– Я знаю, что я – Корнышев! Я помню события своей жизни так ярко, что ошибаться не могу! Вот эта женщина, к примеру, которая была со мной в поселке Красный. Я ее узнал. Я ее помню. Мы познакомились на Кипре. Она проститутка. Мне нужно было вывезти с Кипра в Москву дочь полковника Ведьмакина. А девушка ехать не хотела – она боялась, что в России ею займется ФСБ. Мне нужно было усыпить ее бдительность, сделать так, чтобы она не боялась, чтобы она воспринимала меня не как офицера ФСБ, а просто как классного мужика, рядом с которым всегда легко и весело. В общем, я решил, что должен быть женат. Особого выбора у меня там не было, и времени на раскачку – тоже. Поэтому я взял эту Клавдию. На самом деле ее звали Эльвира. Видите, я даже это помню. Эльвира промышляла на Кипре под присмотром кавказца-сутенера. Я кавказца этого пугнул, он мне Эльвиру уступил на время. А она свою роль сыграла великолепно. Девчонке, дочери Ведьмакина, мы задурили голову и вывезли ее в Москву…
– Ты хочешь сказать, что Клавдия… то есть Эльвира… может это подтвердить? – спросил генерал.
И Корнышев осекся.
Клава была мертва. Он лично видел ее труп. И генерал, наверное, в курсе.
– Она погибла, – подтвердил Захаров его догадку. – Пойми, Слава, у тебя действительно проблемы. Ты проживаешь не свою жизнь, а жизнь другого человека, которого, вполне допускаю, ты никогда не видел и не знал. Я Корнышева имею в виду. Тебе про него многое рассказали, ты о каких-то событиях его жизни знаешь и даже уверовал в то, что все это когда-то происходило именно с тобой! Вот какая штука…
Захаров вдруг развернулся и пошарил рукой на заднем сиденье. Корнышев напрягся и уже был готов стрелять, но Захаров не оружие искал, как оказалось, а папку с документами.
– Вот, посмотри! – протянул он папку в окно.
Но до Корнышева было далеко. Поэтому папку сначала взял в руки Потапов и только потом передал ее Корнышеву. Это были ксерокопии страниц личного дела Корнышева Святослава Геннадьевича, 1967 года рождения, уроженца города Москвы…
– Там есть приложение, – сказал Захаров. – Медицинская карта Корнышева. Есть вещи, которые подделать невозможно… Слава. Твой рост отличается от роста настоящего Корнышева на четыре сантиметра. Отпечатки пальцев – не совпадают. Группа крови – не совпадает. Кстати, тот, другой двойник Корнышева погиб как раз потому, что ему в больнице перелили кровь, совпадающую по группе с корнышевской. Те люди, что кровь переливали, откуда-то знали, какая на самом деле группа у Корнышева. Ее они и лили. А это был не Корнышев. Группа крови не совпала. Двойник погиб. У тебя ведь тоже не корнышевская группа крови… Слава…
– Откуда вам знать? – процедил сквозь зубы Корнышев.
– Врачи анализы брали перед тем, как шрамы на твоем лице изобразить. Группа твоей крови с корнышевской не совпала.
Да, брали кровь, Корнышев помнил. И все равно он не верил генералу. Был здесь какой-то обман. Какая-то чудовищная ложь.
Корнышев швырнул папку на сиденье.
– Я найду людей! – пообещал он. – Тех, кто скажет, что я – это я. Вам не удастся свести меня с ума! Я знаю, что я – Корнышев!
– А полковник Ведьмакин знал, что он Иванов, – подсказал Захаров. – Свято в это верил. Вот как ты сейчас.
Вкрадчиво говорил генерал, будто с больным разговаривал.
– Вам не удастся свести меня с ума! – упрямо повторил Корнышев. – Ведьмакин… Ведьмакин…
Он повторял фамилию так, словно что-то ему вспомнилось.
– Да вот хотя бы дочь полковника Ведьмакина, Екатерина. Я вытаскивал ее с Кипра, я возил ее по всей Москве… Она-то, я надеюсь, жива? – Корнышев вопросительно посмотрел на генерала.
– А когда ты ее видел в последний раз… Слава? При каких обстоятельствах? Можешь вспомнить?
Захаров будто проверял его.
– Могу! – ответил Корнышев с некоторым вызовом. – Я вывез Катю с Кипра. Ею занялась ФСБ.
– Почему? – быстро спросил Захаров.
– Из-за отца. И больше я ее не видел.
– Да? – удивился генерал. – Ты ничего не путаешь? И смотрел он то ли недоверчиво, то ли удивленно.
– Я говорю правду, товарищ генерал!
– Ну допустим, – не очень уверенно произнес Захаров. – А с тобой дальше что было? Как ты в Африку попал?
– Погиб генерал Калюжный. Через некоторое время на меня вышел полковник Богуславский, предупредил, что я буду следующей жертвой. Врать не буду, жить хотелось. Богуславский предложил укрыть меня в Африке. Но предварительно надо было инсценировать мое убийство.
– Зачем?
– Чтобы меня больше не искали. Так сказал Богуславский.
– А кого он опасался?
– Я не знаю. Он сказал только, что мне участия в этой операции по розыску пропавших денег не простят. И я согласился.
– На инсценировку?
– Да.
– Ты в ней участвовал?
– Да.
– Расскажи, что за спектакль там был?
– Я должен был приехать в банк…
– Один?
– Ну да. А как еще?
– Катя Ведьмакина, например.
– Я ее на тот момент давно уже не видел, – напомнил Корнышев.
Генерал кивнул. Но Корнышеву показалось, что что-то он говорил не так.
– В общем, я приехал в банк. А там меня якобы поджидал киллер. Выстрел. Я падаю. Кровь в пакете была настоящая. У меня под одеждой. Я падаю на пакет. Весь в крови. «Скорая» сразу же приехала, подставная. Меня увозят. И вроде как я умер, не доехав до больницы. А на самом деле Богуславский переправил меня в Африку по чужим документам.
Корнышев смотрел в глаза собеседнику. Мне скрывать, мол, нечего. Так и было.
– Настоящего Корнышева… Слава… полковник Богуславский прятал на объекте «Белуга». На том самом, где над тобой недавно хирурги колдовали. И вместе с Корнышевым он прятал там Катю Ведьмакину. Да-да! – подтвердил генерал, обнаружив, как сильно удивился его собеседник. – И вот однажды оба они исчезли, без следа. Охранявший их капитан Маркин был позже найден убитым. Как тебе такая история? – спросил Захаров.
– А она реальная? – осведомился Корнышев.
– Вполне! – подтвердил генерал. – Можешь вот хоть у Сергея спросить.
Захаров указал на сидящего рядом Ныркова. Взгляд у Ныркова был темен.
– Погибший капитан Маркин – его друг, – пояснил Захаров.
– Но я-то тут при чем? – вырвалось у Корнышева.
– Ну если ты на самом деле Корнышев, – вкрадчиво произнес генерал, – тогда ты мог бы объяснить, что случилось на объекте в ту страшную ночь.
Корнышев замотал головой. Его там не было. Это какой-то поклеп. Чудовищная провокация.
– Ну и Катя Ведьмакина, – продолжал Захаров, будто не замечая реакции собеседника. – Она – где?
