— А чего говорить-то? Ничего и не было!
— Значит, ты тоже считаешь, что я сумасшедшая?
— Натка, не начинай!
— Ладно, не буду, — тяжело вздохнула та.
Наташа вышла из дома вместе с Алкой, ей надо было кое-что
купить маме в больницу. А Степанида позвонила в соседнюю дверь.
— Кто там?
— Степанида!
Дверь распахнулась.
— Стеша, детка, я тебя еще не ждала!
— Да у нас уроки пораньше кончились, вот я и решила…
— Заходи, заходи, я очень рада! Заодно познакомишься с
моей дочкой, она скоро заедет ненадолго.
— А может, надо сперва куда-нибудь сгонять?
— Сгонять? — засмеялась Юлия Арсеньевна. —
Пожалуй. Надо заплатить за квартиру…
Поручений набралось не так уж и мало, и Степанида с радостью
помчалась их выполнять. Она была счастлива, что ей не надо ни о чем
расспрашивать Юлию Арсеньевну, не надо хитрить и изворачиваться. Совершенно
ясно, что Натке все просто примерещилось на нервной почве. А Юлия
Арсеньевна такая милая…
Когда Степанида вернулась, дверь ей открыла незнакомая
женщина, но Степанида сразу догадалась, что это и есть Пивочка.
— Здрасьте! — сказала она. — Меня Степанидой
звать.
— Привет, Степанида! А я Елена Александровна. Давай-ка
мне сумки, раздевайся и иди на кухню.
Елена Александровна унесла сумки, и Степанида двинулась за
нею.
— Вот сдача! — сказала она и выложила на стол
двенадцать рублей и тридцать копеек. — А что теперь надо делать?
— Теперь мы попьем чайку, перекусим, а там видно
будет! — с улыбкой сказала Юлия Арсеньевна. Она сидела за столом, кутаясь
в пуховый платок, а Елена Александровна быстро накрывала на стол.
— Давайте я помогу! — вызвалась Степанида. Ей
неловко было сидеть, когда взрослая женщина суетится.
— Ничего, отдохни, — бросила Елена Александровна, —
мы детей не эксплуатируем. Так, разве что совсем немножко… — улыбнулась
она Степаниде.
«А она тоже ничего, — подумала девочка. — Кажется,
мне повезло».
— Но мне неудобно…
— Удобно, удобно! Помоешь посуду потом… —
успокоила ее Пивочка. — Знаешь, я рада, что ты будешь помогать маме, а то
мне неспокойно. Ты, значит, кузина Матильды?
— Да.
— Судя по говору, ты не москвичка?
— Я с Харькова…
— Стешенька, надо говорить не «с Харькова», а «из
Харькова», — ласково поправила ее Юлия Арсеньевна. — Ты не обидишься,
если я буду тебя поправлять иногда?
— Нет, что вы… Матильда тоже меня всегда поправляет, я
раньше, как приехала в Москву, говорила не что, а шо… А потом перестала!
— Молодец! Ты, я вижу, вообще способная девочка. Но
почему ты в Москву приехала?
— Меня Матильда взяла… Папка мой в Канаду подался, на
заработки… На Украине жизнь тяжелая очень… Родни в Харькове много, некоторые
хотели меня взять, но тут Мотя предложила…
— Извини за вопрос, — перебила ее Елена
Александровна, — а мама твоя где?
— Мамы нет. Она умерла… Давно.
— Ох, прости! — виновато воскликнула Елена
Александровна. — Ради бога прости! Ну и как тебе у Матильды живется?
— Хорошо! Интересно! И она обо мне заботится…
— Да, Матильда чудесный человечек, — кивнула Елена
Александровна, — я ее давно знаю. А ты, значит, решила подрабатывать?
— Да, у меня времени свободного много…
— Откуда? Ты же в школе учишься?
— Ну и что? Я уроки быстро делаю и учусь неплохо. Я
хочу на компьютер себе скопить, хотя Матильда мне его подарить обещала, но я
хочу сама, она и так недавно мне куртку новую купила, и сапоги, и вообще…
— Ты мне нравишься, Степанида! — заявила Елена
Александровна. — И, по-моему, ты человек надежный.
Степанида скромно промолчала. Как на это ответишь?
— Ну что ж, мне пора, у меня сегодня спектакль, боюсь,
что раньше чем послезавтра я сюда не вырвусь. Ты, Стеша, оставь непременно свой
телефон маме, ты ведь тут недалеко живешь, да?
— Да, бегом десять минуточек…
— Отлично! У меня просто камень с души свалился…
Уверена, вы с мамой подружитесь! Она тебе много интересного сможет рассказать,
да и ты ей тоже… А кстати, ты театр любишь?
— Театр? Ну да…
— Если хочешь, я тебе достану билеты в наш театр?
— Спасибо, я тогда с Алкой схожу.
— Алка — твоя подружка?
— Подружка, да.
— Договорились! Ну все, мамочка, оставляю тебя на
Степаниду. До чего же красивое имя! Гордое! Мама, как звучит — Сте-па-ни-да!
Блеск!
И, чмокнув мать, потрепав по волосам Степаниду, Елена
Александровна умчалась. Степанида сразу принялась собирать посуду.
— Стешенька, я, пожалуй, пойду прилягу, — сказала
Юлия Арсеньевна.
— Вы плохо себя чувствуете? — забеспокоилась
Степанида.
— Нет, просто немного устала. Я полежу полчасика и буду
как новенькая. А ты управишься с посудой, посиди, приготовь уроки или почитай…
— А можно, я лучше тут приберусь, полы помою, а? Вы
только скажите, где у вас тряпки, ведро…
— Но, Стеша…
— А что тут такого? Я ж не барыня… А то мне с вас и
деньги брать неудобно будет…
— Ну что ж, ты, вероятно, права…
Юлия Арсеньевна показала ей, где что лежит.
— Хорошо, — кивнула Степанида, — а вы
ступайте отдыхать, только дверь прикройте, чтоб я вам не мешала.
Юлия Арсеньевна ушла, а Степанида с усердием взялась за
дело. Заглянув в кухонные шкафы, она обнаружила там образцовый порядок. Да и
вообще, в квартире было довольно чисто. «Повезло мне, — опять подумала
Степанида. — Работа нетрудная, люди хорошие, кайф!»
Прибравшись на кухне, она вымыла полы в ванной и в туалете.
А Юлия Арсеньевна все не появлялась. В ванной на стиральной машине лежало
чистое, но неглаженое белье, Степанида хотела было взяться за глажку, но не
нашла утюга. Тогда она уселась на кухне, любуясь делом рук своих. И вдруг в
глаза ей бросилась стоявшая на полочке старая растрепанная книга. Степанида
осторожно сняла ее с полки, положила на стол, так как между страниц было
вложено множество закладок, села и с благоговением открыла. Почему-то она
решила, что это Библия. Она никогда не держала в руках Библию, и ей было
интересно. Но, раскрыв книгу, увидела, к вящему своему удивлению, титульный
лист:
«ПОДАРОКЪ
МОЛОДЫМЪ ХОЗЯЙКАМЪ
