Нырков увидел Корнышева из окна машины. Они как раз направлялись к парку, а Святослав шел по тротуару им навстречу. Оперативная машина была самой обычной на вид, без специальной раскраски, ничем не выделялась в потоке, и Корнышев даже не обратил на нее внимания. Нырков дал возможность водителю проехать мимо Корнышева, а потом сразу же вызвал подмогу. Корнышев вышел к автобусной остановке и там остался, чтобы ждать автобуса. Все остальное уже было делом техники.
Обезоруженного и скованного наручниками, Корнышева затолкали в подъехавший микроавтобус с затемненными стеклами, туда же сел Нырков. Кто-то еще сунулся было в салон, но Нырков его остановил: «Сам справлюсь!», после чего скомандовал водителю:
– Поехали!
И назвал адрес. На той улице был объект «Белуга». С чего начиналось, к тому и возвращаются. Корнышев смог оценить злую шутку судьбы.
– Где Аня? – спросил Нырков. – Где та женщина, которую ты увез с собой?
– Отпустил.
– Где отпустил?
– Здесь, в парке.
– Если хотя бы волос с ее головы упал… Если ты хотя бы что-то ей плохое сделал…
– Мы просто с ней поговорили, – пожал плечами Корнышев.
– О чем?
Нырков будто не поверил собеседнику. Ну какие у него могли быть разговоры с Аней? Что за общие темы нашлись? Издевается Корнышев, не иначе.
– У нее потом спроси, – посоветовал Корнышев. – Сама тебе расскажет. Если захочет.
Точно, издевается.
Нырков сдержался. Промолчал. Ехал, бросая на Корнышева хмурые взгляды. Вроде бы хотел продолжить разговор, но не знал, как подступиться. А Святослав смотрел в окно. Он уже обнаружил две машины сопровождения и понимал, что просто так ему от такого конвоя не уйти.
– Где был все это время? – спросил Нырков. – Что делал?
– По Москве гулял. Соскучился по городу.
– Ну-ну, – отозвался беззлобно Нырков. – Ну и как? Нахлынули воспоминания? Вспомнилось былое? Может, и имя настоящее свое вспомнил?
– Я – Корнышев Святослав Геннадьевич!
– А вот Захаров не согласен, – напомнил Нырков. – Он говорит, что ты – не Корнышев.
– Захаров – зверь опасный, – оценил Корнышев. – Себе на уме такой. Так охмурит, что перестаешь самому себе верить. Я даже засомневался одно время, было дело.
– В чем засомневался? В том, что ты – Корнышев?
– Да.
– А теперь уверенность вернулась?
– Вернулась.
– Думаешь, Захаров тебе врал?
– Точно!
– Зачем?
– Подробностей не знаю. Но в целом все понятно. Ему было нужно, чтобы я дрогнул и был зависим от него. Чтобы я без Захарова – ни шагу. Зачем-то я ему нужен. Какая-то есть цель. Скорее всего речь о неких больших деньгах. Захаров хочет до них дотянуться с моей помощью. И то, как он темнит, какие методы использует, подсказывает мне, что дело тут нечисто. Кажется, генерал не для государства старается. Для себя. А вас он просто использует. Вот как тебя, к примеру.
Корнышев внимательно посмотрел на собеседника. Лицо Ныркова было непроницаемо. Никак не признак силы. Скорее, признак неуверенности. Надо продолжать. Другой возможности, может быть, и не представится. Если Корнышев сумеет сильно удивить Ныркова, тот – чем черт не шутит! – дрогнет.
– Я с тобой почему говорю так откровенно, – произнес Корнышев доверительным тоном. – Мне кажется, что ты рядом с Захаровым оказался по ошибке. Сам не понял, куда попал. Я тебя сразу срисовал, как только мы стали общаться. Распознал, с кем имею дело. У каждого в жизни своя роль. Эти роли распределены и даже названия имеют. Вот, смотри. Мы говорим: «Мужик, трудяга». Или – «Блондинка в розовой кофточке». Только произнес, и сразу тип угадывается. А вот есть, например, такой тип: «Честный дурак». Это я про тебя. Только ты не обижайся. Ладно?
Лицо Ныркова стало еще непроницаемее. Зацепило его.
– Тебя используют, даже не объясняя, что к чему, – продолжил Корнышев. – Ты усердно тянешь лямку, не понимая, что вокруг творится. Ты льешь слезы на похоронах друга, клянешься отомстить – и никто тебе даже не объясняет, что Коля Маркин на самом дел жив.
Нырков вскинул голову и посмотрел с прищуром.
– Жив! – повторил Корнышев. – Ты хоть знаешь, что двойников на самом деле было двое? Как минимум. И один из них – это Коля Маркин. Он ростом и комплекцией, судя по всему, был на меня похож. Ну, только чуть повыше. Ты нас обоих видел. И меня, и Колю. Можешь сопоставить. Вот Коля и сгодился. Ему прилепили мое лицо. У кого хочешь можешь спросить. Хоть даже у доктора. Это тот хирург, который меня уродовал.
Нырков удивленно приподнял бровь.
– Я с ним разговаривал, – сообщил Корнышев. – Так что сведения точные. Можешь доктору фото своего друга показать. Наверняка он подтвердит. Он вот в курсе. А ты – нет.
Нырков, который руки скрестил на груди, пальцами правой руки выбивал нервную дробь.
– Или с женой Маркина поговори по душам.
Пальцы Ныркова перестали выбивать дробь.
– Она все эти годы знала, что Коля жив.
Нырков воззрился недоверчиво.
– Маркину сделали пластическую операцию, – невозмутимо доложил Корнышев. – А вместо Маркина его коллегам предъявили труп. Кто этот бедолага – я не знаю, – признался Корнышев. – Возможно, взяли из невостребованных. Такие в морге всегда отыщутся. И этот обгоревший труп охотно показывали всем: тебе, твоим коллегам и даже сторожу с объекта «Белуга»…
– Откуда знаешь? – хмуро осведомился Нырков.
– Я с ним разговаривал.
– Со сторожем? – не поверил Нырков.
– Да.
– Когда?!
– Сегодня ночью, – ответил Корнышев.
Нырков заметно растерялся, это было видно. Он не мог поверить Корнышеву. А с другой стороны, вот сейчас они приедут на объект «Белуга» – тут осталось ехать всего ничего, – и Нырков у сторожа сможет сам спросить. Так какой же резон Корнышеву врать?
– Я сначала сильно удивился, когда подробности узнал, – сказал Святослав. – Якобы погиб офицер ФСБ… капитан Маркин… На секретном объекте… В таких случаях расследование всегда по-тихому проводят. Узким составом. Своими, считай, силами. А тут нагнали милицейских оперов, шум, пыль… Потом я понял: это чтобы все, включая и бабушек на скамейках, знали, что Коли Маркина больше нет. Заметали следы. Чтобы никто капитана Маркина не связывал с двойником. Двойнику делали чистую биографию…
Его слова опутывали Ныркова, как паутина. Тот, осознав, наконец, что постепенно сходит с ума, замотал головой, избавляясь от наваждения, и вытянул из кармана мобильный телефон.
– Так ты говоришь – Маркин жив? – спросил задумчиво.
Будет звонить Ане Маркиной, понял Корнышев. На всякий случай он неопределенно пожал плечами. Нырков набрал телефонный номер. Лишь бы Аня уже включила свой мобильник.
