— Знаю-знаю, что работаете, и даже совсем не потихоньку, — довольно потер руки шеф. — Деятельностью твоей, Александр, я весьма удовлетворен. Мне кажется, что мы не ошиблись в выборе друг друга. Разве не так?
— Так, Виктор Алексеевич.
— Сколько ты за месяц накрутил?
— Вы же знаете…
— Я то знаю. А ты помнишь?
— Ну баксов двести пятьдесят, наверное…
— Вот видишь! А где живешь?
— Ну вы же сами мне квартиру за ВДНХ сняли!
— Снял, конечно, как и обещал… Ну а по городу на чем ездишь?
— На «восьмерке»…
— Ага! — обрадованно воскликнул Виктор Алексеевич. — Значит, я все обещания выполняю — Конечно, Виктор Алексеевич. Но я ведь тоже стараюсь как могу…
— А я ничего и не говорю. Молодец! Да ты садись, — он кивнул на кресло напротив и, вынув из ящика стола сигару, задымил. — Кстати, можешь курить. Тебе, — подчеркнул он Сашкину исключительность, — в этом кабинете курить можно. Я разрешаю.
— Спасибо!
Несколько минут они дымили молча, и Виктор Алексеевич внимательно разглядывал Банду сквозь пелену сизого дыма. Наконец, вдоволь насмотревшись и, наверное, увидев для себя что-то очень важное, он проговорил:
— Вот что, Александр. Ты, конечно, куда лучше Черного, но его команда для тебя — слишком уж мелкая работа. Пусть Черный остается пока на своем месте, а что касается тебя… Тебя ждет карьера покруче.
Сашка, склонив голову, внимательно слушал, стараясь понять, к чему клонит шеф.
— Тебе, Сашок, пришло время поработать в другом «филиале». Постажируешься там, присмотришься — на будущее все пригодится. Согласен?
— Как скажете, Виктор Алексеевич. А у кого теперь работать надо?
— У Кабана.
— Понятно.
— Ты про его команду слышал уже что-нибудь от ребят?
— Это тот, что на вокзале, что ли?
— Да. Но не только. У него особый бизнес, и между прочим, — похотливо захихикал Виктор Алексеевич, — самый приятный в нашей «фирме»…
Короче, Александр, прощайся с ребятами. Я с Кабаном переговорю, и сегодня вечером он заберет тебя.
Жди его в ресторане.
— Хорошо, Виктор Алексеевич, — поднялся, понимая, что разговор окончен, Банда. — Я пойду?
— Иди-иди, ты свободен… Ох, Сашенька, там-то тебе точно понравится! — снова странно захихикал Виктор Алексеевич, на прощание заговорщически подмигивая Банде…
* * *
Чем промышляет Кабан, Банда понял в эту же; ночь.
Из ресторана они вместе поехали в какую-то заштатную гостиницу, Сашка даже не запомнил ее названия, кажется, «Звезда», где-то в районе Лужников. Зашли в ресторан при этом «отеле», взяли по чашечке кофе.
— На работе не пью, — гордо сообщил Кабан как об огромном достижении, кивая на свою порцию дымящегося ароматного напитка. — И тебе не советую.
— Что мы тут делаем? — Банда успел окинуть зал привычным взглядом профессионального бойца, каким он стал за последнее время, но так и не смог выловить достойной жертвы, которую следовало бы проучить и трясануть, и теперь искренне недоумевал.
— Эта гостиница — под нашим контролем. А все остальное сейчас поймешь.
Через несколько минут к ним за столик подсела крашеная блондинка в сильно декольтированном платье и почти с боевой раскраской на лице.
— А вот и Светочка! Знакомься, Банда, — Светланка наша лучшая девочка, самая большая умница.
От ее взгляда не скроется никто и ничто, а уж от ее сисек и попки сбежать точно никто не сумеет…
— Кабан, кончай, — неожиданно сильным басом выговорила девица, скорчив недовольную рожицу и откровенно разглядывая Банду.
— Светочка, не старайся — Банда не клюнет, он на работе, — рассмеялся Кабан. — Это же не клиент. Он наш парень, недавно работает в «фирме».
Его послали ознакомиться с нашими производственными успехами. Так что запомни его как следует, считай моим заместителем.
— А-а-а, — даже немного разочарованно протянула девица и вздохнула. — Ну привет — Привет, — Банда не мог отвести взгляд от ее полных грудей, заманчиво выглядывавших из смелого выреза платья.
Честно говоря, его опыт общения с прекрасным полом был весьма и весьма мал: несколько мимолетных встреч до армии, две большие «любви» в училище, где он впервые, кстати, и познал женщину. С тех пор он вполне обходился без них, без этих созданий, — бешеные нагрузки Афгана ему, не привыкшему к более, так сказать, тесному общению с женским полом, совершенно компенсировали природные желания, сублимируя их в работу мышц и разума. Но теперь, за эти последние месяцы, Банда расслабился, «зажирел», как он иногда говорил о себе, и мужская природа все чаще брала свое, заставляя иногда тоскливым взглядом провожать каждую пару прекрасных ножек.
Ко всему прочему Банда был довольно стеснительным в общении с девушками, не в силах преодолеть барьер какой-то отчужденности от этих существ, с которыми он в жизни встречался так мало.
У него, как ни странно, сохранились самые лучшие представления о женщинах как таковых, и это не позволяло ему глядеть на представительниц прекрасного пола как на предмет лишь плотского вожделения. Именно поэтому он зачастую скрывался у себя на квартире, когда команда Черного гуляла, тиская и трахая в перерывах между водкой сразу дюжину податливых бабенок.
Он убегал в такие ночи от своих товарищей, подсознательно чувствуя и понимая ненужность, невозможность растрачивания сил и ощущений без любви.
Но природа — коварная штука, и теперь Банда заглядывал в вырез платья Светланы, думая лишь об одном: «А что если бы ее грудь вдруг показалась вся?
Интересно, какого цвета у нее сосок?»
— Светка, ты, наверное, Банде понравилась, — ржал тем временем Кабан. — Смотри-ка — взгляда не может от твоих сисек оторвать. Может, дашь ему?
— Да пошел ты!
— Ладно, не злись. Как тут у вас сегодня дела?
Клиенты есть толковые?
— Как обычно. Работаем, — Светлана отхлебнула шампанского из бокала, принесенного с собой, и оттопыренным мизинцем ткнула куда-то в глубину зала. — Ты лучше во-о-он туда глянь, третий столик от оркестра.
— Ну? — насторожился Кабан, приглядываясь и подсчитывая столики.
— Две шалавы сидят, видишь?
— Да.
— По-моему, девочки сидят не просто так. Понял? Они зашли на нашу территорию. Мы уже сами хотели с ними разобраться, но тут как раз ты подрулил.
