К ним подошел командир соседнего блокпоста, старлей, которого доставил сюда БТР-80.
Обменялись дружеским рукопожатием, после чего оба отошли в сторонку.
– Вадим, ты слыхал последние новости? – поинтересовался сосед. – Перекурим? Время еще есть.
– Держи сигарету… Что за новости?
Старлей прикурил от завидеевской зажигалки, потом, выпустив дым через ноздри, проворчал:
– Вдоль трассы опять начали «работать» чеченские снайперы. Вчера на выезде из Ассиновской на «блоке» двух насмерть завалили, одного подранили. Возможно, это те, что на днях били по бронеколонне возле Горагорского. И еще… На севере ситуация обострилась, как бы «чичики» в нашем тылу мятеж не подняли…
Завидеев бросил на соседа озабоченный взгляд:
– По этому поводу нас всех и вызывают?
– Скорее всего, – кивнул старлей. – Ребята, которых мы подменили, рассказывали, что осенью здесь мрак что творилось. Особенно снайпера досаждали. Внаглую, днем обстреливали «блоки»! Рассказывали, что нос наружу нельзя было высунуть! Так чтобы с ними разобраться, пришлось задействовать сразу несколько контрснайперских групп. Не только наши, но и армейские «работали» по гастролерам…
– Хреново, – подытожил Завидеев. – Считай, месяц спокойно себе служили, а теперь, как раньше, верхом на броне по трассе уже не прокатишься, могут и на ходу сшибить…
К ним подошел Каратаев, штатный снайпер группы Завидеева. Вид у парня был слегка пришибленный. Да и передвигался он странным манером: бочком, бочком, виновато озираясь по сторонам, словно чего-то наперед опасался.
– Товарищ командир, разрешите вас на два слова!
Старлей, затоптав каблуком окурок, бросил взгляд на часы:
– Пожалуй, Вадим, нам пора трогаться!
– Товарищ командир… – Каратаев почти на шепот перешел. – Разрешите доложить! У нас проблема…
– Отстань, Каратаев, – отмахнулся Завидеев. – Видишь, не до тебя сейчас!
Он направился к «бээмпэшке», которую водитель уже выгнал из капонира и «припарковал» на шоссе.
– Товарищ лейтенант… Очень серьезная проблема!
Завидеев в сердцах закричал:
– Проблема в том, что вы, «мохоры», все как усрались сегодня!
Обычно Завидеев предпочитал передвигаться сверху на броне, но сейчас вспомнил о сведениях, полученных из уст коллеги. А потому полез вслед за солдатами в люк.
– Гонтарь, разберись, что за проблемы у Каратаева! И следи мне тут за порядком!
Он похлопал водителя по плечу:
– Учти, что трассу обстреливают чечены! Поэтому приказываю держать скорость не ниже семидесяти километров в час!
Дольникова передвинула флажок предохранителя в рабочее положение. Пока она не очень-то понимала, что за суета на «блоке». Выгнали технику из капонира… Так, трое бойцов забрались в БМП… Что дальше?
Пока из интересующей ее публики на виду был только один замкомвзвода. Еще один из контрактников, длинный как жердь вэвэшник, выйдя из вагончика, направился к дощатой будке – очевидно, у них там устроена уборная.
А где же третий их товарищ, крепыш по имени Толян?
Невозможно держать одновременно под прицелом сразу несколько человек, поэтому все ее внимание сосредоточилось на фигуре замкомвзвода. Похоже, он не собирается оставлять «блок», а «карету» подали для лейтенанта Завидеева.
Если «замок» подойдет к бронемашине ближе чем на два метра, если он попытается присоединиться к своему командиру, то ей придется начать действовать уже прямо сейчас.
Вскоре по трассе Ростов—Баку в направлении станицы Ассиновская проследовали на приличной скорости две бронемашины.
О таком подарке она даже мечтать не могла.
Очень хорошо!
…Как насчет того, чтобы «расписать бабца на троих»? Не перевелись еще желающие позабавиться с «чеченской подстилкой»?
Дольникова лишь в самый последний момент убрала палец с курка. Рано! Желательно, чтобы как минимум двое из этой компании оказались у нее на виду.
Гонтарь ненадолго вернулся в вагончик.
– Значит, так, бойцы… Есть сведения, что чечены на нашей территории готовятся к активным действиям! Их снайпера уже «работают» на трассе. По этому поводу наши начнут предпринимать какие-то свои шаги!
Зачерпнув кружкой из ведра, он напился холодной воды – сушняк еще не прошел. Затем веско добавил:
– Не до забав сейчас, мужики! Как себе хотите, но от снайперши мы должны избавиться!
– А я у соседей две пачки гондонов выменял, – разочарованно проговорил Толян. – Как же так, Петр? Вроде же договорились обо всем?!
– Можешь надеть себе резинку на голову, – проворчал сумрачный Гонтарь. – Потому как мозгов у тебя…
Он осекся. Где ключи? Они висели на гвоздике, два ключа, соединенные проволочной дужкой.
– Что за шутки?! Где ключ от зиндана? Мужики, кто-нибудь из вас брал ключ?
Лица контрактников вытянулись.
– Так-так… – Гонтарь еще больше помрачнел. – Может, летеха что-то пронюхал? Да нет, он сказал бы тогда…
– Петр, а ты заметил, что, «мохоры» сегодня какие-то… как дохлые? – в задумчивости проговорил Длинный. – Может, они того… Пока мы здесь «постились», они по очереди в зинданчик ныряли?
– Если наши сопляки такую западлянку решили устроить, – с угрозой в голосе сказал Гонтарь, – то я не знаю, что с ними сделаю!
Крепыш тем временем отыскал в нижнем ящике стола запасной ключ от замка.
– Ага, – удовлетворенно кивнул сержант. – Хорошо, что нашелся запасной. Не то что я боюсь чего-то, но на хрена нам эта головная боль… Значит, слушайте сюда. Не вздумайте мочить ее в зиндане! Отведете к ферме, там ее и…
Он выразительно чиркнул ногтем по горлу.
– Толян, там мы ее и оприходуем напоследок, – оживился Длинный. – Я первым забил очередь, о'кей?
Крепыш с довольным видом хлопнул себя ладонью по груди, где у него во внутреннем кармане бушлата хранился «дефицит».
Они живо нахлобучили шапки и, прихватив «калаши», вымелись из вагончика.
– Даю вам час времени! – крикнул вдогонку Гонтарь. – А к «ферме» лучше идите лесопосадкой, чтобы никому глаза не мозолить!
Представив, как его приятели, прежде чем оформить стриженую снайпершу в расход, будут забавляться с ней, как они будут мять руками ее роскошное тело, как будут тискать грудь и округлые ягодицы, – живо представив все это, Гонтарь едва удержался, чтобы не отправиться за ними вдогонку.
Нет, он не может сейчас оставить «блок». Кто-то же должен следить здесь за порядком?
Кстати, о порядках.
Выбравшись наружу из вагончика, Гонтарь заметил крутившегося поблизости солдата. У того был такой вид, будто он только что зарезал собственную мать.
