— Был, только его в армию забрали.
— Понятно. Что же делать? Ты далеко?
— На улице Гиляровского.
— О, это близко, может, подвалишь?
— Знаешь, лучше бы ты… Если можешь, конечно.
— А кто там живет?
— Жертва.
— Жертва? Жертва чего?
— Жертва ограбления!
— А в милицию эта жертва заявила?
— Костя, тут такая сложная история…
— Ох, Валерка, ты меня достал своими тайнами. Ладно,
так и быть, приду, захотелось немножко тряхнуть стариной, а то я что-то
заучился. Ну все, давай адрес.
— Степка, а ты этого Костю знаешь? — спросила
Наташа, пока Валерка диктовал Косте адрес и объяснял, как их найти.
— Ага! Гарный хлопчик!
— Красивый, что ли?
— Ага!
Валера положил трубку телефона.
— Ну вот, девчонки, что я говорил! Костя скоро придет!
И, может, не один, а с Митькой, он обещал ему позвонить. Это было бы здорово,
тем более Митька на юрфаке учится.
Но Костя пришел один.
— Привет! — сказал он с порога. — О!
И Степанида тут! А Матильда?
— Матильда на гастроли уехала! — сообщила
Степанида.
— Серьезно?
— Конечно. В Питер, в Ригу и в Таллин!
— Обалдеть! Ну, что тут у вас?
— Костя, познакомься — это Наташа Истомина. Это ее
квартира.
— Очень приятно. Но у вас, насколько я понимаю, ничего
приятного нет? Выкладывайте все с самого начала и не вздумайте что-то утаить.
Ребята переглянулись.
— Наташа, начинай ты, — сказал Валерка. — Как
ты обнаружила пропажу в первый раз.
— А зачем это? — удивилась Наташа. — Это же…
— Все, все говори! — потребовал Костя. — Даже
если тебе кажется, что это лишнее.
— Понимаете, — начала Наташа, обращаясь к Косте,
который как-то сразу внушил ей доверие, — я осталась одна… Папа уехал в
Чили на два месяца, а мама попала в больницу, у нее сердце больное… Но я не
боюсь, могу и одна жить… А тут на прошлой неделе я вернулась из больницы
вечером, такая расстроенная, маме было плохо, и вообще ничего не замечала… Вот…
А утром, перед школой вдруг смотрю — пропала картина. У нас в гостиной висела
картина, подлинник Сислея, пейзаж…
— Подлинник? Ого! — присвистнул Костя. — И он
пропал?
— Ну да! Я жутко испугалась, побежала в школу, хоть с
кем-то посоветоваться. Я вспомнила, мне Алка Кошелева рассказывала, что она со
Степанидой что-то там расследовала… Ну и когда мы втроем прибежали ко мне,
оказалось, что картина висит себе на месте!
— Да? А посмотреть на нее можно?
— То-то и оно, — вмешался Валерка, — что
нельзя. Уперли картину!
— Ничего не понимаю! То уперли, то она висит на месте!
— Тогда она висела на месте.
— А сейчас опять таинственно исчезла?
— Исчезла, только совсем не таинственно, —
вздохнула Наташа и рассказала Косте все, что случилось потом.
— Так! Ну и дела! — почесал в затылке
Костя. — Скверная история… Но интересная! Тут есть над чем подумать…
Значит, ваша подружка сняла трубку параллельного аппарата? А по нему можно
слышать разговор? А то у нас дома нельзя.
— Ой, я про это тоже подумала! — воскликнула
Степанида.
— Можно, у нас можно, — сказала Наташа.
— Значит, он действительно не звонил на Петровку. И
никто сюда не приходил?
— Нет, вот я и подумал, что надо бы ему позвонить,
этому Филе, и записать разговор с ним, как он будет выкручиваться и врать…
— Мысль правильная, — одобрительно кивнул
Костя. — Разжиться компроматом никогда не помешает! Адрес его вы знаете?
— Да, я один раз была у него с папой, он живет напротив
американского посольства, там такой большой дом есть… Внизу еще магазины…
— Знаю! — воскликнул Костя. — Знаю я этот
дом. А подъезд, этаж, номер квартиры?
— Подъезд? Как войдешь во двор, первый слева, этаж
пятый, а квартира… Из лифта направо!
— Потрясающе! И ты была там всего один раз? —
поразился Валерка.
— Да. У меня зрительная память очень хорошая. И ориентируюсь
я хорошо.
— Молодец! — сказал Костя. — Это уже кое-что!
Он женат?
— В разводе.
— А жена кто?
— Жена у него была дикторша на телевидении, и мама
говорила, я помню, что она правильно сделала, что от него ушла. А почему… Я не
знаю.
— А как ее зовут, ты знаешь?
— Да, Мария Матусова.
— Мария Матусова? Что-то я такой дикторши не знаю. Хотя
я так мало смотрю телевизор…
— Она на Московском канале новости ведет! —
сообщила Степанида. — Красивенькая! Только при чем она тут, если они
развелись?
— На всякий случай! Чем больше мы будем знать о нашем
фигуранте, тем лучше, — наставительно заметил Костя. — Так, а
дети-родители там имеются?
— Да, у него отец и сын.
— Сын живет с матерью?
— Да.
— Сколько лет сыну?
— Точно не знаю, но, кажется, лет десять.
— А отец очень старый?
— Не знаю, я его никогда не видела.
— Он отдельно живет или с сыном?
— Тоже не знаю.
— Ну что ж, это уже немало… А теперь попробуем хоть
что-то выяснить об этом псевдофранцузе.
— О нем мы знаем только, что он вот именно
псевдо, — не без горечи заметил Валерка.
— Тоже немало! А как он выглядит, вы можете припомнить?
— Да, я могу! — заявил Валерка. — Он довольно
высокий, худой, я бы даже сказал, изящный. Лицо бледное, чем-то он,
по-видимому, болен…
— С чего ты взял? — удивилась Наташа.
— А с того, что он растворил таблетку в стакане воды и
выпил. Я было подумал, что этот «француз» хочет тебя отравить, он старался
сделать это незаметно, но оказалось, что он растворил ее для себя. Одно могу
сказать, это не аспирин и не эффералган!
— Почему? — уточнил Костя.
— Потому что она сразу дала густую пену, которая
мгновенно опала. Аспирин и эффералган не дают пены и растворяются не сразу.
— Молодец, Валерка, точное наблюдение! — похвалил
его Костя.
— А что толку-то? — проворчала Степанида. —
Пена — не пена! Мы ж по пене его не сыщем!
