Люди, отвечавшие за ее безопасность, потом, наверное, нашли какие-то оправдания – виноваты, мол, недоглядели…
Но здесь явно не обошлось без предательства.
Анну Дольникову тогда обманно заманили в легковую машину. Потом, в ее-то положении, усыпили – до сих пор из легких не выветрился одуряющий запах хлороформа.
Неделю ее держали где-то за городом, в темной комнате, взаперти. Чудовищное напряжение, неизвестность, нервный срыв, одновременно страх, не столько за себя, сколько за будущего младенца – все это, вместе взятое, привело к тому, что у нее уже на третьи сутки заточения начались схватки.
Тем сволочам, что держали ее в заключении, на все это было ровным счетом наплевать.
На четвертые или пятые сутки с ней захотел поговорить какой-то тип – лицо его скрывала маска, а кисти рук обтягивали кожаные перчатки.
«Кор-р-роче, шлюха! – рявкнул он раскатисто. – Счас будем звонить твоему козлу! Скажешь ему, что ты хочешь домой, поняла?! Скажешь, уже рожаешь! Что пацан твой уже сам наружу лезет! И что если твой козел будет дальше продолжать дурью маяться, то и тебе, и твоему выродку будет полный абзац!»
Он набрал на сотовом какой-то номер, но Дольникова отказалась говорить в трубку.
Тогда негодяй в маске ударил ее коленом в живот, а его подручный заснял ее, корчившуюся на полу от боли, на видеокамеру.
А потом ее, едва живую, еще двое суток удерживали взаперти. После чего вывезли куда-то и вышвырнули из машины у обочины шоссе.
Наверное, она никогда не сможет забыть того, что сделали с ней, с ее мужем и с их мальчиком, которого из нее достали мертвым.
Идиотка… Поверила предателю, когда тот заверил ее: «Аннушка, клянусь, я этих сволочей из-под земли достану! Пусть на это год уйдет, пусть даже больше, но я их найду, и тогда пусть не ждут пощады».
У нее, правда, было какое-то подозрение в отношении Латыпова, но она старалась гнать дурные мысли прочь, ведь он был закадычным другом Алексея.
А она, наивная дура, даже фотографию с собой повсюду возила, где они засняты втроем на даче Латыпова. Надеялась, что он и вправду намерен поквитаться за друга и его жену. Его слова: «Анюта, не вздумай только сама что-нибудь предпринимать, эти люди очень опасны, а ты все же не оперативный работник, так что держись от всего этого подальше, постарайся не думать о прошлом, пусть время пройдет, оно лучший доктор. А я буду искать мерзавцев, обязательно найду их со временем, и тогда им конец…» – действительно давали ей надежду.
– Иван, помоги мне встать, – попросила Анна. – Пойдем-ка в наш роскошный «Хилтон»…
Опираясь на худенькое плечо, она заковыляла к развалинам водонапорной башни.
– Иван, скоро мы будем с тобой ходить по Москве. Ты даже не представляешь себе, как сказочно красив мой… наш город. Ты только представь себе: повсюду огни – просто все вокруг залито светом. И целое море нарядных беззаботных людей… Представь себе: дома, похожие на дворцы, стоят целые и невредимые, по улицам можно ходить спокойно и не дрожать, никаких тебе артобстрелов и бомбежек… В магазинах полно всякой-разной еды, мы с тобой обязательно всю эту вкуснятину перепробуем… Метро! Иван, ты даже не представляешь себе, что это за колоссальное сооружение! Под землей ходят поезда, а станции похожи на сказочные дворцы… О-о, а Красная площадь! А Кремль! А Новый год приближается! Ух, Иван, как мы с тобой вместе встретим Новый год, ты даже себе не представляешь…
Она спустилась вслед за мальчиком в подвал и отгородилась от внешнего мира тонкой полоской жести.
– Вот увидишь, Иван, я свожу тебя в Кремль на новогодний детский праздник! Я тебе это твердо обещаю.
Глава 8
Команда Мокрушина упорно шла по следу Тимура Умарова.
Маневры, которые совершал Горец несколько последних суток, были пока не очень понятны его преследователям. Но зато они уже сумели на собственном опыте убедиться в том, что «столичный чечен» обладает целым набором качеств: он осторожен, хитер, умеет путать следы, к тому же чрезвычайно мобилен – в населенных пунктах, через которые проходил известный лишь одному ему маршрут, он задерживался на очень короткое время и ни разу не находился в одном месте дольше двадцати четырех часов.
Уже было достоверно известно, что при Умарове неотлучно находятся пятеро вайнахов, с которыми он не расстается с того момента, как покинул Джохар в ночь массированного авианалета, проехав через «коридор» в направлении Алхан-Калы. Помимо этого, в каждом населенном пункте авторитетные чеченские командиры выделяли Горцу людей для сопровождения, дабы он мог беспрепятственно достичь следующей точки маршрута.
Тимур Умаров отсутствовал в Москве уже почти полтора месяца, и складывалось впечатление: пока делами «общины» заправляют его доверенные лица, ведут от его имени перекачку финансовых средств для ведения войны и их «закладку» в чеченский котел, сам он возвращаться в столицу не торопится.
База для нужд группы «Мерлон» была оборудована в здании, где некогда размещался гудермесский райвоенкомат. За последние десять лет данный объект несколько раз менял хозяев: головорезов из дудаевского департамента госбезопасности в девяносто пятом сменили сотрудники временного РОВД, которые делили служебные помещения с командированными в Гудермес фээсбэшниками; спустя год вернулись прежние хозяева, на смену которым вновь пришли «оккупанты».
Оставалось неизменным лишь одно: в подвалах здания, где были оборудованы помещения камерного типа, все эти годы содержали определенный контингент людей. Некоторых из них допрашивали с применением зверских пыток, других пытались расколоть угрозами, с третьими обращались более или менее гуманно, ограничиваясь самим фактом содержания в СИЗО. Но если называть вещи своими именами, то при любой власти данный объект являлся местом, где истязают и калечат людей, короче, это был самый настоящий застенок.
В связи с расследованием, проводимым «Мерлоном», за последние трое суток задержали восемь чеченцев, каждый из которых был довольно авторитетной личностью. Помимо братьев Эльбукаевых, в ходе «тихих» акций были захвачены и доставлены в застенок люди, с которыми контактировал в последнее время либо сам Горец, либо кто-нибудь по его поручению. Двух чеченов, посредничающих между гантемировцами и полевыми командирами, задержали сотрудники ФСБ, нагрянувшие под прикрытием спецгруппы в Алхан-Калу. Шестерых взяли сами гэрэушники.
Через Махачкалу в Гудермес добрались двое коллег Игоря Мануилова: вместе с АйБиЭм и под его чутким руководством им предстояло образовать местный филиал группы управления «Мерлон».
С полковником Шуваловым и командирами двух спецподразделений контактировал только Мануилов – он и только он один распоряжался бушминской и мокрушинской командами.
Что касается задержанных (вернее, захваченных) по «делу «Горца» нохчей, то, кроме этих восьмерых, других узников здесь не было, а потому с вайнахами работали очень и очень интенсивно.
