— Пятнадцать секунд, — сказал он. — Времени у вас немного, понятно? И зарубите себе на носу: если вы собираетесь ломать ноги, то только здесь, а не в Норфолке.
Все рассмеялись. Штайнер подошел к началу цепочки, и Риттер Нойманн проверил его ремни. Как только над головой замигала красная лампочка, Штайнер открыл люк. Все услышали неожиданный рев ветра.
Герике сбавил газ и пошел на снижение. Был отлив, и широкие мокрые песчаные отмели светлели при лунном свете, простираясь до бесконечности. Сидящий рядом с Герике Бомлер напряженно следил за альтметром.
— Пора! — закричал Герике.
Над головой Штайнера вспыхнул зеленый свет, и он похлопал Риттера по плечу. Молодой старший лейтенант, а за ним и вся команда быстро прыгали вниз. Но Престон стоял, приоткрыв рот и уставившись в ночь.
— Пошел! — крикнул Штайнер и схватил его за плечо.
Престон вырвался, держась за стальную стойку. Он покачал головой, беззвучно шевеля губами.
— Не могу! — наконец, выдавил он. — Не могу!
Штайнер дал ему пощечину, схватил за правую руку и швырнул к открытому люку. Престон уцепился обеими руками. Штайнер пнул его ногой в зад и выбросил в люк. Затем прыгнул сам.
Когда прыгаешь с высоты четырехсот футов, не успеваешь испугаться. Престон почувствовал, что перекувыркнулся, затем ощутил внезапный рывок, щелчок парашюта — и повис, раскачиваясь, под зонтиком цвета темного хаки.
Картина была фантастической. Бледная луна на горизонте, плоский мокрый пляж; кремовая линия прибоя. Престон ясно видел у пирса торпедный катер, людей, наблюдавших за парашютистами, и дальше на песке ряд смятых парашютов, которые собирали приземлившиеся. Он посмотрел вверх, увидел над собой слева Штайнера, и ему показалось, что тот спускается очень быстро.
Вещевой мешок, болтавшийся на фале, прикрепленном к поясу, ударился с громким звуком о песок, предупреждая Престона приготовиться. Он опустился жестко, слишком жестко, перевернулся и — о, чудо! — оказался на ногах, а парашют вздымался в лунном свете, как таинственный бледный цветок.
Престон сделал движение, чтобы, как его учили, свернуть парашют, и вдруг замер на четвереньках, объятый огромной радостью, чувством могущества, подобного которому он никогда в жизни не испытывал.
— Я прыгнул! — громко крикнул он. — Я утер нос этим ублюдкам. Я прыгнул! Прыгнул! Прыгнул!
* * *
В лечебнице в Астоне Бен Гарвальд неподвижно лежал на кровати. Рядом с ним стоял Рубен и наблюдал, как доктор Дас проверяет стетоскопом, бьется ли сердце Бена.
— Ну как? — требовательно спросил Рубен.
— Еще жив, но это уже конец.
Приняв решение, Рубен схватил Даса за плечо и швырнул к двери:
— Немедленно вызовите скорую помощь. Я отвезу его в госпиталь.
— Но это значит, что придет полиция, мистер Гарвальд, — сказал Дас.
— А мне все равно, — прохрипел Рубен. — Я хочу, чтобы он жил, понятно? Это ведь мой брат! А ну, двигайся!
Он открыл дверь и вытолкнул Даса. Когда вернулся к кровати, на глазах у него были слезы.
— Обещаю тебе одно, — запинаясь, сказал он, — я заставлю этого коротышку, ирландского ублюдка, поплатиться за все, даже если это будет последнее, что я сделаю.
Глава 13
Из своих сорока пяти лет Джек Роган прослужил в полиции почти четверть века, достаточно долгий срок, когда работаешь в три смены и чувствуешь нелюбовь соседей. Но такова участь полицейского, что и следовало ожидать, как он часто говорил жене.
Было девять тридцать во вторник, второго ноября, когда Роган вошел в свой кабинет в Скотланд-Ярде. По правилам ему не надо было приходить. Проведя долгую ночь в Масуэлл Хилле, где он допрашивал членов ирландского клуба, он имел право поспать несколько часов, но сегодня надо было немного разобраться с бумагами.
Не успел Роган сесть за стол, как раздался стук в дверь, и вошел его помощник, детектив-инспектор Фергус Грант. Грант был младшим сыном вышедшего в отставку полковника индийской армии. Закончил Уинчестер и Гендонский полицейский колледж, представитель нового поколения, призванного революционизировать полицию. Несмотря на это, они с Роганом хорошо сработались.
Роган сделал предупредительный жест:
— Фергус, я хочу только подписать несколько писем, выпить чашку чая и уехать домой спать. Ночь была адская.
— Знаю, сэр, — сказал Грант. — Но дело в том, что мы получили довольно необычное донесение от полиции города Бирмингема. Я подумал, что оно может вас заинтересовать.
— Именно меня или ирландскую секцию?
— И вас и секцию.
— Ладно. — Роган откинулся на стуле и начал набивать трубку табаком, беря его из потертого кожаного кисета. — Читать мне не хочется, поэтому перескажите.
— Слышали ли вы, сэр, о человеке по имени Гарвальд?
Роган помолчал.
— Вы имеете в виду Бена Гарвальда? Он многие годы доставлял нам неприятности. Самый крупный мошенник в центральных графствах Англии.
— Он умер сегодня рано утром. Гангрена от пистолетной раны. В госпиталь попал слишком поздно.
Роган зажег спичку:
— Есть у меня знакомые, которые могли бы сказать, что это лучшая новость за многие годы, но каким боком это касается нас?
— Правую коленную чашечку ему прострелил ирландец.
Роган уставился на него:
— Это уже интересно. Обычное наказание, применяемое ИРА, когда кто-нибудь пытается обмануть. — Он выругался, когда спичка в левой руке прогорела до пальцев, и бросил ее. — Как звали ирландца?
— Мерфи, сэр.
— Возможно. Что-нибудь еще?
— У Гарвальда есть брат, который так убит его смертью, что раскололся совсем. Он хочет, чтобы друга Мерфи взяли под ноготь.
Роган кивнул:
— Придется посмотреть, можем ли мы ему сослужить эту службу. А в чем дело?
Грант рассказал ему подробности. Роган нахмурился:
— Армейский грузовик, «джип», краска цвета хаки? Для чего ему все это нужно?
— Может, сэр, собираются напасть на армейский лагерь, чтобы захватить оружие?
Роган подошел к окну:
— Нет, этого я не принимаю без убедительных доказательств. Они не способны осуществить такой план, и вы это знаете. — Он вернулся к столу. — Мы перебили хребет ИРА здесь, в Англии, и в Ирландии. Люди де Валера интернировали большинство из них в лагеря. — Он покачал головой. — Подобная операция в нынешней обстановке бессмысленна. А что говорит об этом брат Гарвальда?
— Он считает, что Мерфи подготавливает налет на воинский склад или что-то в этом роде. Вы ведь знаете такие дела? Въезжают переодетые солдатами на армейском грузовике…
