произведениями искусства Казанцеву удалось после ухода с рынка его конкурентов из «Пальмникена» наладить новые каналы сбыта сырца, а также создать целую отрасль по производству и реализации высокохудожественных произведений из «солнечного камня», неизменно пользующихся устойчивым спросом на Западе.
Последние два года Марк Аркадьевич занимался исключительно делами «янтарного барона», помогая устанавливать связи с доверенными лицами магнатов, коллекционирующих произведения искусства, а также с дилерами легальных и нелегальных аукционов. Сообща им удалось напасть на перспективную для разработки жилу. Выражаясь профессиональным языком антикваров, они обнаружили «золотую пещеру». Своим знакомством с флоридским миллиардером Уолтмэном он также обязан Антокольскому.
— Привет, Марк. — Он покосился на запертые двери будуара. В доме только один телефон, женушка не сможет подслушать их разговор. — Ты где сейчас находишься?
— По соседству, всего в нескольких километрах... С тобой хочет переговорить один наш общий знакомый. Он попросил меня связаться с тобой и устроить вам встречу. Наши друзья беспокоятся о тебе. Ну как, найдется час-другой времени?
Мрачное чело Казанцева разгладилось. Он так и предполагал, что без поддержки его в этот трудный час не оставят. Но сам просить о помощи не решался — не хотелось быть обязанным. Выждал до последнего и, как выяснилось сейчас, не прогадал — инициатива теперь исходит от других людей.
— Где и когда, Марк?
— Лучше-таки прямо сегодня, да? Он будет дожидаться на том самом месте, где и в прошлый раз.
— Место встречи изменить нельзя, — вяло пошутил банкир. — Передай, что через час буду.
Следом Казанцев набрал номер начальника своей службы безопасности, в связи с обострением ситуации исполняющего также и функции начальника личной охраны.
— Анатолий Иваныч, берите разъездную и пулей ко мне.
— Могу я узнать маршрут? — поинтересовался Бочаров.
— Здесь недалеко. Отправимся вдвоем, я и вы. Телохранители пусть ждут в резиденции.
Глава 15
Жадно проглотив магнитную карточку, таксофон довольно заурчал. Следом высветилось электронное табло. Порывшись в памяти, Бушмин извлек номер контактного телефона. Он намерен был выяснить одну немаловажную для себя вещь. Если ему ответят по этому номеру, значит, федералы по-прежнему всерьез на него рассчитывают. А если нет... Тогда с этой стороны ничего хорошего ему не светит. Как и следовало ожидать, он попал на автоответчик. — Это Кондор, — сказал Бушмин, дождавшись длинного гудка. — Филин, сними трубку, я по тебе соскучился.
Прижимая трубку плечом к уху и уворачиваясь от порывов влажного ветра, он прикурил сигарету. Бушмин звонил из таксофона, расположенного возле универсального магазина в микрорайоне Октябрьское. Хотя времени было только десять часов вечера, поблизости не было ни живой души, лишь кое-где в окнах соседних зданий светились теплые электрические огни.
Сегодняшняя вылазка стоила ему немалых нервов. Оказывается, всего за несколько суток, проведенных в доме с наглухо закрытыми ставнями, он успел напрочь отвыкнуть от шумной городской суеты. С наступлением темного времени суток он чувствовал себя намного увереннее. Про него теперь можно было сказать, что он «человек ночи».
Филин — ночная птица, из отряда сов. Охотится в сумерках и ночью, истребляет вредных грызунов. Бушмин с некоторых пор также специализируется на истреблении вредных особей. Так что с Филином у него наверняка найдутся общие точки соприкосновения.
Прошла почти минута, прежде чем в трубке отчетливо послышался громкий щелчок.
— Ты еще жив, курилка?! — услышал он знакомый голос, заметно расцвеченный радостными нотками. — А то мы тут испереживались все... Рад тебя слышать!
Использовав в разговоре местоимение «мы», Сергей Сотник, а именно он скрывался за псевдонимом Филин, дал понять, что он лишь посредник или, если угодно, член некой команды.
Бушмин тоже почувствовал облегчение. Для него, прошедшего кровь и грязь чеченской войны, федеральная власть ассоциировалась с многочисленными безобразиями и даже преступлениями. Но, как из всякого другого правила, здесь также бывают свои исключения. В настоящий момент Белицкий и его сотрудники вряд ли способны ему помочь, наоборот, они могут помешать осуществить задуманное. А вот в недалеком будущем и сами эти люди, если только он в них не ошибся, и их потенциальные связи в центре могут ему крепко пригодиться.
— Я тоже рад тебя слышать, Филин. Извини, что пропал надолго, были кое-какие дела... Это во-первых. Во-вторых, не нужно наводить обо мне справки и усиленно добиваться встречи, этим вы только привлекаете ненужное внимание и к себе и к моей персоне. Я догадываюсь, кто вы, чьи интересы представляете и для каких целей я вам понадобился. Но шуметь все равно не следует...
— А что прикажешь делать, если ты пропал бесследно? Как сквозь землю провалился!
— Не перебивай меня, Филин, я еще не все сказал. В-третьих, спасибо за услугу, которую мне оказали ваши коллеги из Центра, это весьма трогательно. Внакладе я не останусь, можете не сомневаться. Я раскопал столько всякого дерьма, что всему вашему ведомству вовек не разгрести...
