Водитель реанимобиля спешно поливал ватное одеяло водой из канистры. Остатки воды вылил на себя. Замотался в одеяло, полез в окно, из которого рвались в ночное небо языки пламени. И почти сразу вернулся. Прохрипел:
– Кранты! Он прикован! Там наручники! И прямо к стене!
– Топор!!! – орал Якут исступленно. – Руби!!!
Водителю передали топор.
– Руби!!! – бесновался Якут. – Я разрешаю!!!
* * *
Клава нырнула в спасительную тьму в тот момент, когда у колодца случилась суматоха. Она бежала по траве, наткнулась на забор, приняла левее и скоро оказалась на дороге. Бежала что было сил, до окраины села ей оставалось всего ничего, когда сзади по ней стеганул неяркий луч. Остановилась, пытаясь сообразить, бежать ли ей от дороги прочь и прятаться или тут на дороге ее спасение.
Это был одинокий мотоциклист. Без шлема. Почти мальчишка. Наверное, возвращался со свидания. Клава бросилась ему навстречу.
– Ты в райцентр?
– Да.
Она даже не стала его ни о чем просить. Плюхнулась без спроса на сиденье позади мотоциклиста, вцепилась в него, чтобы не упасть.
– Вы выстрелы слышали? – спросил мальчишка.
– Да.
– Пьяные, наверное.
– Наверное.
И больше они за всю дорогу не проронили ни слова. Только ветер свистел в ушах да рычал и захлебывался изношенный двигатель старого мотоцикла.
Уже в райцентре, когда замелькали огни редких фонарей, мальчишка сбросил скорость и поинтересовался:
– А вам где здесь?
– Где телефон.
Мальчишка остановил мотоцикл и достал из кармана простенький мобильник.
– Вам позвонить?
– А здесь работает?
– Здесь уже работает. А там, в селе, нет.
Оказывается, она могла звонить уже пять минут назад. Или даже десять. Еще на подъезде к городу. Клава взяла в руки визитку. Потапов Егор Петрович. Сколько сейчас часов в Москве? Тоже ночь.
Потапов спал, конечно. Когда он ответил, у него был голос человека, только что разбуженного.
– Алло…
– Мне нужен Потапов!
– Я!
И Клаве почудилось, будто она видит, как этот самый Потапов встрепенулся.
– Корнышев Святослав Геннадьевич – вам такой знаком?
– Да! Вы кто?
– Это не важно. Слушайте внимательно. Он задержан милицией. Просил связаться с вами и сообщить.
– Адрес! Где он?!
Клава подробно рассказала, где искать Корнышева.
– Но он в порядке? – спросил Потапов. – Он жив-здоров?
– Там были выстрелы! Вы понимаете? Там стреляли!
И тогда Потапов отключился, будто с этой самой секунды Клава перестала для него существовать.
* * *
Первым делом Потапов связался с генералом Захаровым. Тому не надо было ничего долго объяснять.
Корнышев задержан… Милиция… Выстрелы…
Эта информация была как спусковой крючок. Щелк! И механизм пришел в движение.
– Егор, это начало, – сказал Захаров. – Это не просто так. Срочная эвакуация Корнышева! Возьми с собой Ныркова.
Через сорок минут вертолет забрал Потапова с одной из вертолетных площадок на МКАД, предусмотрительно оборудованных на случай нештатных ситуаций. Сегодня ситуация была – нештатней не придумаешь. Готовились к подобному, ожидали, варианты прорабатывали, а все равно прозвучало как гром среди ясного неба.
В вертолете, кроме Ныркова, были еще пять человек в камуфляже. Бронежилеты, сферы, штурмовые стволы, две снайперских винтовки…
– Кто старший? – крикнул Потапов.
За грохотом двигателя его слова вряд ли кто расслышал, но поняли все. Крепыш с соломенными волосами поднял руку. Потапов жестом поманил его к себе, и Нырков – тоже. Втроем склонились над картой, которую в руках держал Потапов.
– Он здесь! – кричал Потапов и тыкал пальцем в одну и ту же точку на карте. – Там село! Пятьсот жителей! Милицейский пост! Два мента! Я уточнял, пока до МКАДа ехал! Скорее всего, у себя они его держат! – Достал из кармана фото Корнышева и положил поверх разбегающейся на карте паутины дорог. – Наша задача – принять его бережно, чтобы ни один волос с головы не упал!
Нырков взял фотоснимок в руки, всмотрелся, потом спросил у Потапова:
– Он – кто?
– Мой подопечный! Я с ним на связи был несколько лет!
– Так это его мы прикрывали?
– Ага!
Нырков выразительно посмотрел на собеседника. Надо же, мол, работали все эти годы вместе, а фото этого молодца, из-за которого службу несли и днем, и ночью, Нырков только теперь увидел. Тут Потапов лишь пожал плечами. Служба, мол. Секретность и все такое. Сам должен понимать.
Пока Нырков и Потапов общались, командир спецназовцев сидел истукан истуканом. И только когда о нем вспомнили, он ожил.
– А что с ментами? – спросил спецназовец. – Жестко?
– Жестко можно! – кивнул Потапов. – Но лучше, если без крови!
* * *
Кровь Геннадий терял стремительно. Культю впопыхах перетянули жгутом.
– Скорее!!! – орал Якут.
Обгоревшего, неподвижного в беспамятстве Геннадия положили на медицинскую каталку и едва ли не бросили ее в салон реанимационного автомобиля. Проблема была в том, что в «бригаде врачей» не было ни одного медика. Кто бы мог подумать, что так обернется? Подстелили бы соломки.
– В райцентр! – скомандовал Якут. – Там больница!
Пока мчались по селу, Якут елозил пальцем по карте. Глушь. Одни деревушки вокруг. Названия некоторых подчеркнуты пунктиром. Значит, там уже и жителей нет. Вся надежда на райцентр. Если Корнышеву не смогут помочь в местной больнице, тогда хана.
Якут взял в руки досье на Корнышева. Анкета. Характеристика. Фото. Ага, вот! Копия медицинской карты.
Только бы успеть!
Якут оглянулся, чтобы видеть человека на каталке. Тот еще был жив, но дышал так, как, в представлении Якута, мог дышать только умирающий. Хрипло, с пугающим клекотом, словно внутри бедолаги вместо легких остались одни ошметки.
Только бы успеть!!!
* * *
Ночь отступила, и небо стало серым. Город еще спал, отчего казалось, что жители его покинули.
– Теперь вам куда? – спросил мальчишка у Клавы. – На вокзал, наверное?
Он Клаву здесь прежде не видел. Не местная она.
– На вокзал? – никак не могла сообразить Клава. – Зачем?
А куда ей, действительно?
