— А от нас до Варны?
— Примерно столько же, — грустно заключил Востряков, сверившись со своим атласом.
— Вот тебе, Олежка, и ответ. У них полсуток выигрыша. Все. — Банда растерянно посмотрел на друга. — Мы в пролете.
И вдруг что-то изменилось в глазах Вострякова.
Как будто какая-то мысль оживила их, зажгла, и веселые чертики снова запрыгали в них, делая их обладателя вновь похожим на неунывающего весельчака Олежку Вострякова.
— Говоришь, в пролете? Да? Банда, мы выиграли! Мы будем там первыми! Мы опередим их!
— По-моему, ты сошел с ума…
— Банда, да послушай же! Мы будем не в пролете, а в полете!
— На самолете?..
— Именно!
— Это, конечно, позволит нам быть первыми, — ни радости, ни восторга предложение Вострякова у Банды почему-то не вызвало. — Но что дальше? Ты хочешь штурмом брать их машину или катер с голыми руками?
— Банда, что-то я тебя не понимаю…
— Олежка, милый, я хоть и темный, но отлично знаю, что в аэропортах тебя просветят до последней кишки. Это в машине есть тайник. А где ты спрячешь «пушки», когда пойдешь через электромагнитные ворота? Куда ты денешь оружие, когда будут просвечивать твою сумку?
— Банда, ну не говорил ли я, что ты — человек темный и малообразованный.
— Что тебе еще от меня нужно? — устало и безразлично, даже не разозлившись, спросил Сашка. — Иди лучше этого иранца отпусти на все четыре стороны.
— Погоди с иранцем! Знаешь, зачем в аэропортах контроль? Чтобы предотвратить случаи терроризма.
— Так что?
— А кто из летчиков не боится угона самолета?
— Кто? — Банда совсем не врубался, куда клонит друг.
— Частник! — Востряков победно вскинул вверх руку. — Мы полетим на частном самолете, Банда!
Быстрый огонек интереса вспыхнул в глазах Банды, но тут же погас, как будто снова опуская голубую радугу его глаз в пучину равнодушия и покорности судьбе.
— Где ты его возьмешь, Олежка?
— Как где? В аэропорту! Я вот только название забыл. Там, в пансионе, откуда ты звонил Большакову, я видел рекламу…
— Ты серьезно?
— Вполне!
— Так чего же ты молчишь?
— Я тебе это уже полчаса объяснить пытаюсь!
— Так бы сразу и сказал!.. Где аэропорт?
— Не знаю.
— А кто…
— …, таксист, — опередил его вопрос Востряков, улыбаясь.
— Какой таксист?
— Да любой таксист, Банда!
— Стой, а деньги на полет?
— А тебе «мицубиси» сильно нужна?
Бондарович несколько минут молчал, вглядываясь в лицо друга, а потом произнес только одну фразу:
— Знаешь, Олежка, что-то я не могу понять: то ли я такой тупой в последнее время стал, то ли ты у. меня — ну просто гений!..
* * *
Полчаса спустя по шоссе, ведущему из города, неслись две машины — белый «мерседес» — такси с Востряковым в салоне и «мицубиси», управляемая Бандой. Их путь лежал на небольшой пригородный аэродром, выделенный лет восемь назад городскими властями под нужды частных авиакомпаний и собственников маленьких крылатых машин.
Как Востряков и предсказывал, таксист с радостью согласился за десять долларов отвести ребят в «Хрубицку Гору», как называлось это место, и в результате, расставаясь с Прагой, Банде и Вострякову надо было решить лишь один вопрос — куда девать маленького иранца, единственного свидетеля их приключений и самого информированного об их планах человека.
Выход нашел Банда, и, как обычно, довольно оригинальный: он приковал их пленника наручниками к фонарному столбу в ближайшем парке, рассчитывая, что до утра несчастного араба не найдут, а утром чешские власти уже никак не смогут помешать осуществлению их планов…
Светало, когда ребята, расплатившись с таксистом, въехали на летное поле. Охрана аэродрома поначалу крайне подозрительно отнеслась к их появлению, но небольшие чаевые вполне ее успокоили, и ребята получили даже дельный совет.
Один из охранников вспомнил, что пан Вацек уже возится у своего самолета. А пан Вацек часто выполняет заказы клиентов на перевозку. Попробуйте, мол, уговорить его.
Аэродром в эти предутренние часы был тих и пустынен, и парни без труда заметили человека, копавшегося в моторном отсеке маленького самолета.
— День добрый! Пан Вацек?
Чех вздрогнул и удивленно оглянулся, чуть не выронив из рук гаечный ключ.
— Вы что, русские?
— Да. А вы знаете язык?
— В школе когда-то учил. Что вам надо?
— Чтобы вы покатали нас на своем самолете.
— С какой стати?
— Пан Вацек, нам очень нужно попасть в один городок, и нам посоветовали обратиться к вам. Говорят, вы что-то вроде воздушного таксиста.
— Кто это сказал?
— Охранники аэропорта.
— Что ж. Вам повезло. Осталось работы минут на пятнадцать, и моя «Сессна», надеюсь, сможет вам помочь.
— Так это и есть «Сессна»? — удивился Банда, вспомнив название легендарного самолета, под управлением Матиаса Руста наколовшего всю противовоздушную оборону огромной страны и приземлившегося прямо на Красной площади Москвы, у самых стен Кремля.
— Она, — ласково похлопал ладонью по борту свой самолет пан Вацек.
Банда даже удивился, до чего этот человек был похож на классический, сложившийся у него в сознании образ чеха: невысокий и лысоватый, усатый и кругленький, с выпирающим животиком, свидетельствовавшим как нельзя лучше о пристрастии хозяина к хорошему пиву. Его лицо было открытым и улыбчивым, но одновременно хитрым и, как говорится, себе на уме — ну просто копия бравого солдата Швейка. На вид ему можно было дать лет сорок пять — пятьдесят, и это обстоятельство тоже обрадовало Банду: с человеком, что-то повидавшим на своем веку, всегда легче найти взаимопонимание, особенно в таком непростом деле, с каким они пожаловали к этому пану Вацеку.
Летчик тем временем, видимо, почувствовал пристальный взгляд Банды, и что-то, наверное, его насторожило. Он отвлекся от своей работы и внимательно присмотрелся к этим русским:
— А куда мы полетим, кстати?
— В Болгарию.
— Куда?! — глаза его округлились и от удивления медленно полезли на лоб.
