Прощай, Клим, прощай, дружище. Он снова обвел взглядом комнату. Книги, инструменты, немного посуды, немного одежды. Взять что-нибудь с собой, на память? Но что? Не брать же чашку или лопату… Сева выдвинул ящик стола, пошарил там среди карандашей, ручек, линеек и вытащил тонкий блокнот-спиральку. Картинка на обложке изображала отвесный красноватый склон и водопад. Эйн-Геди? Внутри блокнота находилась сложенная вдвое пачка листков, отксерокопированных с обеих сторон — что-то непонятное, беспорядочное скопище странных значков, вроде птичьих следов на мокром песке. Наверное, копия одного из свитков. Зачем? Навряд ли Клим успел настолько хорошо выучить язык… да и какой это язык?.. на иврит совсем не похоже. Арамейский?
Несколько страничек в блокноте были исписаны по-русски — видимо, Климовой рукой… Да-да, Сева помнил эту его манеру загибать строчки книзу… И почерк такой же, как на листках расписания выхода на работу, которые Клим вечность тому назад раздавал членам своей бригады. Только вместо «Сережа» или «Струков» здесь написаны другие, чужие русскому слуху слова: «Хирбет-Кумран», «Айн-Фашхи»… Эх, Клим, Клим, куда тебя занесло? Так… что тут дальше? Какие-то схемы, планы. Вот снова слова: «реперный знак…» «четыреста семьдесят метров к западу от пещеры номер…» Что-то топографическое, не иначе. Впрочем, какая разница? Достаточно того простого факта, что эти слова написаны Климом. Если уж что-то брать отсюда на память, то именно это. Сева вернул листки в блокнот, сунул все вместе во внутренний карман куртки и погасил свет. Уезжайте и не возвращайтесь.
Когда он миновал ворота поселения, было уже хорошо за десять, и луна стояла высоко. Слева от шоссе, под обрывом серебрились округлые холмы Иудейской пустыни, справа темнела скальная стенка. Дорога играла с севиным маленьким «фордом», петляла, неожиданно ныряла в овраг, карабкалась по крутому склону, пугала придорожными каменными глыбами. Машин не встречалось вовсе; Сева был один в тускло мерцающем мире, посреди странного подлунного, лунного ландшафта. Чтобы не рисковать, он снизил скорость почти до сорока. Уезжайте и не возвращайтесь… Сева фыркнул: да какой дурак станет сюда возвращаться? С какой стати? Нормальные люди предпочитают жить на Земле, а не на Луне.
На душе было смутно и муторно — неудивительно после такого дня, который к тому же упорно отказывался кончаться. Он тянулся за Севой обрывками произнесенных фраз, картинами своих событий, лицами людей, близкими и дальними воспоминаниями. Все это вихрем крутилось в голове, выскакивая перед глазами то так, то эдак, не отпуская, не позволяя сосредоточиться, отдохнуть. Ничего, ничего… теперь главное — прижаться щекой к подушке, заснуть… утро вечера мудренее… и тут, словно в насмешку, упрямый день ответил ему телефонным звонком. Сева вздрогнул от неожиданности. Черт! Надо было отключить гада, как всегда… но тут он вспомнил, что это может оказаться Ленка или Ави, а значит, лучше бы все-таки ответить.
Выбрав подходящее место, Сева свернул на узкую обочину и достал мобильник. Подлый аппарат немедленно смолк, будто специально только того и дожидался, но Сева слишком хорошо изучил его мерзкую телефонную натуру, чтобы поверить. Можно было не сомневаться, что звонок возобновится сразу же после того, как машина снова вырулит на дорогу. Нужно подождать. Просто спокойно посидеть и подождать. Если очень надо, перезвонят. На всякий случай Сева включил аварийные огни и, как оказалось, не зря: по склону забегал, замелькал свет приближающихся фар — со стороны поселения быстро подъезжала легковая машина. Прошло еще с полминуты, и возле Севы затормозил такой же, как у него, белый «форд-фокус». Водитель, перегнувшись через сиденье, открыл дверь — это был бородатый Леонид собственной персоной.
— Что-нибудь случилось? — спросил он и тут узнал Севу. — Ах, это вы… давно не видались…
Казалось, его разочаровывала перспектива помогать неприятному гостю. Видимо, он и останавливался-то, решив, что в помощи нуждается кто-то из соседей.
— Все в порядке, — успокоил его Сева. — Жду звонка. А вы куда это на ночь глядя? Неужели в библиотеку?
— Срочный вызов. Я, видите ли, врач, — сухо отвечал Леонид. — Будьте здоровы. Любите книгу — источник знаний.
Он захлопнул дверцу и рванул вперед, сразу набрав по меньшей мере вдвое большую скорость, чем та, на которой плелся сюда осторожный Сева. Зазвонил телефон. Нет, это не Ленка… и не Ави… номер на экранчике высветился другой, незнакомый. Ответить? Нет? Сева поколебался и нажал кнопку приема.
— Алло, господин Баранов?
Голос был женский, отдаленно знакомый… звонкие нотки на низком хрипловатом фоне, как серебряная ложка в бархатном футляре. Кто бы это мог быть?
— Извините, я вас не узнаю.
— Я бы удивилась, если б узнали. Мы ни разу не разговаривали по телефону, да и увиделись впервые только сегодня, на похоронах. Меня зовут Ханна. Вы еще предлагали меня подвезти.
— Ах да, Ханна… — вспомнил Сева. — «Уезжайте и не возвращайтесь…» Чем обязан? Погодите, не отвечайте, я угадаю сам… О! — Вы наверняка передумали и теперь хотите, чтобы я вас подвез?
— Перестаньте паясничать, — сказала она серьезно. — Дело нешуточное. Я ведь неспроста просила вас не возвращаться. Вы были в Михмасе? Зачем?
— Ну, был, дальше что? — с вызовом спросил Сева. — Почему бы и нет? Где написано, что я должен спрашивать у вас разрешения? И откуда вы вообще узнали номер моего телефона?
— От Амита. Позвонила ему и узнала.
— Зачем?
— Зачем, зачем… не в этом дело! — нетерпеливо воскликнула Ханна. — Хотела посмотреть кое-что в домике вашего Клима, вот зачем. И выяснилось, что вы уже там побывали. Что вы там делали?
— Послушайте, Ханна. Может, вы меня лучше сразу пристрелите, чем мучить попусту? Я, знаете ли, ужасно устал и умираю как хочу спать. У вас ведь бывают такие не слишком удачные дни? Вот и у меня случился. Давайте скажем друг другу «спокойной ночи» и пойдем каждый своей дорожкой. Я в постельку, а вы куда подальше.
— Вы уже дома? — спросила она быстро, игнорируя его грубость.
— Нет. На Луне. А точнее, в море безмолвия, на дороге Алона. До дома мне еще ехать и ехать, а вы меня задерживаете.
— Черт! — было слышно, как она нервно барабанит пальцами по трубке. — Я вас умоляю сказать мне только одну вещь, а потом можете спокойно ехать дальше. Только одну!
Сева вздохнул.
— Ладно, валяйте.
— Не видели ли вы там чего-нибудь странного?
— Странного?
— Ну да… — она прищелкнула языком, ища слова. — Ну… странного.
— Нет, не видел, — решительно отрезал Сева. — Ничего странного. Строительный вагончик с уймой книг, постелью и душем… Все? Теперь вы меня отпустите?
— Да-да… — Ханна нерешительно покашляла. — Значит, ничего странного. Ну, тогда хорошо… значит, вы просто вошли туда, посмотрели и вышли, правильно? Ничего не взяв, да?
— Правильно.
— Вы не ответили на второй вопрос…
