— Сейчас я дам тебе что-нибудь переодеться! — сказала я. Одежда Антона за какие-то десять минут промокла насквозь.
— Я сам принесу. — из гостиной бесшумно появился Саймон. Несколько секунд он пытливо всматривался в наши лица и я увидела, как пасмурно темнеют его глаза, окруженные длинными черными ресницами. В первый раз за сегодняшний день мне стало холодно, я вдруг ощутила, что стою босиком посреди огромной лужи. Я торопливо поднялась наверх — переодеть Адриана и переодеться сама. Покопавшись в шкафу, выбрала мягкий вязаный белый свитер, джинсы и теплый красный пуховик. Вообще-то куртка мне была совсем не нужна, но не хотелось смущать Антона. Адриан изо всех сил сопротивлялся, когда я натягивала на него теплый комбинезон. Я подумала, что до сих пор до конца не знаю возможности его организма — похоже, он как и я, не боялся холода.
На улице еще похолодало, снегопад сходил на нет. Кое-где из-под снега выступили безжизненные косы пожелтевшей травы. Воздух казался колючим: когда дул ветер, по лицу словно проводили жестким махровым полотенцем.
На ладошку Адриану упала снежинка: он удивленно посмотрел на руку, но там уже ничего не было. Он растерянно повернулся ко мне, в синих глазах расплескалось удивление.
— Снег тает. Видишь, он превращается в воду. — сказала я.
— Снег тает. — отчетливо повторил сын.
— Вы идете? — раздался из-за дома голос Саймона, и мы поспешили к беседке на задней части двора.
За домом было уютнее, чем в передней части сада. Со всех сторон нас окружал глухой забор, и ветер сюда не проникал. Деревянная резная беседка была увита усиками дикого винограда. Оранжевые, бронзовые, красные листья проглядывали из-под снега. Уже стемнело и на ярко-синем небе появился тонкий полукруг месяца. Редкие снежинки медленно кружились над нами в свете фонарей.
Тлеющие в мангале угли создавали ощущение покоя. Хотелось смотреть на прыгающие язычки пламени долго-долго и не думать ни о чем… Как все-таки хорошо, что Саймон решил устроить пикник!
Через минуту из-за дома показался смущенный Антон. Черный бомбер Саймона был ему немного великоват, из рукавов как гусиные лапы торчали красные от холода пальцы. Покосившись на моего любимого, он занял место поближе к огню. Было видно, что в его присутствии Антон чувствует себя не в своей тарелке.
Саймон достал из снега бутылку Дом Периньон.
— Урожай 1996 года. — сообщила Александра — За несколько столетий своей жизни я научилась разбираться в напитках. Должна вам сказать, это чертовски вкусная штука.
Когда мы выпили, я смогла оценить ее правоту. Шампанское было удивительное, как будто в бутылке содержалось волшебство. Мне показалось, что снежинки заискрились еще ярче, а месяц и звезды приблизились к нам.
— Полина, малыш не замерзнет? — вопрос Антона вырвал меня из блаженного созерцания.
Я посмотрела на Адриана. Он нахохлился как воробышек на деревянной садовой скамеечке. Щечки и губы сына были розовыми — очевидно, он не испытывал холода. Но его личико казалось не по детски задумчивым. Усилием воли я отогнала назойливую тревогу — не нужно все время искать в поведении сына подвох. Возможно, его просто утомила игра в снежки.
— Ему не холодно — мягко сказала я — А тебе? — Антон повернулся ко мне и я увидела, как сильно покраснел от холода его нос. Он поглубже укутался в мохеровый шарф.
— Да так. Терпимо пока… — он не сводил глаз с моего лица. В этот момент я поймала строгий взгляд Саймона, от которого почувствовала себя, как на раскаленных углях. Спустя мгновение любимый равнодушно отвернулся и принялся насаживать мясо на шампуры. Темный сок капал с его рук на снег.
Я пошла в дом, чтобы уложить Адриана, посидела немного с ним и подождала, пока он уснет, а потом вернулась на улицу. Ноздри защекотал запах жареного мяса. В темноте уютно потрескивал костер, сотни искорок поднимались в темное небо, растворяясь в нем. На столе в беседке стояла большая тарелка с дымящимся шашлыком, огонь освещал мягким розовым светом мечтательные лица Александры, Антона и Саймона. Я подошла к любимому и взяла его за руку. Он сжал мои пальцы и нежно улыбнулся. Говорить не хотелось.
Внезапно мы услышали яростный металлический стук: кто-то отчаянно колотил в ворота.
— Я посмотрю. — Антон встал.
— Нет. Пойдем все вместе. — жестко отрезал Саймон. От мечтательного выражения не осталось и следа, на его бледных щеках отчетливо проступили желваки.
Звук усилился. К нему прибавился гнусавый мужской голос. Похоже, кто-то звал на помощь.
Мы быстро перешли в переднюю часть сада. После уютной беседки, подсвеченной костром, здесь казалось темно, холодно и пусто. Саймон подошел к калитке и прислушался. Тишина.
— Да помогите же! — вдруг завопил тот же голос. — Не дайте человеку умереть! — по воротам снова забарабанили так, что они затряслась.
— Что случилось? — строго спросил Саймон.
— Наконец-то! — взвыл неизвестный. — Люди добрые! Вызовите срочно скорую помощь! Не могу я больше этого терпеть! — неизвестный жалобно заскулил.
Саймон повернул к нам напряженное лицо.
— Отойдите назад. Я открою. — прошептал он.
— Да откройте же, ироды! — диким голосом взревел человек с той стороны.
Саймон отодвинул задвижку, тяжелая половинка ворот медленно распахнулась. В проеме, согнувшись, стоял неизвестный мужчина в потрепанном темно-коричневом пальто. Седые волосы незнакомца были всклокочены, глаза дико выпучены. Я ощутила исходящий от него несвежий запах.
— Простите меня, ребята… — пробормотал незнакомец и сделал шаг в сторону. В эту же секунду вместо него в проеме возникла рослая фигура Найджела. В темноте кожа негра отливала темно-синим цветом. Он оскалился, показав белоснежные зубы.
— Добрый вечер, браза! — и одним ударом в грудь он свалил Саймона. Это произошло мгновенно, я даже не успела понять, почему ему так легко удалось сбить любимого с ног.
— Сзади! — дико закричала Александра и я обернулась. На заборе словно огромная черная ворона сидела Магда. В темноте ее глаза хищно сверкали. Один прыжок — и она оказалась около нас.
Я не могла понять, почему не встает Саймон. Он лежал на снегу, даже не пытаясь шевелиться. Забыв обо всем, я кинулась к нему.
— Сын… — прохрипел любимый. — Не подпускай их к Адриану! И не давай Найджелу прикасаться к тебе… — на теле Саймона не было видимых повреждений, но он едва мог говорить.
За моей спиной тонко, по-заячьи взвизгнула Александра. Повернувшись, я обнаружила, что она лежит на снегу без движения. Над ней нависла массивная темная фигура Найджела.
— Так-то, подруга. Излишняя энергия не шла тебе на пользу. Полежи-ка, милая, отдохни… — сытым, утробным голосом проворковал негр.
И тут меня озарило: Найджел одним прикосновением забирает всю энергию. Вот почему не встает Саймон! Одновременно я испытала облегчение: значит, любимый не ранен, просто лишился сил.
