– Чушь! – зло и язвительно прокомментировал эти дежурные бредни столичного чиновника местный журналист Игорь Мироненко. – Заказчиков убийства ищут в Москве, однако нити к заказчикам преступления ведут к нам. – Накануне выхода в свет публикации он за полторы тысячи рублей купил в УВД области странную информацию о том, что квартира покойного губернатора была ограблена неким воришкой.
– Что здесь происходит? – распекал оперативную группу на очередном совещании ее руководитель полковник Смирнягин.
Обращался он непосредственно к начальнику областного УВД генералу Куценко.
– Мне докладывали, что квартира и кабинет губернатора под надежной охраной, а в это самое время ее грабят. Я отказываюсь понимать. Жена погибшего делает серьезное заявление о краже какой-то вазы, а я узнаю об этом из газет.
Полковник для пущей убедительности сказанного потряс газетой почему-то перед носом сидящего рядом эксперта-криминалиста, который несколько минут назад докладывал, каким образом было осуществлено проникновение в квартиру губернатора.
Своим сообщением эксперт, мягко говоря, ввел оперативников в состояние оцепенения.
– Замок квартиры не был взломан. Дверь открыта ключами, которые супруга покойного предоставила следственной бригаде при опечатывании квартиры в день убийства, – пояснил он.
– Не мельчите! Вы не корейскую морковь рубите у себя на кухне, – неожиданно для всех напустился на бледного, как бумага, эксперта Куценко. – Вы суть давайте.
– Извините, – пробормотал себе под нос эксперт. – Обследование квартиры показало, что воры, по сути, нигде ничего не искали. Украдена лишь ваза. Со всей определенностью можно утверждать, что в кабинете воришка или воришки – скорее всего, их было двое – ни к письменному столу, ни к сейфу не прикасались. Вот, собственно, и все, – закончил эксперт.
В красном уголке, который бережно сохранился в здании областного УВД, повисла стерильная тишина, какая бывает обычно в тягостные минуты, когда совсем нечего сказать.
«Милиционер родился» – обычно невесело шутят в таких случаях сами служивые и их непримиримые гражданские «поклонники».
– Что за ваза? – прервал затянувшуюся паузу Смирнягин. – Удалось выяснить?
– Да. Да, конечно, – поспешил ответить эксперт и полез за какой-то бумагой. – Жена покойного уверяет, что цена вазе три копейки в базарный день. Якобы муж притащил ее из Москвы несколько лет назад. Жена тогда еще ругалась, хотела поставить на стол хрусталь в серебре. Так муж не позволил. «Подарок», – объяснил он.
Руководитель бригады молчал и напряженно думал о том, как воришки умудрились проникнуть незамеченными в опечатанную квартиру, хотя в подъезде был постоянный пост вневедомственной охраны, где находились и ключи.
Нет, что-то здесь не так! Если бы не история с воришками и какой-то хреновой вазой, лично он целиком и полностью согласился бы с версиями, озвученными еще в Москве двумя магическими словами – «рыба» и «золото».
История с несанкционированным проникновением в опечатанную квартиру и кражей вазы, по мнению полковника, полностью перечеркивала тему ведомственной коррупции, а следовательно, и версии высокого московского начальства. Интуиция подсказывала Смирнягину, что генерал Куценко что-то от него утаивает и ведет при этом свою партию в расследовании.
– Что здесь происходит, не пойму! – чуть ли не завопил он. – У вас под носом проникают в охраняемую квартиру, и никто об этом ничего не знает. Где, например, охранник из подъезда? Сняли с него объяснения?
– Охранника хотели допросить, но выяснилось, что на следующий день после смены он исчез, – подал голос еще один член следственной бригады. – Осталась только короткая запись в журнале на вахте. И то ее обнаружили только после исчезновения охранника. Буквально час назад.
– Как исчез? – встрепенулся Смирнягин, «сфотографировав» при этом реакцию начальника УВД.
Тот в буквальном смысле воды в рот набрал и, набычившись, топил глаза в очередном стакане минералки.
– Да никуда он не исчез. В отпуск уехал, – попытался внести ясность оперативный дежурный по УВД. – А запись, вот она: «20.30 19 октября член следственной бригады из Москвы с сопровождающим из УВД области предъявил служебное удостоверение и потребовал вскрыть квартиру. Цель – проведение следственного эксперимента». Поскольку на посту не было списка, кому разрешен доступ на объект, постовой принял самостоятельное решение согласно предъявленным ему документам. Это мое предположение.
– Как здорово получается! – Смирнягин уже не сомневался, что дело нечисто. – Товарищ генерал, требую проведения служебного расследования. Случайных совпадений не бывает. Подозреваю, что уехавший в отпуск охранник имеет прямое отношение к происшедшему.
Куценко нехотя согласился.
«То ли этот боров боится за свою шкуру, то ли дело гораздо серьезнее, – с явной неприязнью подумал о генерале московский полковник. – Буду докладывать в Москву», – решил он.
Генерал Куценко действительно дико боялся за свою судьбу. Ведь он лично допросил охранника Пестова, как только узнал о заявлении жены покойного губернатора.
Тот не моргнув глазом доложил, что вечером на его пост в подъезде, где квартировал покойный губернатор, явился человек, который предъявил удостоверение офицера ФСО, от чего охраннику стало совсем худо, и, забрав ключи от губернаторской квартиры, велел язык держать за зубами, а утром подать рапорт об отпуске по семейным обстоятельствам. Фамилии охранник не разглядел.
«И чтоб духу моего в двадцать четыре часа здесь не было, сказал он мне», – с явно затаенной обидой постоянно униженного человека закончил свое объяснение охранник.
– Вот и выполняй, – ничего не поняв, а точнее, мгновенно осознав, что произошло необъяснимое и непоправимое, скомандовал генерал. – И чтоб духу твоего не было, – зло, со всей силой своей измученной алкоголем и трусостью души повторил генерал фразу, так оскорбившую охранника.
– Как, кстати, он выглядел?
– Кто выглядел? – не понял охранник.
За плечами у него была неполная семилетка районной школы, что даже в собственных глазах делало его совсем никчемной по жизни личностью.
– Ну, этот, как ты сказал, твой коллега из охраны ФСО?
– Скажете тоже, товарищ генерал, коллега! Я сутки через трое в подъезде вахту несу, у батареи задницу грею, а он, поди, в Кремле по одним и тем же с Президентом паркетам гуляет. Молодой этакий хлюст, светловолосый и в светлом плаще. У нас такой только на сыне губернатора я и видел. Когда он как ветер мимо меня пролетал в подъезде. Ни здрасьте тебе, ни до свидания…
– Хватит ныть, – резко оборвал словесный понос охранника Куценко. – Давай в отпуск съе…вай. Иначе я ломаного гроша за твою жизнь не дам, – ясно нарисовал дальнейшее развитие событий генерал. – Свои же в камеру и упекут. Или в металл заварят.
Он не хуже московского полковника понимал, что кто-то серьезный играет против официального расследования. И что не с его провинциальными мозгами разгадать этот ребус.
